Мол продолжил:
– И поняла, что вы недаром собираете эти записи. Подметила у вас некую психологическую проблему.
– Да, – печально кивнул Эрик.
После того как Кэт по-кошачьи разлеглась на диване в гостиной, поджав длинные стройные ноги, а ее обнаженная грудь люминесцентно зеленела, покрытая специальным составом по последней моде, уставившись неподвижным взором в экран и порой покатываясь со смеху – кто тут удержится? – она со вздохом сказала:
– Знаешь, что больше всего потрясает в таланте Винтерса? Он поверил в свою роль, и она его раздавила. Он принял на себя этот образ.
– А что в этом плохого? – удивился Эрик. – Он же актер.
– Нет, с ним все в порядке. Я просто поняла, отчего ты зависаешь на Винтерсе, – говоря это, Кэт вращала в руках бокал, холодный и мокрый, покрытый испариной, с ее любимым коктейлем. – Ты также целиком подстраиваешься под роль, которую навязывает тебе жизнь – например, роль хирурга- трансплантолога. Какая-то, пусть детская, бессознательная часть твоего сознания все время стремится обособиться.
– Но что плохого в том, чтобы стать членом общества и выполнять свою задачу? – возмутился Эрик.
Он спохватился и попытался перевести в шутку этот дурацкий психотерапевтический сеанс, перевести разговор на более простой предмет, привычный и бытовой, в районы, ясно определенные в его уме, когда он наблюдал ее чистую голую бледно-зеленую грудь, мерцающую, как телевизор, люминесцентным светом.
– Это подло, – сказала Кэт. При этих словах внутри что-то сломалось.
Такое же чувство Эрик испытал сейчас, рассказывая Молу о той встрече. Казалось, Молинари услышал его безмолвный стон, потому что молчаливо кивнул в ответ.
– Так ты прячешься от людей, – продолжала Кэт. – Взять хотя бы меня.
И тут, видимо, пожалев его, она сменила тему, за что он был признателен ей. Но почему их разговор так обеспокоил Эрика, оставил рубец в душе?
Позже, когда они поженились, первым требованием Кэт стало, чтобы он держал свою коллекцию подальше от их семейной жизни, в рабочем кабинете, и чтобы ей не попадалась на глаза ни одна из кассет. «Твоя коллекция раздражает меня», – заявила жена, но ничего не объяснила.
Однажды вечером, ощутив сосущую тоску и пустоту в душе, он понял, что соскучился по старику Винтерсу, и захотел поставить одну из кассет.
Кэт выразила недовольство.
– Но почему? – удивился Мол.
Эрик не знал, что ответить. Он понятия не имел и до сих пор оставался в неведении, что с ней стряслось.
Случай оказался первой ласточкой, дальше пошло хуже. Основной ошибкой Эрика в семейной жизни и в обращении с женщинами было то, что он не предвидел последствий. И у него имелась потаенная мечта овладеть когда-нибудь способностью заглядывать в будущее.
Благодаря стараниям Кэт, ее недюжинной энергии, Эрик поступил на службу к Вергилию Аккерману. Тогда он был ей благодарен – каждый на его месте чувствовал бы то же самое. Его основные амбиции были удовлетворены – он состоялся.
Средства, которыми он достиг нынешнего положения, не смущали Эрика: жена часто играет роль лифта, обеспечивая головокружительный взлет там, где другим в течение долгих лет приходится одолевать этаж за этажом. И наоборот, муж тоже бывает большим подспорьем для супруги. И все-таки...
То, что Эрику казалось естественным, странным образом задевало Кэт. Хотя идея пропихнуть его к Вергилию принадлежала ей.
– Так это она устроила вас сюда? – Мол нахмурился. – И после того как помогла, стала этим же попрекать? Ну что ж, пожалуй, картина достаточно ясна.
Джино прикусил губу, лицо его помрачнело.
– И вот однажды ночью... когда мы улеглись... – Эрик замялся: все-таки это было чересчур приватно. К тому же совершенно омерзительно, ужасно неприятно пересказывать.
– Я хочу знать, – не отступал Мол. – И все остальное. Сказав «А», говори «Б».
Эрик пожал плечами.
– В общем, она сказала нечто насчет стыда за то, что мы живем. «Стыдом» она, конечно, назвала мою работу.
Лежа в постели, нагая, с волосами, разбросанными по плечам (в те дни они у нее были длиннее), Кэт заявила:
– Ты женился на мне, чтобы получить работу. Ты ничего не стараешься сделать сам. А мужчина должен выбирать свой путь в жизни.
Глаза ее тут же наполнились слезами, и она уткнулась в подушку, рыдая – или изображая рыдания.
– Не стараюсь? – ошеломленно повторил он.
– Подняться выше, найти работу лучше – вот что она имела в виду, – вмешался Мол.
– Но мне нравится именно то, чем я занимаюсь!
– Ты просто неудачник, который утешает себя тем, что у него есть! – сказала Кэт. Затем, не переставая всхлипывать, добавила: – И в постели ты просто ужасен.
Эрик выскочил из постели, в которой его назвали неудачником и неумехой, и бодрым шагом ушел в гостиную где, посидев некоторое время, перешел в кабинет и поставил кассету драгоценного Джонни Винтерса. Некоторое время он смотрел, как Джонни примеряет одну шляпу за другой и становится совершенно иным человеком под каждой из них. И тут...
В дверях появилась Кэт. Она не потрудилась одеться и стояла в чем мать родила, с зареванным злобным лицом.
– Ну как? – издевательски спросила она.
– Что «как»? – он нажал на пульте кнопку «пауза», останавливая запись.
– Ну как же, это ведь кассета, которую я испортила.
Эрик смотрел на жену, не веря своим ушам.
– Пару дней назад я сидела дома одна, было скучно, и я поставила твою кассету, – дерзко заявила Кэт, с отвращением глядя на мужа. – Я сделала все правильно, в точности как ты показывал. Но в ней что-то сломалось. Хрустнуло.
– Хрустнуло? – переспросил Эрик потерянным голосом.
– Да. И потом на ней что-то стерлось. Наверное, я что-то не то нажала.
Мол хмыкнул:
– Надо было сказать: «Ничего, дорогая, подумаешь, какие пустяки».
Эрик знал, что так надо было поступить. Но вместо этого севшим голосом переспросил:
– Что за кассета?
– А, я не помню, – махнула она рукой.
Эрик повысил голос, теряя контроль над собой:
– Какую, черт побери, кассету ты испортила?!
Он бросился к полке, где стояла коллекция. Схватил первую коробку, открыл и вставил кассету в видеомагнитофон.
– Я знала, что кассеты значат для тебя больше, чем я, – всхлипнула Кэт.
– Скажи мне, какая кассета! – заорал он.
– Большая и толстая!! !
– Так она и сказала, – задумчиво пробормотал Мол – Еще бы, женщина с характером. О- очень умная дама. Чертовски умная.
– Нет, – срывающимся голосом бросила Кэт в лицо Эрику. В глазах ее светилась ненависть. – Если тебе интересно, я рада, что все так случилось. Мне доставило большое удовольствие
