Проворные опытные ладони аккуратно обшарили Игоря с ног до головы. Даже хвост на затылке разворошили.
– Стойте так, без команды не двигаться.
– Моя просьба будет выполнена? – поинтересовался Игорь, глядя исподлобья в глубь переулка. Там стояли фургоны Безопасности и суетился какой-то народ. Игорь прищурился, надеясь увидеть хоть одно знакомое лицо. По работе он с этими людьми не общался, но Второе Статистическое несколько раз в году обыгрывало Безопасность в пэйнтбол, а затем с побежденными крепко выпивало. Перед каждой игрой «внутряки» устраивали команде Службы инструктаж, напоминая, что Безопасность проигрывает неспроста, что она сама этот чемпионат затеяла, поэтому нужно держать ухо востро, опасаться перевербовки и не надираться вдрызг. Получалось как раз наоборот – противники напивались до чертиков и клялись друг другу в вечной любви контрразведки и стратегических служб.
– Разберемся, что с вами делать, – прогудели сзади и сверху. – Назовите себя.
– Бойко Игорь Игоревич. Второе Статистическое Управление, служба оптимизации транспортных потоков, должность – старший логистик.
– Номер карточки ваш?
– Слушайте, как вас там… – перебил Игорь. – Вон я вижу Нечитайло. Позовите его, пожалуйста, и все вопросы отпадут.
– Номер карточки, пожалуйста.
– Тьфу! Пятьсот, тридцать, три девятки, семьдесят семь.
– По цифрам, пожалуйста.
– Нечитайло!!! – рявкнул Игорь.
На него тут же набросились, заломили руки за спину и чувствительно припечатали щекой о капот.
– Кто там?! – крикнули издалека.
– Все в порядке! – ответили из кордона. – Не обращайте внимания!
– Михалыч! – задушенно пискнул Игорь и тут же взвыл от боли в выкрученной руке.
– Кого ломаем, душегубы? – спросил Нечитайло, приближаясь. Он был уже в годах, дорого одет и положенную по штату рацию носил не на поясе, а в руке, как символ власти. В Безопасности он командовал подразделением с загадочной вывеской «группа корпоративных связей». А именно отвечал за непосредственные проявления любви контрразведки к другим спецслужбам. Координировал взаимодействие. То, что Нечитайло сейчас оказался здесь, было для Игоря редкой удачей.
– Да вот… – Игоря оторвали от капота, чтобы Нечитайло смог его разглядеть.
– Здрасте пожалуйста! – Нечитайло озадаченно почесал антенной рации за ухом. – Какими судьбами?
– Михал Михалыч! – взмолился Игорь. – Скажите им, чтоб руки не крутили! Что за детский сад, мать их так!
– Он чист? – спросил Нечитайло. – Ну, и отпустите его тогда. Действительно как дети, хлебом не корми, дай над маленькими поиздеваться. Ты не обижайся, Игорек, у них приказ.
– Я не обижаюсь, – сказал Игорь, массируя запястья. – Только мне вот это место вероятный противник наручниками помял… Больно очень, когда за него хватают.
– Ага! – Нечитайло сунул было антенну прямо в ухо, но вовремя остановился.
– Папа где? – спросил Игорь.
– Так! – Нечитайло в раздумье покрутил рацию в руках и от греха подальше убрал-таки ее на пояс.
– Сначала я к нему, – сказал Игорь твердо. – А потом – куда Родина прикажет.
– Мы, конечно, этот вопрос урегулируем, – невпопад сказал Нечитайло. Видно было, что его раздирают какие-то внутренние противоречия. – К обоюдному удовольствию.
– Второе Статистическое еще существует? – спросил Игорь.
– Юридически – да, – кивнул Нечитайло. – А фактически – не знаю.
– Ну, если юридически – да, так я пошел?
– Куда?
– К Папе.
– А где он?
– А вы здесь что делаете, Михал Михалыч?
– Я спрашиваю, где Папа твой? Игорь упер руки в бока и выпятил челюсть.
– Хватит со мной играть, – сказал он. – Если Второе Статистическое есть, значит, я его сотрудник. Значит, у меня свое начальство. Свой офис. Служебный кабинет. Могу я туда пройти? Или как? Или пусть меня официально задерживают. Без адвоката слова не скажу. А потом, Михал Михалыч, я так понимаю, разговорчивость наших сотрудников уже вошла в легенду, разве нет?
– Кончай трепаться, – приказал Нечитайло. – Значит, так, господа, – повернулся он к бронированным монстрам. – Вы его зарегистрировали? Вот и отлично. Теперь я его у вас забрал. Отметьте и доложите. Все, Игорь, пойдем.
– Не скучайте тут, – бросил Игорь через плечо штурмовикам. – И спасибо, что не убили.
