Марина Дечко
«Скрываясь в объятиях тьмы…»
Пролог
Его глаза, внимательные, и от этого только более смертоносные, следили за каждым движением. Он шел за ней по пятам, зная, что может оставаться незамеченным в темноте.
Тьма…
Она была его прародительницей, источником, из которого он черпал свои силы.
Он был ее началом и продолжением, рожденным вновь для того, чтобы провести ее в этот бренный мир. И он вел ее, следя за новой жертвой.
Девушка испуганно обернулась.
Тонкие каблуки быстрее застучали по мокрому асфальту, пронзая этим звуком ночную тишину. Она учащенно дышала, стараясь быстрее добраться до дома. Она спешила, ибо опасность серыми глазами наблюдала за ней.
Он даст ей уйти сегодня.
Но лишь затем, чтобы прийти за ее жизнью завтра.
И вновь серые глаза беззвучно утонули в объятиях тьмы…
Глава 1.
За окном лил дождь. Огромные, как горошина, капли сплошной стеной падали на землю. Они, одна за другой спешащие в этом последнем полете, с грохотом разбивались о траву, махровым зеленым ковром укрывающую лужайку перед нашим домом. Некоторые небесные слезинки, которым посчастливилось долететь до моего окна, спешили в раскрытые ладони через небольшой проем, оставленный мною для того, чтобы чувствовать запах этого унылого посланника.
В отличие от других, мне нравился дождь. Я слушала его тихую песню и понимала ее всей душой. Мне казалось, что он мог выразить печаль нашего мира. Тихим шелестящим голосом мокрой листвы он говорил нам о тысячах сердец, которым не суждено связать друг с другом свои жизни. Легким, переливающимся, словно рожденным звоном колокольчиков, тембром пел о былых временах, свидетелем которых был. Рассказывал истории миллионов судеб, что успел повидать. И я слышала это.
С самого детства передо мной оказалось открыто многое. То, что скрывалось от глаз других людей. Кто-то свыше не поленился одарить меня странным умением, и теперь мне лишь оставалось с этим жить. Бывало, я могла заглянуть в глаза человека и увидеть все то, что ему предстояло пережить. Я без труда находила в этом маленьком окошке человеческой души все сомненья и страхи, мешающие людям добиться успеха в жизни, останавливающих их на полпути. Видела беды, которые их ждут впереди. Но главное для себя самой я находила в том, что временами становилось ясно, как всего этого можно избежать. Конечно, в глубине глаз таилось и истинное счастье, но так немного людей одарено им!
Нужно сказать, что возможность видеть судьбы других росла вместе со мной. Вскармливаемая моими душевными терзаниями, она неотступно следовала за мной по пятам. Если в раннем детстве подобное случалось как казуистика, да и образы увиденного мне не удавалось оценить в полной мере, то чуть позже глаза большинства встречных говорили со мной на одном языке.
Уже давно на моем пути появилась точка отсчета. Однажды, когда мне было еще тринадцать, я, в очередной раз слушая рассказ подруги о празднике, на который сама отказалась идти, просто посмотрела на нее и не смогла отвести глаз. Передо мной открылось будущее Наташи. То, которое ожидало ее уже достаточно долго, и от которого было сложно уйти.
Я видела, как светлые силуэты, сотканные из ауры, что люди носят при жизни, стоят рядом с ее сестрой. В свои короткие тринадцать лет я совершенно точно могла понять одно: эти силуэты пришли в наш мир для того, чтобы стать проводниками малышки в совершенно иной мир, скрытый за завесой тайны. Этот мир, посланцами которого служили души, видимые мною, принадлежал другим Силам, и промедления они не прощали. Для меня оставалось неизвестным, как эти Силы отнесутся к моему вмешательству, но тогда такие вопросы даже не возникали в сознании. Хотелось лишь одного – предотвратить то, что удалось увидеть.
Понимая все и, как никогда, желая помочь, я рассказала о своем видении подруге. Я просила, чтобы ее сестра была осторожной, чтобы она внимательно читала Знаки Судьбы, но все мои мольбы остались без ответа.
Как всегда, жизнерадостная Наташа только рассмеялась мне в лицо, ответив, что я слишком увлеклась мистическими рассказами и фильмами ужасов. Признаться честно, ее настроение в тот миг заставило меня усомниться в самой себе. Я постаралась выбросить все из головы и жить обычной жизнью с ее рутинными событиями.
И за эту ошибку мне пришлось дорого заплатить.
Но урок остался в детской памяти навсегда. В то время я поняла, что лишь себе можно доверять, забыв обо всем другом – об уверениях друзей, предчувствиях, рассказах.
Спустя две недели ее сестренки, пятилетней Катюши, не стало. Милый образ малышки как напоминание о моем проклятии до сих пор не дает мне спокойно жить. В каждом проходящем мимо пятилетнем ребенке глаза видят ее. Порой даже детский смех заставляет меня обернуться в слабой надежде на то, что все еще можно исправить. Но нет! Это другие дети радуются жизни, и другие девочки идут рядом со своими матерями. Гибель сестренки моей лучшей подруги стала для меня одновременно началом и концом всего. Именно она перевернула все мое мировоззрение.
Произошедшее поставило жирную точку на нашей дружбе, существовавшую ровно столько, сколько я себя помнила. Вот так в этой жизни можно одним махом перечеркнуть все, что было. Подруга не только обвинила меня в гибели своей младшей сестренки, но и не поленилась рассказать всем, что во мне живет нечто темное, способное запросто проклясть человека, или еще хуже – обречь его на гибель.
«Ведьма!», - ее крик, приходящий вместе с ночными кошмарами, разрывает тишину ночи, вновь и вновь повторяясь в памяти. Как напоминание о самой себе.
Поначалу мне удавалось как-то справляться с насмешками одноклассников, раздававшимися на каждом углу. Но вскоре это бедствие приобрело поистине вселенские масштабы. Сама того не желая, я своим поведением отгоняла потенциальных друзей, хотя таких и было-то немного. Боясь увидеть в их глазах что-то дурное, чего уже не избежать, я старалась отводить взгляд каждый раз, когда встречалась с глазами других.
Думаю, не нужно объяснять: из-за жестокости, присущей всем подросткам, я прослыла синим чулком. Со мной перестали здороваться, приглашать на вечеринки и просто говорить. Я сама себе думала, что если бы когда-нибудь упала без сознания посреди школы, вряд ли бы нашелся храбрец, способный вызвать помощь. Все просто прошли бы мимо.
К слову сказать, одногодки думали, будто наказывают меня таким поведением, но они, сами того не зная, облегчали мою жизнь. Не желая знать их бед, я проходила мимо с опущенными глазами. Больше во мне не возникало желание помогать другим. Я хотела, чтобы этот Дар и вместе с ним проблемы ушли куда- нибудь. Может, они достались бы человеку, который в них нуждался, или который просто знал, что с ними делать, но только не мне! Я никогда не просила ни о чем подобном, так почему же выбрали именно меня? Почему не мою подругу или первого встречного? Ответы на эти вопросы лежали в другой реальности, в то время как моя бесцельно исчезала. Мне не являлись ангелы, которые могли бы объяснить мое
