– Сука, сука, – пробормотал Флинт. – Я не хочу тебя, не хочу.
Дейн стало страшно. Она отстранилась. Нет, она не станет упрашивать! Последнее, что бы она стала делать, это просить.
– Тогда отпусти меня, мой сладкий.
Флинт смотрел сверху вниз в ее штормовые синие глаза. Медленно, неохотно он ослабил хватку. Теперь они стояли друг против друга, вплотную. Оба разгоряченные, тяжело дышали, задыхаясь от желания. Если Дейн не удастся заставить его возжелать ее вновь, что тогда? Какая у нее будет над ним власть, если даже наготы недостаточно?
Его взгляд блуждал по ее губам, припухшим от поцелуев.
– Черт, – пробормотал Флинт, вновь овладев ее ртом так, будто овладевал ее телом.
Она таяла под ним, ее руки были теперь свободны, чтобы обнимать его, дотянуться до его плеч, повиснуть на нем, как будто уже ничто не имело значения.
И руки Флинта приступили к пиру, они ласкали ее тело везде. Ее шею с полоской кожи, грудь, ниже и ниже. Левой рукой он провел по кожаной «подвязке», затем двумя руками обхватил Дейн за ягодицы и приподнял так, чтобы она вполне могла почувствовать силу и мощь его твердости.
– Что за роскошная женщина, – пробормотал он, лаская ее там, где ей больше всего этого хотелось. – Я уж не знаю, девственница ли ты.
– Почему бы тебе это не проверить? – прошептала она ему в губы.
– Не сомневайся, именно этим я и собираюсь заняться, – выдохнул Флинт, не переставая ласкать, приводя Дейн в состояние покорности, – но лишь после того, как преподам тебе урок послушания.
Он прервал поцелуй и развернул ее к себе спиной так быстро, что она едва осознала, что произошло. Поняла лишь, что теперь она забыла об осторожности и стояла лицом к колонне, а руки ее оказались перетянуты ее же плетью.
– Изабель...
Его руки вновь ласкали ее. Дейн закрыла глаза и прогнула спину.
А затем... шлепок! Один, другой.
Она почувствовала, как его рука обожгла ягодицы, но ощущение было из тех, что она даже приветствовала.
Шлепок. Еще один.
Он за это получит. Она извивалась, вертела бедрами так, будто ей нравилось то, что он делал.
– Так кто твой хозяин, Изабель?
– Склоняюсь перед вашей превосходящей силой, – язвительно ответила она.
– Ты все еще совершенно несведуща в тех играх, что бывают между мужчиной и женщиной, – пробормотал Флинт, шлепнув ее еще разок.
– О, если бы мои руки были свободны, – простонала Дейн, тщетно пытаясь высвободиться из пут.
Он вновь ударил ее по ягодицам.
– Что бы ты стала делать, Изабель?
– Я бы остановила тебя в мгновение ока.
– Как интригующе. Мне интересно, каким образом?
– Я бы предпочла тебе показать... – Ей надо было как-то заставить его прекратить это обжигающее отшлепывание.
– Скажи мне, и я тебя отпущу. Но если ты мне не скажешь... Впрочем, ты и так знаешь, что будет.
Черт его подери. Она облизнула губы.
– Я бы обеими руками... – Слова застряли в горле. Но подумав о том, как больно жжется его рука, Дейн игриво продолжила: – Взяла тебя за то место между ног и стала ласкать до тех пор, пока ты...
Она почувствовала, что узел, стягивающий ее запястья, ослаб.
– Сделай это.
Дейн с шумом выдохнула и обернулась.
Он стоял перед ней, обнаженный, с плетью в руке, ждущий, желающий. Клинок его был тверд как железо и длинен, как ручка ухвата; он был сродни его естеству, как ручей или солнце.
Их взгляды встретились.
И тогда она протянула руку, а Флинт подошел к ней. Дейн взяла в ладонь источник его мужества и принялась массировать и ласкать его, пока он почти не растаял в ее руке.
– Подними ногу, – приказал он. – Правую. Мне нравится эта подвязка... Ты знаешь, Изабель, как это делать; клянусь, мне порой кажется, что я тебя выдумал...
Он опустился перед ней на колени.
– Я доставлю тебе удовольствие, Изабель... на этот раз, – сказал он, уткнувшись носом в щель между ее ног. – Держись, сахарная моя.
И она держалась – она изо всех сил сжимала перила веранды, но она бы не выдержала. Все началось сразу, едва его язык коснулся ее наготы. Он потягивал и всасывал, он проталкивал язык внутрь, как... как...
