– Какой ценой?
– Я не знаю! – сказала она, все еще держа его в объятиях. – Она недоступна моему воображению, и, думаю, даже воображению Тама. Но когда он сказал мне, я смогла ощутить ее – как и он смог; и я поняла кое-что еще. Но об этом я не могла бы рассказать тебе до тех пор, пока ты не решишься и не появишься здесь.
Аманда остановилась, как будто у нее внезапно перехватило дыхание.
– Что еще? – спросил он.
– Твой следующий шаг на пути к тому, что заставил меня увидеть Там. А теперь ты решился отправиться сюда, в Гильдию Придела, добровольно, по собственному выбору.
Аманда разомкнула объятия.
– Хэл, – сказала она, – слушай меня! Там умрет умиротворенным, если тебе когда-либо удастся сделать то, к чему ты стремился с самого начала. Ты обязан найти Созидательную Вселенную прежде, чем он умрет. Только это оправдает его жизнь в его собственных глазах, а он должен умереть оправданным. Если ему это не удастся, ты никогда не сможешь найти то, что ты хотел!
Хэл пристально посмотрел на нее.
– Не спрашивай меня, почему! – сказала она. – Я не знаю почему! Я знаю только то, во что верит Там, – и я знаю, что он прав.
Мысли Хэла перебегали от одного к другому. Теперь, когда его интуитивная логика получила отправную точку, мозг начал предлагать ответы. То, что он узнал от Аманды, имело смысл.
До тех пор пока Абсолютной Энциклопедии не найдут окончательное, практическое применение, характер этого применения остается неясным. Что-то неопределенное, скорее мечта, передавалось от Марка Торре к Таму и от Тама к Хэлу. Цепочка причин и следствий, связанных с этой нереальной и пока еще не сформировавшейся целью, может прерваться со смертью Тама, если тот будет считать, что умирает до того, как эта цель наконец достигнута. А для Хэла это означало, что вся его жизнь и все совершенное им привели к искажениям в историческом развитии, оказались дорогой, ведущей в тупик.
Хэл ощутил внезапную слабость. Лишь только он имел возможность выбора. Ни Торре, ни Там не могли оставить свою работу – после того как приняли ее на себя. А он мог – и должен был так поступить – прежде, чем ему представится возможность найти ответ, который искали они все. Или же никакой свободной воли не существовало. И будущая история оказывалась предопределенной.
А это было не так. Будущее не установлено раз и навсегда. Только прошлое. Так что лишь он один имел возможность выбора – и его выбор едва не оказался неудачным.
Нет, только не это! Пусть успех или неудача, но сдаться – было немыслимо после того, как часть пути уже пройдена. Пусть неудача – если она неизбежна, но единственное решение, с которым он мог согласиться, это держаться до конца. Иначе все, во что он когда-либо верил, было ложным и бесполезным.
Он снова поднял лицо к уступу, находившемуся над ними, и почувствовал, что Аманда взяла его за руку. Вместе они стали подниматься к солнечному свету.
Глава 14
Когда они взобрались на уступ, заходящее солнце ударило им прямо в глаза, чуть не ослепив Хэла. Но постепенно он привык, яркому свету и смог разглядеть, куда попал.
Они оказались на ровной площадке, которая тянулась в длину метров на сто. Ширина уступа, покрытого ковром из сосновых иголок, была по крайней мере в пять раз больше его длины.
В стене позади него имелось несколько отверстий, которые вели то ли в пещеры, то ли в коридоры, шедшие параллельно самому уступу. Чуть правее от них находился маленький водоем, питавшийся из ручейка, в который стекал водопад.
Прямо перед ними находились три больших строения. Самое дальнее от них было чуть больше соседнего, а ближайшее к ним настолько мало, что по сравнению с другими двумя казалось едва ли не хижиной.
Все три здания были построены из бревен. Из горного склона позади явно вырубали блоки, и несколько таких блоков по другую сторону ручейка обозначали контуры здания, которое, похоже, должно было протянуться вдоль всей задней стены уступа.
По дорожкам между многочисленными деревьями туда-сюда ходили люди в широких одеждах, явно озабоченные какими-то делами. Хэл обратил внимание на группу людей, расхаживавших друг за другом по кругу, что находился позади водоема. Они шли и пели; внизу их пение, очевидно, не было слышно из-за какой-то акустической особенности этого места. Но теперь он отчетливо слышал их.
В первый момент Хэл не мог разобрать слов. Но тем не менее по непонятной ему причине их пение сильно подействовало на него.
Последние лучи заката исчезли и вечерние тени, казалось, сразу покрыли все вокруг: Хэлу наконец удалось уловить смысл повторяющихся слов песнопения.
Понимание настолько внезапно пришло к Хэлу, как будто эти слова кто-то вдруг перевел с незнакомого ему языка на привычный и родной.
Но не сами слова так сильно подействовали на него, а весомость их смысла, который не во всем доходил до него, но странно его волновал, подобно незнакомой музыке даже при первом слушании.
Как будто неизвестно откуда до него донесся звук, пробудивший в нем ощущение чего-то важного, но чего именно, Хэл не мог бы объяснить. Однако пока это не имело значения. Знание придет – в свое время, когда окажется полезным. А сейчас имело значение глубокое ощущение истины. Пение продолжалось… и продолжалось, эхом отзываясь в сознании Хэла, словно в огромной темной пещере звучал голос всей вселенной.
Его тело инстинктивно напряглось, чтобы сделать шаг по направлению к кругу. Но он сдержался. Его взгляд по какой-то причине сосредоточился на одном из тех, кто расхаживал по кругу. Этот человек только что завершил круг и теперь оказался лицом к Хэлу. На мгновение его черты сделались отчетливо видны,
