предположить такое развитие сценария. Дейн оперлась нагим бедром о перила веранды.
– Сегодня тебе повезло, мой сладкий, – проворковала она. Кажется, мужчинам нравится такая манера изъясняться.
– Разве? Ты заставила меня прождать два дня, а теперь угрожаешь отдать другому то, что обещала мне. И это ты считаешь моей удачей?
Она щелкнула плетью – на волосок от его босой ноги.
– Я ведь не отдала другому то, что обещала тебе, верно? Я ведь сейчас здесь и с тобой? Так что ты заслужил маленькую награду, но только тебе придется заложить руки за спину, милый. Быстрее! – Удар хлыста, треск. – Или мне стоит опять тебя связать?
Черт! Он заложил руки за спину.
Она хитро улыбнулась. О том, как это ее забавляло, могла догадаться лишь она сама.
На каблуках Дейн почти сравнялась с ним ростом. Губы его могли бы коснуться ее лба, если бы она подошла вплотную. Но Флинту совсем не хотелось целовать девушку. Куда с большей радостью он отшлепал бы ее хорошенько.
Она стояла рядом, заставляя Флинта смотреть на свою нахально выставленную напоказ грудь с набухшими сосками. Потом Дейн выгнула спину, отклонившись назад, с нарочитой медлительностью взяла груди в ладони, прикоснувшись сосками к его вспотевшей груди.
Вжимая соски в мускулистую твердь его груди, она чувствовала, как все его тело звенит от возбуждения.
Он не знал, как удержаться от того, чтобы не прикоснуться к ним.
– Не делай этого, мой сладкий, – прошептала Дейн. – Разве ты их не чувствуешь?
Глаза его блеснули – другого ответа было не нужно.
Дейн не шевелилась.
Тело его истекало желанием, но она лишь плотнее прижала соски к его груди.
Только соски!
Боже, это ощущение... Она чувствовала его всего через острые пики сосков, ощущала его жар, желание, похоть. И все это лишь для нее одной...
Еще минута, другая...
Она прервала контакт, внезапно, резко, намеренно, и снова улыбнулась. Надменная улыбочка, будто она ничего не чувствовала и ей было наплевать на его невыносимое желание.
Дейн отошла назад, чтобы он мог полюбоваться ее телом; ей нравилось, когда он смотрел на нее, очень нравилось. В его взгляде отражалась сила – та власть, что ее нагое тело имело над ним.
Дейн видела, насколько успешно справляется со своей ролью, глядя в глаза этого мужчины.
– Вам нравится то, что вы видите, мистер Ратледж?
– Я вижу суку, истекающую соком, сладкая моя.
Вот это ей не понравилось.
– Тогда вы – кобель, мистер Ратледж, типичный самец.
Дейн повернулась спиной и закинула плеть за спину так, что черная полоса кожи прошла как раз между ягодицами. Потом наклонилась, чтобы взять в руки конец плети, и потянула его на себя. Она почти физически ощущала его ярость.
Она посмотрела через плечо.
– Ну как, мистер Ратледж? – пробормотала Дейн, провоцируя Флинта на необдуманные поступки.
И тогда он взорвался.
Шагнув к ней, он схватил ее горячее нагое тело и грубо привлек к себе, прижал изо всех сил. Одной рукой прижимая ее, визжащую, изворачивающуюся, другой завел ее руки за спину и приник к ее рту. Потащил за собой к белой колонне, прижал к ней спиной.
– Сука, сука, – твердил он, кусая ее губы, – если ты посмеешь проделать такое со мной еще раз, я ударю тебя плетью.
– Не могу дождаться, – прошипела Дейн, извиваясь всем телом, возбуждая его еще сильнее, еще больше накаляя собственное желание.
– Заткнись!
– Заставь меня...
Он сдавил ее податливые губы своими.
– Ты заслужила, чтобы тебя как следует отшлепали.
– Не могу дождаться, когда ты наложишь на меня руки, мой сладкий.
– Черт... – Он вновь овладел ее ртом, жарко, грубо, так, будто то было ее тело, будто он мог делать с ее телом все, что проделывал с ртом.
Дейн чувствовала, что он сходит с ума, и сама теряла контроль. Она прижала бедра к его ставшему твердым как камень члену. Она хотела всего, всего... даже собственной наготы было ей недостаточно. А если он откажется пойти до конца?
