обронил бывший при нем кожаный ранец, которым завладели мои люди. Человек, схвативший ранец, получил несколько ранений, поэтому не мог принимать участие в бою, и по приказу командира поспешил ко мне. Оставшиеся прикрыли его отход. Что там было дальше, можно было догадываться, но гонец сумел добраться до меня и даже кое-что рассказал, прежде чем потерял сознание. Очень скоро я с большим отрядом прибыла на место, но никого, кроме множества трупов и полицейского патруля там не нашла. Своих солдат я забрала, мостовую замыли, а заставить полицейских молчать проще простого. Так ко мне и попало эта бутылка.
— То-то в полицейских отчетах не было ни слова о ночном побоище в центре города, — недовольно пробурчал Винсент.
— Пожалуйста, дальше, — проговорил Леонард.
— Особо рассказывать нечего. Среди предметов, выуженных из ранца, мое внимание привлекла только бутылка вина, но для его исследования мне нужно бы попасть домой. Где вы и застали меня. Ваше появление прямо указывало на ход мыслей, параллельный моему. Вот только, в отличие от меня, вы все еще сомневались в подозреваемом и потому решили обыскивать всех. Оставалось только навести вас на нужный след, что я и сделала.
— Ты сильно рисковала, сестра. Ведь мы могли ничего здесь и не найти, — сказал Винсент.
Эмилия пожала плечами:
— А был ли у меня выбор?
— Почему он нес эту бутылку в дом, а не наоборот? И откуда? И почему дал уйти твоему человеку?
— Для меня самой первое — загадка. Что до второго… я особым способом «прикрыла» всех своих людей. Может быть, это и помогло солдату спастись.
— Может быть, — согласился близнец. — Но почему ты думаешь, что вчерашнее нападение не спугнуло его и он снова полезет в капкан?
Сестра вовсе не казалась уверенной в своей правоте.
— Я исхожу из того, что это вино действительно зачем-то необходимо ему. И я ставлю на его самомнение и самоуверенность.
Она поглядела на скептически скривившегося близнеца и призналась.
— Ну, не могу я просто сидеть сложа руки, и ждать.
Винсент покосился на Ланса:
— Совсем недавно я слышал подобный аргумент.
Леонард с хрустом потянулся и встал с кресла:
— В таком случае, пойду займусь устройством засады.
Вся его жизнь нередко представлялась Лансу странной шахматной партией с только одним постоянным игроком — им самим. На противоположном же конце стола его противники все время менялись. С ними менялся и рисунок игры, ее ритм, а нередко и правила. Самое же скверное было в том, что временами от этих постоянных изменений он терялся, и от него ускользала цель и смысл всей партии в целом. Тогда он играл просто ради самой игры. Рано или поздно, но такие периоды апатии сменялись приступами бурной деятельности, и ему начинало казаться, что он ведет игру. В эти моменты его партнеры сменялись чаще обычного и исключительно по его воле. Но такие периоды были непродолжительными, и вскоре опять наступало время рутинных ходов. И хотя равновесие на доске пока не было нарушено, Ланс чувствовал, что постепенно теряет контролируемые им клетки.
Вот и сейчас, вопреки всем своим установкам, он вновь играл вторую роль. В партии, ведомой Эмилией. Всего за несколько часов сестра вышла из опалы, мягко и незаметно оттеснила братьев и сделала сразу несколько сильных ходов. Сильных, но не ведущих к его поражению. И потому он, уже в который раз, легко отдал инициативу.
В глубине души Ланс не верил, что кузен (или брат?) появится здесь. Никаких здравых причин для такого поступка он не видел. Может Фредерик и был слегка не в себе, но безумцем он уж точно не был. С другой стороны, новая ведущая игру пока не ошибалась. Лансу показалась забавной внезапно промелькнувшая идея о возможности расчета давления доминирующего Игрока на фигуры, и на других Игроков. Какое-то время он рассматривал эту мысль, но незаметно напряжение и усталость сделали свое дело, и принц задремал.
…— Он идет, — вывел его из полудремы тихий голос близнеца.
Опасаясь быть обнаруженными, они не использовали Магию Древа, и все это время брат неподвижно простоял у окна, выглядывая наружу из-за шторы. Винсент и Эмилия быстро подошли к нему. Ланс замешкался и потому не увидел Фредерика, но он услышал негромкий хлопок закрывающейся входной двери. Едва это случилось, улица перед домом стала заполняться солдатами, выбегающими из переулков, подъездов соседних домов, из зарослей в саду. Близнец отошел от окна и расслабленно произнес:
— Больше нет смысла скрываться. Он все понял.
Словно в подтверждение его слов из коридора донеслись звуки приближающихся шагов. Ланс вызвал Тераль и, только ощутив в руке ее рифленую рукоять, окончательно проснулся. Следом вызвал ножны и пристегнул Истинный Клинок к поясу. А еще через мгновенье дверь в комнату распахнулась, и на пороге возник… брат.
Лицо вошедшего выглядело потрясающе спокойно, а его взгляд тут же уперся в ящик с вином. Фредерик нестерпимо долго разглядывал его, затем медленно поднял глаза на сестру.
— Сука, — отчетливо проговорил он и Ланс понял, что только неимоверным усилием воли Фред сдерживает себя.
Он сделал шаг в сторону и загородил Эмилию.
— Зайди! — второе слово осталось за Леонардом.
Фредерик иронично усмехнулся и прошел вглубь комнаты. В дверях за его спиной возникли фигуры солдат, среди которых Ланс заметил и напряженное лицо Фолка.
— Думаешь, что переиграла меня? — обратился Фредерик к сестре.
Та поморщилась:
— Не устраивай сцен.
Но Фред уже не смотрел на нее, а пытался поймать взгляды братьев, из которых только Ланс не отвернулся, а с каким-то болезненным любопытством сам буквально пожирал глазами его лицо.
— Ланселот, мне будет дана возможность высказаться?
Продолжая разглядывать его, Ланс вместо ответа спросил сам:
— Там… у тебя в кабинете, почему на щите мой портрет?
Фредерик опустил глаза:
— Не знаю. Это не портрет, это символ.
— Символ чего?
Прежде чем ответить, Фредерик долго молчал, нервно покусывая губу.
— Тяжело… ты не поймешь… не захочешь понять. Ведь ты, это в каком-то смысле я.
Ланс переглянулся с братьями.
— Что вы собираетесь со мной делать?
— Ты опасен, — безжалостно отрубил Леонард, — тебе не место среди нас.
— Из-за этого? — Фредерик указал на вино.
— В том числе.
— Этого вина не должно быть в моем доме. Она мне его подбросила, — указал на Эмилию Фредерик.
И Ланс с изумлением понял, что доказательств противного у них нет. Были только слова Эмилии… против слов Фредерика. Растерянность промелькнула и на лицах братьев. Но Винсент сориентировался очень быстро:
— Значит до выяснения всех подробностей и ты, и Эмилия будете изолированы.
— Что? — едва не задохнувшись от возмущения, воскликнула сестра. — Как ты можешь верить этой… этому…
— Винс прав, у нас нет другого выхода, — заговорил Леонард. — Но мы ждем скорой развязки, так что проверка не затянется.
— Это безумие! — возопила сестра. — Мы вернулись к тому, с чего начали! Как можно ему верить после
