намылил руки и медленно погрузил их в воду. Хорошенько вымыв руки, он повернулся к Лизет и взял у нее кусок чистой ткани – она по-прежнему держала в руках хотя и не очень тяжелую, но довольно громоздкую кучу тряпок.
Джим вытер руки куском ткани и положил его на кровать сэра Брайена.
– Ты можешь положить сюда остальное, – сказал он Лизет.
Она сделала это с явным облегчением.
Джим повернулся к двум слугам-мужчинам:
– Теперь вы двое передвиньте кровать с сэром Брайеном ближе к середине комнаты, чтобы мы с миледи могли стоять по обе стороны от сэра Брайена.
Они повиновались.
Когда слуги снова отступили к стене, Джим и Лизет подошли с двух сторон к кровати и встали друг против друга.
– А теперь позволь мне показать тебе, как надо складывать эту ткань.
Тряпки были разные, но преобладало шерстяное сукно. Они все, конечно, сели после кипячения. Однако Лизет, надо думать, предвидела это и набрала лоскутов заведомо больше, чем могло потребоваться. То, что осталось, Джим и Лизет сложили в длинные полосы и квадраты; длинные полосы служили бинтами. Джим отложил пару потоньше и попрочнее на вид, из льняного полотна. Он решил использовать их для того, чтобы завернуть остальные тряпки и сохранить чистыми до следующей перевязки.
Конечно, он не был уверен, сохранится ли таким образом стерильность и можно ли будет потом прикладывать тряпки к открытой ране. Но ведь он почти все делал наугад, по крохам собирая свои познания в области оказания первой помощи, полученные в другом времени и мире.
Словом, Джим делал все возможное – все, что он сделал бы для самого себя, если бы в один прекрасный день оказался в таком же положении, как Брайен, – а это казалось более чем вероятным, – и поблизости не было бы Энджи, чтобы помочь.
Брайен и слуги с интересом наблюдали за происходящим.
Когда лоскуты были сложены как надо, Джим приподнял покрывало на постели Брайена и осмотрел повязку на ране.
– Боюсь, повязка присохла к ране, – сказал он Брайену, – когда я начну ее снимать, будет больно.
– Мой дорогой Джеймс, что из того?
– Ничего. Я просто хотел предупредить.
– Сдирай, – махнул рукой Брайен.
И Джим приступил к операции. Повязка и правда присохла крепче некуда.
Брайен не издал ни звука и даже не поморщился, у него лишь слегка подергивались края губ. Когда бинты были сняты, рана вновь открылась. Джим как-то слышал, что это хороший признак и что в таких случаях крови надо дать немного стечь, чтобы очистить рану от инфекции, которая могла попасть в нее во время первой перевязки, Поэтому Джим выждал несколько секунд, подсушивая вытекавшую кровь тампоном. Снятые бинты выглядели ужасно. Они все покрылись желтовато-красными сгустками и черной засохшей кровью.
Джим ощутил легкую тошноту, глядя на открытую кровоточащую рану и окровавленную повязку. Кожа вокруг раны немного покраснела. Но, присмотревшись, Джим решил, что заражения нет.
Тут он поднял глаза и обнаружил на лицах остальных совсем иные чувства.
Брайен взирал на свою рану и снятую повязку чуть ли не с гордостью; в глазах Лизет светился живой интерес; слуги же из любопытства даже подошли поближе, чтобы лучше видеть окровавленные тряпки.
Джим передал повязку Лизет, а та тут же вручила ее одному из слуг.
– Ты все видела, – сказал Джим Лизет, стараясь, чтобы его голос звучал внушительно и авторитетно. – Такое волшебное лечение подходит для всех подобных ран, и ты сама можешь делать для сэра Брайена то же самое, если мне придется на несколько дней покинуть замок.
– Ты уезжаешь, Джеймс? – с интересом спросил Брайен. – Надеюсь, не в ближайшие дня два. Ведь я скоро встану на ноги, и мы поедем вместе.
– Извини, Брайен, но это секретное дело, и лучше, если ты останешься здесь; твоя помощь может понадобится в замке.
– Какого черта мне оставаться, если тут будет вся семья де Мер?
– Я хочу взять по крайней мере кое-кого из них собой. Прежде всего, сэра Геррака, если он, конечно, пожелает. Так что, кроме тебя, в замке не останется ни одного опытного рыцаря, способного командовать людьми.
– Верно, – согласился сэр Брайен. Но он был явно удручен.
– Вы ничего не говорили мне про отъезд, – заметила Лизет, пристально взглянув на Джима.
– Сейчас не время говорить о таких делах. – Джим многозначительно покосился на слуг – не без некоторого чувства вины, поскольку знал, что их присутствие – лишь повод. Однако уловка подействовала и на Брайена, и на Лизет.
– О, конечно, – кивнула Лизет. – И, значит, вы хотите, чтобы я позаботилась о сэре Брайене в ваше отсутствие?
– Да, миледи, если вы будете так добры. – Как же иначе? Ведь это мой долг!
– Не то случайно, не то намеренно Лизет сделала такое движение, что звякнули висевшие у нее на
