Он снова и снова просматривал записи, пока не вернулся, наконец, к исходным данным. Самый сложный видеоразведчик принадлежал корпорации «Видфон» из Западной Германии. Уж ИМ-ТО должно быть известно, находится ли по-прежнему этот названный именем Принца Альберта Британского аппарат на орбите вокруг Фомальгаута.
Он направился было к видеофону, но остановился.
В конце концов, аппарат прослушивается. Поэтому вместо этого он покинул свою квартиру и это огромное здание и смешался с толпой пешеходов, пока не нашел общественную телефонную будку. Оттуда он позвонил в корпорацию «Видфон», в ее главный офис в Детройте, открытый в течение всех двадцати четырех часов каждый день.
— Соедините меня с архивом, — сказал он роботу на коммутаторе.
Вскоре худой и морщинистый, но полный энергии человек, похожий на гнома, в сером пиджаке, как у продавцов книг, появился на на экране:
— Чем могу служить?
— Я интересуюсь, — начал Рахмаль, — «Принцем Альбертом Британским», спутником, брошенным у Фомальгаута семнадцать лет назад. Мне бы хотелось проверить, находится ли он еще на орбите. И если да, то как его можно активировать с тем, чтобы…
Сигнал исчез. На другом конце служащий корпорации «Видфон» бросил трубку.
Рахмаль ждал. Но не было ни гудков, ни голоса робота.
«Я проклят», — подумал Рахмаль.
Вздрогнув, он вышел из кабины и пошел дальше, пока не достиг еще одной общественной телефонной будки. Войдя в нее, он на этот раз набрал номер спутника Мэтсона Глазера-Холлидея.
Вскоре на него смотрело знакомое лицо.
Рахмаль осторожно произнес:
— Простите за беспокойство. Но я просмотрел ленты о полетах самых первых неуправляемых людьми разведчиков в системе Фомальгаут.
— Что-нибудь обнаружили?
— Я сделал запрос в корпорацию «Видфон» из Западной Германии, — начал Рахмаль, — насчет их «Принца Альберта Британского»…
— И они ответили?..
— Они тут же прервали связь, — бросил Рахмаль.
— Он все еще там, — сказал Мэтсон. — На орбите.
— И посылает сигналы?
— Нет, уже пятнадцать лет как нет. В гиперпространстве требуется всего неделя, чтобы эти сигналы дошли до Солнечной системы, пройдя расстояние, которое свет проходит за двадцать четыре года. Немного меньше, чем потребуется «Омфалосу», чтобы достигнуть системы Фомальгаут.
— А существует ли какой-нибудь способ снова активировать спутник?
— Корпорация «Видфон» могла бы прямо войти в контакт с ним, с помощью Телепорта, — произнес Мэтсон. — Если бы там захотели.
— Но захотят ли?
После паузы Мэтсон заметил:
— Они же только что прервали с вами связь?
Подумав, Рахмаль произнес:
— Может ли кто-нибудь еще запустить спутник?
— Нет. Только корпорация «Видфон» знает последовательность сигналов для его активации.
— Это именно то, что вы хотели, чтобы я обнаружил? — спросил Рахмаль.
Улыбнувшись, Мэтсон Глазер-Холлидей ответил:
— До свидания, мистер Эпплбаум. И желаю вам удачи в поисках.
После чего повесил трубку.
И снова Рахмаль очутился перед погасшим экраном.
А Мэтсон на своей вилле повернулся к Фрейе Хольм, которая полулежала на диване, подогнув ноги под себя, одетая в модную прозрачную шелковую блузку голубого цвета и брюки.
— Он обнаружил это, — произнес Мэтсон. — Только что. Насчет спутника «П.А.Б.».
Прохаживаясь взад-вперед, Мэтсон мрачнел:
— Ну ладно. — Он принял решение. — Наш агент, под именем Берджена Филлипса, из парижского отделения ТХЛ через шесть месяцев будет послан на Китовую Пасть. Как только он там окажется, он тут же передаст нам через Телепорт зашифрованное донесение, где опишет действительное состояние дел. Но вероятнее всего, люди ТХЛ к тому времени схватят «Берджена Филлипса», воспользовавшись хорошо известными техническими устройствами, которые часто применяются в шпионаже, и вскоре узнают всё, что знал ветеран корпорации. После они могут послать ложное донесение, дабы уверить Мэтсона, что все в порядке… и он так никогда и не узнает, получив его, действительно ли оно исходит от «Берджеса Филлипса» или же от ТХЛ. Тем не менее…
Фрейя также понимала это.
«И пусть у этого агента, раз уж он направляется туда, будет программа запуска этого спутника «П.А.Б.». Так, чтобы он начал снова передавать данные непосредственно в Солнечную систему».
— ЕСЛИ ТОЛЬКО, — начал Мэтсон, — ЕСЛИ ТОЛЬКО он все еще будет функционировать спустя эти пятнадцати лет. И ЕСЛИ ТОЛЬКО корпорация «Видфон» не изменит программу к тому моменту, когда данные начнут передаваться.
Однако он мог прослушивать линии корпорации «Видфон» и узнать даже эти скудные сведения. Хотя все, что он мог получить, прежде чем поток данных закончится, — это карту Китовой Пасти.
А что делать потом, если спутник после этого вновь перестанет функционировать?
Что и должно в общем-то случиться, поскольку ТХЛ контролирует корпорацию «Видфон».
— Только один хороший видеоснимок, — произнес Мэтсон. — И мы узнаем.
— Что узнаем?
Она протянула руку, чтобы поставить стакан на стоявший рядом настоящий антикварный кофейный столик, где стояли стаканы.
— Я расскажу тебе, дорогая, — сказал Мэтсон, — когда увижу этот снимок.
Он прошел к панели управления, послал уже подготовленный приказ своему полевому агенту, который должен отправиться на Китовую Пасть, чтобы добраться до его спутника. Эти инструкции нужно было отдать устно, а НЕ по связи — понятно почему.
Действительно, он уже слишком многое сообщил Рахмалю. Но в подобного рода делах без риска не обойтись. Можно предположить, что Рахмаль звонил из уличного автомата. Этот человек, хотя и не являлся профессионалом, был, по крайней мере, осторожен. А в наши дни такая осторожность не являлась параноидальной в силу необходимости.
На экране трехмерного и цветного телевизора, где даже можно было ощущать запахи, появились округлые дружелюбные черты лица Президента Новой Земли Омара Джоунса, который без всякого вступления начал вещать:
— Вы, ребята, там, на переполненной доброй старушке-Земле…
А за ним, на дальнем плане, расплывались смутные очертания картины обширного многомильного парка-вельда.
— Удивляете нас. Мы слышали, что вы собираетесь послать сюда корабль, через гиперпространство, и он прибудет через… давайте прикинем…
Джоунс притворился, что подсчитывает.
Сидя перед своим телевизором (еще не полностью оплаченным), Джек Макэлхаттен, рабочий, ладно
