головы? Так, опять помехи. Видите, по ней пошла волна? Ха-ха, это мое!
– Нежелание отдельных членов группы адекватно воспринимать передачу начинает беспокоить нас, – сообщила Дева. – В ответ будет предпринято наращивание мощности, это может негативно сказаться на вашем здоровье.
– Но ведь действительно херня! – сказал Кучкин.
– Коллега, перестаньте хулиганить, – попросил Шульте. – Я сам не в восторге от того, что слышу, и тоже э-э… подумал, какая это глупость. Но вы, кажется, не чувствуете достаточной ответственности. Нравится или нет, мы просто должны выслушать и разобраться.
– Совершенно правильно, – Дева изобразила вполне достоверный кивок головой. – Тем временем нами приняты меры к обеспечению бесперебойного диалога. На случай дальнейшего сопротивления возможные искажения блокированы. Сообщите об ухудшении самочувствия.
– Пока нормально, – буркнул Кучкин. – После вчерашнего…
– Да, если вы считаете нас такими ценными и хотите вернуть на Землю, – вступил Рожнов, – почему мы вчера чуть не умерли?!
– Так было надо для полной достоверности.
– Не верю!
– Закройте глаза на минуту, расслабьтесь, и вы поймете. Верить не надо, вера – чисто эмоциональная категория, она для несвободных, закрепощенных, подавленных. Свободный оперирует сутью. Он просто видит и сразу понимает. Вы – лично вы – уже не станете всемогущими, но еще в ваших силах обрести свободу. Первое, что вы получите, – интуитивное чувство правды, дешифровку эмоций других людей, ощущение счастья.
– О-о, какое вранье! Когда это чувство правды давало ощущение счастья?! – фыркнул Кучкин. – Эх, Господи Иисусе, я сейчас уссуси…
С этими словами он отвернулся от Девы, пнул ногой рундук-холодильник, стремительно пролетел головной модуль насквозь и скрылся за переборкой.
– Следите за Чарли! – раздался оттуда шепот.
Шульте сместился вперед и заглянул Аллену в лицо. Астронавт сидел с закрытыми глазами, расслабленный, безмятежный. Судя по всему, он больше не хотел психиатра.
– Эй! – крикнул Шульте. – Прекратите это! Чарли! Очнись!
– Через несколько минут, – сказала Дева. – Он недавно перенес шок, нужно сбалансировать его психическое состояние.
– Я требую немедленно! – Шульте принялся трясти Аллена, но тот был словно кукла.
– Через несколько минут.
– Чарли! – Шульте отвесил Аллену звонкую пощечину.
– Вот это по-нашему, по-бразильски! – обрадовался за переборкой Кучкин. – Слушайте, какая пакость, я эту бабу через стенку вижу!..
– Рожнов! Аптечку! Найдите стимулятор!
– Не мучайте его, – попросила Дева. – Потерпите немного. Вы ничего не измените – он все равно уже обрел знание. А сейчас мы оптимизируем психику, сильно пострадавшую из-за вчерашнего инцидента. Если не будете вмешиваться, получите своего коллегу совершенно здоровым.
– Да как вы смеете!
– Мы смеем и не такое! – сказала Дева. Шульте оторвался от Аллена и посмотрел на нее очень внимательно. И Рожнов замер, не дотянувшись до аптечки. Впервые Дева использовала угрожающий тон, и получилось это чертовски внушительно.
– С этого места поподробнее! – крикнул Кучкин. – И хватит мне мерещиться, черт побери, я тут интимным делом занят!
– Так что же вы смеете? – поддержал его Рожнов. – Мешать нормально жить? Водить за руку? А убивать?
– Люди, почему с вами настолько трудно, почему вы не хотите добровольно познать, увидеть?
– А вы нас заставьте. Вот как Чарли.
Аллен вдруг негромко всхрапнул.
– Никто его не заставлял. Не будите, пусть отдохнет. Заставлять – это крайность, и к свободе не идут через принуждение. А вас мы хотим видеть именно свободными. Пришедшими к выбору через знание. Вслушайтесь: мы – это вы. Мы начинали так же. Только наша цивилизация раньше свернула с гибельного пути. У нас тоже были проблемы, кризисы, случались войны, хоть и не такие масштабные, как ваши… Но мы вовремя получили знание. Как видите, ничего страшного в этом нет…
По телу Девы снова пробежала легкая рябь.
– Это не я, – сказал Рожнов. – Наверное, у всемогущих глючит связь. Слушайте, так, значит, вы не сами выдумали это бла-бла-бла?
– Бла-бла-бла? – лицо Девы, до того совершенно бесстрастное, впервые показало, что может выражать эмоции. Оно изобразило легкую усмешку. А потом случилось нечто.
– Назад! – взревел Шульте. – Вернись!
Рожнов нырнул под пульт командного поста.
Кучкин выскочил в головной без штанов, сжимая в руке отвертку.
Аллен все спал.
– Значит, изначально был выбран удачный образ, – констатировала Дева, принимая свой прежний вид.
Шульте, тяжело дыша, растирал грудь в области сердца.
Рожнов, совершенно белый, опасливо выглянул из-за пульта.
– Милая барышня! – произнес он с запинкой. – Зачем же так пугать?! Это грубо и негигиенично. Я чуть не испортил свежий памперс.
Кучкин медленно, поигрывая отверткой, подплыл к Деве и залепил ей оплеуху. Рука прошла насквозь, Кучкина закрутило, он с трудом остановил вращение.
– Не дури, – сказал Рожнов. – Она даже не голограмма. Это ты себе по мозгам дал. Врезал своему воображению.
– Плевать. Очень хотелось.
– Ты что видел?
– Чужого из кино. Во всех подробностях. Запах его почувствовал, сопли эти отвратительные…
– Откуда ты знаешь, как пахнет чужой?
– Теперь знаю. Командир, вы в порядке?
– Да, – кивнул Шульте. – Просто это было слишком неожиданно. И, знаете, немножко больно увидеть себя мертвым на мертвой платформе. Вчера. Я не думал, что мы прошли так близко от края.
Аллен пошевелился во сне и захрапел всерьез.
– Негодяй, то он в депрессии, то спит! Нам бы так! – Рожнов вылез из-под пульта и уселся в кресло. Достал из нагрудного кармана белую коробочку, что-то выщелкнул себе в рот и принялся жевать.
– Дайте мне, – попросил Шульте.
– Нам доктор прописал. А вам, может, вредно.
– Дайте!
– Не спешите! – с заметным нажимом произнесла Дева. – Прием транквилизаторов сужает канал восприятия. Вам будет труднее овладеть знанием. Поймите, вы находитесь в ключевой точке. От вашего решения может зависеть судьба Земли. Тех, кто вам близок и дорог, кого вы любите. Вы же хотите, чтобы ваши дочери прожили долгую и счастливую жизнь? Или пусть они лучше задохнутся в ядовитом облаке, которое накроет Гамбург?
– Ты, сука, детей не трожь… – сказал Кучкин очень тихо, но отчетливо.
– Это касается всех. Думаете, ваш сын не попадет на войну?
– Когда начнется глобальное месиво, в армии окажется больше шансов выжить, чем на гражданке, – бросил Рожнов. – Слушайте, ну скажите наконец открытым текстом, чего вам надо, вашу мать?
– Это уже сказано – примите знание, а дальше решайте сами.
– Вот прицепилась, железяка хренова…
