– Моя любимая, моя Линда.
Он медленно приближался.
Гримаса боли перекосила ее лицо.
– Дэниэл, послушай меня. Еще не поздно. Господь простит тебя. Пойди к ним с повинной.
Он расхохотался, словно какой-нибудь удачной шутке.
– Господь, – повторил он. – Господь простит меня… Да, Ребекка говорила мне, что ты сделалась верующей.
– Ты ведь убьешь меня?
– Где Саманта?
– Зачем ты это делаешь, Дэниэл? Ведь ты еще можешь измениться.
– Измениться? О, Линда, люди не меняются. Никогда, никогда, никогда. Вот, посмотри на себя, ты такая же, какой я нашел тебя много лет назад под деревом в парке Голден-Гейт, заплаканную, неповоротливую, сбежавшую из дому девчонку.
Перед глазами у Линды поплыли черные точки и яркие желтые круги. Боль сделалась невыносимой, она чуть было не потеряла сознание. Она стала медленно опускаться на землю. Пелл приблизился, держа в руке обнаженный нож.
– Мне очень жаль, детка. У меня просто нет другого выхода. – Абсурдное, но совершенно искреннее извинение. – Не бойся, я сделаю это быстро. Ведь я свое дело знаю. Ты почти ничего не почувствуешь.
– Отче наш…
Он наклонил Линде голову, чтобы обнажить шею. Она попыталась сопротивляться, но не смогла. Туман уже полностью рассеялся, и когда Пелл подносил нож к горлу Линды, тот сверкнул алым отблеском в лучах заходящего солнца.
– Сущий на небесах. Да святится…
И в это мгновение упало дерево.
Или на тропу обрушился камнепад.
Или стая голодных и злобно орущих чаек опустилась на Пелла.
Пелл, прохрипев что-то, рухнул на землю.
Саманта Маккой отскочила от него, схватила толстую палку и со всего размаха опустила ему на голову и руки. Пелл был явно поражен тем, что на него напала его маленькая Мышка, которая когда-то спешила выполнить любое его приказание. Которая никогда не говорила ему «нет».
Вот только однажды…
Дэниэл бросился на нее с ножом, но Саманта успела увернуться. Он попытался нащупать пистолет, выпавший из-за пояса, но тут же почувствовал новый удар палкой по голове – на сей раз она разодрала ему ухо. Пелл взвыл от боли, однако ему удалось подняться на ноги. Он нанес Саманте сильный удар в колено, и она растянулась на земле.
Дэниэл бросился к пистолету, схватил его, быстро развернулся, встал и направил пистолет на нее. Но Саманта успела подняться и снова ударила его палкой, которую держала обеими руками. Удар пришелся Пеллу по плечу. Он отступил с гримасой боли на лице.
Линда, глядя на то, как сражается Саманта с Пеллом, вспомнила слова из их общего прошлого. Слова, которые Дэниэл произносил, когда кто-то в «семье» вызывал его гордость:
– Ты хорошо держишься, любимая.
Саманта вновь рванулась вперед, размахнувшись палкой.
Но теперь Дэниэл успел занять значительно более удобное положение и смог схватить палку левой рукой. Мгновение они пристально смотрели друг на друга, их разделяли три фута земли и, подобно мосту, соединяла эта палка. Дэниэл печально улыбнулся и навел на Саманту пистолет.
– Нет!.. – прохрипела Линда.
Внезапно Саманта тоже улыбнулась, резко толкнула палку вперед и отпустила ее. Дэниэл сделал шаг назад… и нога его повисла в воздухе. Он находился на самом краю скалы, на двадцать футов возвышавшейся над другой лесной тропинкой.
Пелл вскрикнул, упал на спину и покатился вниз по каменистому склону скалы.
Жив он или нет? В то мгновение Линде было все равно. Потом она все-таки решила, что скорее всего он выжил. Саманта, поморщившись, глянула вниз, а затем помогла Линде подняться.
– Нам нужно идти. Сейчас же.
И повела ее еще дальше в лесную чашу.
Саманта чувствовала страшную усталость и сильную боль во всем теле. Тем не менее она делала все, чтобы не позволить Линде упасть.
Линда была бледна как смерть, но сильное кровотечение прекратилось. Боль, должно быть, у нее мучительная, но идти-то она все-таки может.
Линда что-то прошептала.
– Что ты говоришь?
– Я думала, ты меня бросила.
– Я бы тебя никогда не бросила. Но у него пистолет. Мне нужно было перехитрить его.
– Он все равно нас убьет.
В голосе Линды все еще звучало изумление.
– Нет, не убьет. Не болтай. Нам нужно где-нибудь спрятаться.
– Я больше не могу идти.
– Там внизу, на берегу, есть пещеры. Мы сможем спрятаться в одной из них. Пока сюда не приедет полиция. Кэтрин уже отправилась за нами. Они нас найдут.
– Нет, я не смогу. Это очень далеко.
– Не так уж и далеко. Мы дойдем.
Они прошли еще футов пятьдесят, и Саманта заметила, что Линда начала спотыкаться.
– Нет, нет… Я не могу. Мне очень жаль, но я не могу больше идти.
Саманта из последних сил протащила Линду еще двадцать футов, и та камнем рухнула на землю. Причем на самом неудачном месте – на поляне, которая видна с сотни ярдов вокруг. Здесь Пелл сразу их заметит.
Линда что-то шептала.
– Что ты говоришь? – спросила Саманта.
Она наклонилась к ней ближе. Линда беседовала не с ней, а с Иисусом.
– Пошли, нам нужно идти.
– Нет, нет, иди одна. Пожалуйста. Я на тебя не обижусь. Ты искупила вину передо мной. Минуту назад ты спасла мне жизнь. Мы квиты. Я прощаю тебя за все, что случилось тогда в Сисайде. Я…
– Не сейчас, Линда! – оборвала ее Саманта.
Линда попыталась встать, но тут же снова рухнула на землю.
– Не могу.
– Ты должна.
– Господь позаботится обо мне. А ты иди.
– Вставай!
Линда закрыла глаза и начала читать молитву.
– Ты не должна здесь умереть! Вставай!
Линда сделала глубокий вдох, кивнула и с помощью Саманты поднялась. Женщины свернули с тропы и сквозь кустарник стали пробираться по направлению к небольшому оврагу, перешагивая через толстые, вылезшие из земли древесные корни.
Они находились на выступе скалы, на пятьдесят футов возвышающемся над океаном. Шум прибоя здесь был оглушительный и напоминал грохот мотора реактивного самолета.
Свет заходящего солнца заливал все вокруг ослепительным оранжевым сиянием. Саманта прищурилась и увидела, что овражек совсем недалеко. Они спрячутся там среди кустов, укроются листьями.
