подсвечников, установленных на разных концах задвинутого в угол стола. Сестры устроились в середине комнаты, подальше от стен и темных углов, на мягких стульях, принесенных, по-видимому, специально для такого случая. Еще один стул был занят герцогом, остальные присутствующие в комнате либо стояли, либо сидели на корточках — кто где. Лица у всех были угрюмые.
На полу, прямо напротив двери, на окровавленном черном плаще лежал лицом вниз человек. Сомневаться в том, кто это, не приходилось.
Ланс медленно приблизился к распростертому на полу телу и присел на корточки.
— Как же так? — расстроено спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Ему никто не ответил. Стоящий рядом Виктор носком сапога небрежно перевернул труп:
— Ты знаешь его?
Ланс осмотрел убитого. Это был черноволосый темноглазый человек, лет, приблизительно, двадцати пяти. Рисунок бровей и губ, а также общий тип лица выдавали выходца с Востока. Под черной кожаной курткой угадывались широкие мускулистые плечи и грудь, но кисти, выглядывающие из рукавов, были небольшими и изящными. Невелик был и размер обуви. Остекленевшие глаза смотрели в потолок. Левую часть груди, от подмышки, через сердце и до ключицы, пересекал широкий, зияющий разрез. Весь этот бок был залит кровью, уже спекшейся и потемневшей.
— Впервые вижу, — ответил он и повернулся к Леонарду. — Что случилось, Леон?
Тот досадливо скривился.
— Я дождался, пока вы покинете Тронный Зал, и толпа двинется вслед за вами. Потом осторожно приблизился к нему и слегка оглушил. Никто ничего не заметил. Мои люди оттащили его вместе с несколькими придушенными в давке, связали, заткнули пасть и бросили в комнату прислуги — все на моих глазах. Дальнейшее известно со слов стражников. Этот мерзавец сумел освободить руки и подманить двух оставшихся с ним в комнате людей. Один из них сейчас в лазарете, второй мертв. За дверью оставалось еще четверо охранников с соответствующими указаниями как раз на такой случай и, думаю, они сделали бы все правильно, но именно в ту минуту дьявол послал барона Гора… Барон может гордиться таким ударом, — невесело заключил Леонард.
Ланс почувствовал приступ бешенства:
— Так просто. И ты все спустишь ему с рук?
Леонард равнодушно пожал плечами:
— Я с ним уже поговорил. Барон едва стоял на ногах и к тому времени уже толком ничего не соображал.
— Все равно, — кровожадно заявил Ланс. — Нечего ему было делать в комнате прислуги. И вообще, что это за манера — напиваться на похоронах своего господина!
— С этим я согласен, — вмешался герцог, — но барон наш гость. Успокойся, Ланселот, ты несправедлив.
— Ну-ну, — Ланс нехорошо усмехнулся и ткнул пальцем в сторону трупа. — При нем были какие-нибудь вещи?
— Ничего, кроме ножа, что он метнул, — ответил Леонард. — Это профессионал.
— Да и не пронес бы он во Дворец ничего крупнее ножа. Все это чепуха! — воскликнул Эдвин.
Герцог тяжело поднялся со стула и прошел по комнате.
— Кажется, мы вновь сворачиваем на кривую дорожку.
— Мы? — переспросил Эдвин.
— Нет, я! — вспылил Фредерик.
— Тогда тебе лучше вернуться в строй, — невозмутимо предложил Эдвин.
— А зачем? — осведомился Фредерик. — Ведь ты сам тратишь все свое свободное время на то, чтоб этот строй развалить.
— Ты не думаешь, что говоришь, — грубо ответил самый старший брат.
— Не думаю?
В голосе Фредерика зазвучали истерические нотки:
— И прекрати разговаривать с отцом в таком тоне!
Эдвин повернулся к герцогу.
— Я чем-либо вас оскорбил, дядя?
— Нет, нет, все в порядке, — поспешно отозвался старик. — Успокойся, сын.
— Да? А то мне не тяжело и извиниться.
— Тогда, лучше сделай это, — подозрительно ровным голосом предложил Фредерик.
— Или… — Эдвин поднял бровь.
— Ты мне страшно не нравишься в последнее время, Эд. Почему б нам не пройтись куда-нибудь, прогуляться. Думаю, что с секундантами проблем не будет.
Они сверлили друг друга взглядами, пока остальные с интересом за ними наблюдали. В гнетущей тишине Эмилия вдруг продекламировала:
Все изумленно уставились на нее. Первым не выдержал и усмехнулся Филипп.
— Все-таки, — сказала Эмилия, — ты, Эд, иногда бываешь на редкость невыносимым.
Ланс задумчиво проговорил:
— Тебе, сестра, не следовало вмешиваться. Подерись они сейчас и убей один другого, все равно кто кого, стало бы меньше на одну неизвестную величину. Это упростило бы ситуацию.
— А если б они погибли оба, то было бы еще лучше, — поддержал герцог, — но ты, Ланс, забыл про нашу последнюю договоренность. Я всем напоминаю — мы в одной лодке.
Герцог снова сел.
— Смерть Лоуна — тяжелый удар для всех, но, не сочтите за цинизм, в ней… то есть в ее последствиях, я вижу один… э… позитивный аспект.
Как всегда, ему удалось заинтриговать собравшихся.
— Сейчас перед нами появилась цель — найти убийцу. Я отдаю себе отчет в том, что он может быть среди нас, и все же предлагаю всю нашу ненависть направить на этого человека. Необходимо найти его и убить, независимо от того, кем он окажется.
— Это хороший повод для объединения, — тут же признал Леонард.
— Но только в том случае, если все покинут эту комнату живыми и здоровыми. Так, для разнообразия, — поправил Филипп.
— Тебе-то ничего не грозит, — насмешливо сказала Эмилия. — Ты был удивительно сдержан за поминальной трапезой. Да и кто не был?
— Хорошо, — громко сказал Эдвин. — Только меня никто не убедит в том, что мы будем открыто делиться друг с другом добытыми сведениями. И поэтому сразу заявляю, что собираюсь действовать в одиночку. Что, конечно же, не помешает мне выведывать информацию у любого из вас.
— Мы все будем так делать, — согласился герцог. — Никаких обещаний и никаких обязательств. Главное, помнить — у нас одна цель.
— Вот и ладно! — воскликнула, вскакивая со стула, Диана, — я пошла! Леон, ты со мной?
Близнец кивнул и направился к двери, засобирались и остальные.
— Уходим вместе или поодиночке? — насмешливо поинтересовался Филипп.
— Как угодно, лишь бы на своих двоих, — беря факел, в тон ему ответил Ланс.
Все потянулись к двери.
— Ты обдумал, о чем мы говорили? — Ланс вздрогнул от неожиданности, услышав вопрос брата.
— Да, и с многим согласен, но есть некоторые проблемы. Одну из них ты только что очень удачно сформулировал. Как насчет доверия между нами?
Эдвин внимательно посмотрел на него.
— Думай, что хочешь, но ты один из тех, кому я верю. Я знаю, что ты не ударишь в спину, и мне этого достаточно.
