остановилась перевести дыхание.
Итак, она обеспечила экономическое будущее Вергилия, а значит, и ее собственное.
«И пошел ты к черту, Эрик Арома, ты мне больше не нужен, – подумала она».
Но тут же с отвращением поняла, что выйти замуж за Эрика все же придется, иначе у нее не будет фамилии – и Вергилий не узнает ее в будущем. Ведь она подписалась фамилией Эрика. Кэт прикусила губу. Перед ней грандиозные возможности человека из будущего, но она никак не может ими воспользоваться.
Медленно Кэт вернулась к припаркованному такси.
– Мисс, вы не поможете мне отыскать горючее? – обратилось к ней такси.
– Здесь ты не найдешь никакого горючего, ответила Кэт. – Ситуация раздражала ее все больше. – В лучшем случае низкооктановый шестидесятый бензин. Сомневаюсь, что тебе он пригодится.
Прохожий в соломенной шляпе, мужчина средних лет и среднего возраста, замер при виде робота-такси из две тысячи пятьдесят второго года.
– Леди, что это? Испытание новой секретной игрушки Военно-Морских сил?
– Да, – отозвалась Кэт. – Это наш подарок нацистам.
На почтительном расстоянии от Кэт начала собираться толпа.
– Запомните эту дату: седьмое декабря сорок первого года, – сказала Кэт, забираясь в такси, и захлопнула дверцу. – Поехали. А то я им такого расскажу... Впрочем, вряд ли они оценят, эти провинциалы среднего Запада.
Городок, судя по всему, находился между Канзасом и Миссури. Кэт терпеть не могла провинциалов.
Такси стало набирать высоту, а Кэт продолжала размышления.
«Если бы пришельцы увидели Канзас тридцать пятого года, они вряд ли стали бы завоевывать Землю. Или даже вступать в контакт с землянами: игра не стоила свеч».
– Сядьте где-нибудь в поле, – бросила она такси. – Надо дождаться момента, когда действия препарата иссякнет, тогда мы вернемся в настоящее.
Наверное, оставалось недолго: она уже ощущала призрачность происходящего вокруг. Как и в первый раз.
– Вы шутите? – переспросило такси. – Неужели возможно, чтобы мы...
– Проблема не в том, чтобы вернуться в наше время. А в том, чтобы оставаться под воздействием наркотика, пока не успеешь сделать что-то полезное, – оборвала Кэт. – Однако наше время истекло.
– Что за наркотик, мэм?
– Не твое поганое дело, – ответила Кэт. – Ты просто механическое ничтожество с контактами и проводами вместо плоти и крови, к тому же чересчур любопытное.
Она закурила сигарету и откинулась в кресле, чувствуя, как тело наливается усталостью. Трудный денек – и главное, она знала, что худшее впереди.
Молодой человек с желчным лицом с преувеличенной бодростью ответил на рукопожатие Эрика. Это наводило на подозрения.
– Очень рад нашему знакомству, доктор. Моя фамилия Фестенбург.
Тот самый помощник Секретаря, который редактирует его речи.
– Как вы сказали?
– Дон Фестенбург, – он улыбался.
Молодой человек имел довольно рыхлую комплекцию, но вопреки внешней несостоятельности он излучал силу. Не такую, какой обладал Секретарь Молинари в лучшие годы жизни, – у Фестенбурга была иная энергия. Подобные люди легко поднимаются на вторые роли; перед Эриком стоял типичный «серый кардинал». Заместитель по психологической работе с населением, психотропный лидер, начальник штаба, замполит и так далее – в разные времена таких людей называли по-разному.
Эрик думал об этом, наблюдая за Фестенбургом, который взбивал себе коктейль в шейкере, сладко улыбаясь. От коктейля он отказался. С такими людьми нужно держать ухо востро, поэтому расслабляться не хотелось.
– Поскольку наш разговор протекает конфиденциально, я хочу открыть вам кое-то, доктор Арома, – продолжал Дон Фестенбург. – Я догадываюсь, что у вас на уме; несмотря на телосложение пингвина, я достаточно чувствителен. Этот вялый придурок, этот конченый иппохондрик, которого вы видели, вовсе не Джино Молинари. Это робант, механический двойник. А энергичная фигура, которую вы смотрели по телевизору, – живой человек. Понимаете? Живее всех живых. Весь маскарад затеян ради того, чтобы ввести в заблуждение наших дорогих союзничков-лильцев.
«Вот те на, – подумал Эрик. – Вот это оборот».
– Но как?..
– Пришельцы должны видеть слабость нашего лидера и не бояться нас. В противном случае землянам придется плохо. Если они сожмут кулак, в котором держат нас...
После паузы Эрик выдавил:
– Невероятно...
– Однако факт есть факт, – пожал плечами Дон Фестенбург. – Это любопытная идея из башни из слоновой кости, интеллектуальная позиция. Посмотрите на все с моей стороны, и вам многое станет ясно.
– Однако вы утверждаете нечто противоположное тому, что говорил Молинари. Кого же мне, простите, лечить? Робант не нуждается в моей опеке, а этот, второй, по телевизору, – тем более лишен необходимости обращаться к услугам трансплантолога. Что я в таком случае здесь делаю, и зачем меня приняли на работу?
Дон Фестенбург приблизился к Эрику, мотая содержимое бокала, как будто собирался выплеснуть коктейль ему в лицо. Эрику показалось, будто дохнуло спертым воздухом из шкафа, в котором хранился скелет.
– Хочу сказать еще раз: так МОЖЕТ БЫТЬ. Крошка предположений – пища для ума. Пока не узнаете Джино Молинари ближе, вы не догадаетесь о том, что происходит на свете. Его медицинская карточка тоже может быть чьим-то сочинением, как и его речи, которые, как вы знаете, пишу я.
Он подмигнул:
– Как вам такой оборот событий, доктор? Или думаете, я выжил из ума: играю с вами в кошки-мышки, жонглирую идеями? Вы так подумали? Что ж, может быть, и так. Но вы неспособны доказать мою неправоту, поскольку... – он сделал наконец большой глоток из бокала и скорчил улыбку: – вы сами видели эту запись.
– Но вы же сказали, что я смогу убедиться во всем, как только проведу медицинское обследование Секретаря, – начал Эрик, «Скорее бы», – пронеслось в голове. – Так что, если вы позволите, я хотел бы откланяться. Я пока не устроился на новом месте.
– Погодите, еще не все. Ведь вы видели только запись. А где этот человек – или робант, – выступавший с экрана? Доктор, а вы знаете, что в средние века при дворе держали людей, живших в бутылках, всю жизнь проводя в стеклянных стенках? Их помещали туда детьми, и они вырастали карликами. Сейчас иные времена, однако Шайенн – современный королевский двор, и здесь тоже есть чем полюбоваться. Возможно, вас заинтересует, как профессионала, в чисто медицинском отношении...
– Мне кажется, все, что я увижу, не укрепит мою мысль остаться в Шайенне, – отвечал Эрик таким же любезным тоном. – Так что, говоря начистоту, не знаю, стоит ли, в самом деле...
– Погодите, – схватил его за руку Дон Фестенбург, видя, что доктор направляется к выходу. – Просто я хочу показать вам кое-что, имеющее непосредственное отношение к нашему разговору. Так сказать, материальное подтверждение. Оно совершенно безопасно, герметично закупорено, как средневековые уродцы, к тому же плавает в растворе. Пойдемте?
Дон Фестенбург распахнул перед Эриком дверь.
Сунув руки в карманы свободных, чуть мешковатых брюк, он направился по коридорам Белого Дома.
– Нижний уровень, комната «3-С», – бросил он через плечо.
Они остановились перед металлической бронированной дверью с табличкой.
ВХОД ТОЛЬКО ПО СПЕЦПРОПУСКАМ. ВЫСШИЙ УРОВЕНЬ СЕКРЕТНОСТИ.
