Бросьте жемчужину в густое масло. Яркая желтизна постепенно исчезнет, предварительно сменившись красным. Таков и полет в гиперстасисе.
На панели компьютера Ридра раскладывала карточки. Словарь удвоился с начала путешествия. Она испытывала частичное удовлетворение. Слова, их значение становилось для нее все яснее.
Но на корабле был предатель. Вопрос, вакуум, где не было никакой информации — кто, как, почему? — эта пустота заполняла часть ее мозга, заставляя испытывать страдание. Кто-то сознательно сломал эти пластинки. Это подтвердила и Лиззи. Кто? Имена всех членов экипажа и рядом с каждым — вопросительный знак.
Бросьте драгоценный камень в груду драгоценностей. Таков выход из гиперстасиса в пространство Двора Военного Союза в Армседже.
Она сняла с коммуникационного щита чувствительный шлем.
— Пожалуйста, переведите для меня.
Глазок индикатора мигнул в знак согласия. Каждый из лишенных тела воспринимал все элементики гравитационных и электромагнитных течений стасиса при помощи своих органов чувств, каждый по своему. Этих элементиков были мириады, и пилот вел свой корабль по этим течениям, как когда-то парусные корабли дрейфовали по океанам. Шлем давал возможность капитану увидеть то, что видели лишенные тела, конечно, в известных пределах.
Она надела шлем, закрыв глаза, нос и уши.
Покачиваясь в голубых, синих и цвета индиго волнах, плыли многочисленные станции и планетоиды, составляющие Двор Военного Союза. Музыкальные звуки сочетались с взрывами шума стасиса в микрофонах. Обонятельные эмиттеры давали смесь запахов косметики и горячего масла, к ним примешивался запах горелой корки. Три ее чувства были заполнены, она была оторвана от реальности. Потребовалось не менее минуты, чтобы собрать чувства воедино и подготовиться к их интерпретации.
— Все в порядке. На что я смотрю?
— Огоньки — это многочисленные планетоиды и кольцевые станции, составляющие Военный Двор, — объяснил ей Глаз. — Голубоватый цвет слева — сеть радаров, которая простирается до стеллар-центра-42. Красные вспышки справа вверху — отражение Беллатрикса от полудюжины солнечных дисков, вращающихся на четыре градуса вне поля зрения.
— А что за низкий гул? — спросила Ридра.
— Корабельные двигатели, — объяснило Ухо. — Не обращайте внимания. Я перекрою этот звук, если хотите.
Ридра кивнула и гудение прекратилось.
— Это щелканье… — начало Ухо.
— Код морзе, — заключила Ридра. — Узнаю. По-видимому, устанавливают контакт два радиолюбителя.
— Верно, — подтвердило Ухо.
— Что так неприятно пахнет?
— Это запах гравитационного поля Беллатрикса. Вы не можете пользоваться стереообонянием, но горелая корочка лимона — это мощные фабрики, которые размещены в зеленом зареве справа впереди.
— Куда мы причалим?
— К звукам ми-минорной триады.
— К запаху горячего масла слева от нас.
— В один из этих белых кругов.
Ридра вызвала пилота.
— Все в порядке, Брасс, можно приземляться.
Летающее блюдце скользнуло к основанию корабля. Ридра легко удержалась на нем при тяготении в четыре пятых земного. Ветерок в свете искусственных сумерек отбрасывал назад ее волосы. Вокруг расстилался Главный арсенал Союза. Внезапно она вспомнила, что случайность рождения привела ее семью на территорию Союза. Будучи рожденной в другой галактике, она могла с такой же легкостью быть и захватчиком. Ее стихи были популярны в обеих воюющих сторонах. Она отбросила эту мысль. Не слишком мудро думать об этом в центре Двора Военного Союза.
— Капитан Вонг, вы прибыли под покровительством генерала Форестера?
Она кивнула, когда ее блюдце остановилось.
— Он оповестил нас, что вы эксперт по Вавилону-17.
Она снова кивнула. Рядом с ней остановилось другое блюдце.
— Я счастлив познакомиться с вами. Если вам нужна помощь, скажите — и она будет оказана.
Она протянула руку.
— Спасибо, барон Вэр Дорко.
Он поднял черные брови.
— Вы умеете читать геральдику? — он указал на герб на своей груди.
— Да.
— Это большое достижение, капитан. Мы живем в мире изолированных групп, каждая из них редко соприкасается с соседними, и каждая говорит, если можно так выразиться, на своем особом языке.
— Я говорю на многих языках.
Барон кивнул.
— Иногда мне кажется, капитан Вонг, что без захвата, без предмета, на котором Союз может сосредоточить свою энергию, наше общество распалось бы. Капитан Вонг… — он замолчал, лицо его выразило сосредоточенность, потом прояснилось. — Ридра Вонг?
Она кивнула, улыбаясь в ответ на его улыбку.
— Я не знал… — он протянул руку, как бы встречая ее вновь. — Но, конечно… — холодная вежливость его манер сменилась теплом. — Ваши книги, я хочу, чтобы вы знали… — предложение кончилось легким наклоном головы. Темные глаза расширились, а губы сложились в нечто вроде усмешки, и руки искали одна другую — все это свидетельствовало о беспокойном аппетите, о голоде к чему-то… — Обед в моем доме будет подан в семь, — он прервал ее мысли своим приглашением. — Сегодня вечером вы обедаете со мной и баронессой.
— Спасибо. Но я хотела бы обсудить с моим экипажем…
— Я распространяю приглашение на всю вашу свиту. В вашем распоряжении конференц-зал в моем доме и все окружающие помещения, хотя они и не так удобны, как у вас на корабле, — красный язык извивался за белыми зубами, коричневые линии губ, подумала она, образуют слова с такой неторопливостью, с какой движутся челюсти каннибала.
— Пожалуйста, придите немного пораньше, чтобы я мог…
Она затаила дыхание, потом почувствовала себя глупой: сузившиеся зрачки свидетельствовали, что он зафиксировал ее замешательство, хотя и не мог понять его причины.
— …провести вас по всему Двору. Генерал Форестер высказал пожелание, чтобы вас ознакомили со всеми новинками, предназначенными для борьбы с захватчиками. И это большая честь, мисс Вонг. Здесь немало опытных офицеров, прослуживших много лет, которые не видели многое из того, что вы увидите. Кое-что для вас будет скучным. По моему мнению, вас нужно ознакомить с самыми лакомыми кусочками. Некоторые из наших изобретений весьма остроумны. Ваше воображение все время занято.
— Я предпочла бы не навязываться вам, барон. «Этот человек распространяет на меня свою паранойю, — подумала она. — Мне это не нравится». — На корабле есть кое-какие проблемы, которые я должна…
— Приходите. Ваша работа намного облегчится, если вы примите мое гостеприимство, уверяю вас. Женщина с вашим талантом и внешностью будет пользоваться успехом в моем доме. И к тому же я чуть не умер, изголодавшись, — темные губы обнажили сверкающие зубы, — по интеллектуальному собеседнику.
Она уже собиралась еще раз вежливо отказаться, но барон сказал:
