– Если бы все было так просто! – ответил ему инопланетянин. – Нити всех жизней, без исключения, сотканы в единое полотно. Поэтому недостаток возможностей, а в данном случае оружия, не уменьшает нашей ответственности. Но хватит об этом! Пойдем, я обещал тебе еду, и ты обязательно ее получишь.
По пути Дорн не раз удивлялся, с каким почтением приветствуют его спутника встречные. Он сказал об этом траанцу и получил такой ответ, какой мог бы дать мистер Холуорти, будь он жив:
– Я уважаю людей, и они платят мне тем же. Что же тут удивительного?
Дорн промолчал, но вспомнил слова своих родителей о том, что уважение вызывает только сила, а также школу, где всегда правил сильнейший, и подумал, насколько эффективна была бы философия траанца в таких ситуациях.
Они поднялись на вершину холма и остановились перед довольно опрятным контейнером. Надпись «Хасс Лайнз» еще читалась над входом, а сам вход был прикрыт листом пластика. Войдя, траанец зажег коптилку и произнес слова традиционного приветствия, принятого у него на родине:
– Мир тебе здесь, ибо сталь покоится в ножнах и мы одного септа, ты и я!
Дорн, которого уже давно никто не приглашал в свой дом, искренне поблагодарил траанца. В маленькой, но чистой комнате юноша увидел пару табуретов, сделанных из бобин для кабеля, широкую доску на козлах, исполняющую роль стола, а на стенах – полки из текстолита. В дальнем углу лежал скатанный матрац. По местным понятиям это была роскошь, и Дорн сказал об этом хозяину:
– Хорошо у вас здесь! Не боитесь, что кто-нибудь позарится на ваше богатство?
Траанец, который разжигал огонь в небольшом очаге, сложенном из самодельных кирпичей, только махнул рукой:
– Богатство приходит и уходит! Одни крадут, другие дают. Вещи – как облака в солнечный день. Чем их меньше, тем лучше.
Однако Дорн не разделял этого мнения; он больше полагался на знания, полученные от мисс Мэрфи на ее менее чем увлекательных уроках по новейшей истории цивилизации. Поэтому он сказал:
– Некоторые люди согласились бы с вами, но, к сожалению, далеко не все. А как же ваши сородичи? Насколько я знаю, траанцы достаточно практичны.
Инопланетянин повернулся и посмотрел на Дорна так, будто увидел его впервые.
– Ты прав. Две трети моих соотечественников так же алчны, как вы, земляне. Грустно, не правда ли? А теперь, если ты подкинешь в очаг пару поленьев, я приготовлю ужин.
Спустя некоторое время они сели за стол. Еда была простая, но на редкость вкусная. Их трапеза состояла всего-то из лапши и овощей, но как они были приготовлены! Овощи, бланшированные со специями в ковшике с длинной ручкой, оказались чудесной приправой. Согласно обычаям траанцев, ужин проходил в полном молчании. Дорн съел три полные порции, прежде чем отставил миску и вытер рот остатками того, что было когда-то рукавом его рубашки.
– Большое спасибо, очень вкусно! Можно спросить, как вас зовут?
В ответ инопланетянин продемонстрировал Дорну траанский эквивалент улыбки.
– Мое имя – Ла-Со. А как зовут тебя, молодой человек?
– Дорн, – был ответ. – Дорн Восс.
Если это имя и говорило что-нибудь Ла-Со, то он этого не показал.
– Рад познакомиться, Дорн! Помоги мне убраться, а потом ты можешь переночевать здесь.
Тьма, опустившаяся на трущобы, была на редкость зловещей. Дорн не заставил Ла-Со дважды повторять приглашение. Меньше часа ему понадобилось, чтобы натаскать воды из колонки, вымыть миски, потушить коптилку и приготовить себе незамысловатую постель. Конечно, спать на полу было жестковато, но флаг компании «Адаме Лайнз» оказался неплохим одеялом. Да и вообще, ночевать под крышей лучше, чем на улице. Ла-Со нараспев прочитал траанскую молитву, потом отвернулся к стене и тихонько захрапел.
Дорн очень устал, но мысли о Майре еще долго не давали ему уснуть. А когда сон наконец сморил юношу, Майра приснилась ему.
12
Все – дерьмо!
НА БОРТУ «БОЖЬЕЙ ВОЛИ» И НА ПЛАНЕТЕ БЛУЖДАЮЩИХ ВОД
Хотя всю необходимую аппаратуру – навигационные приборы, компьютерные терминалы, копировальные панели, кабели и прочую технику, нужную для управления кораблем, – можно было бы смонтировать и в меньшем объеме, центральная рубка на «Волюшке» была очень просторной. Причина коренилась не в широте души владельцев корабля и не в капризе проектировщиков. Это диктовалось многолетней практикой полетов, опытом, за который многие заплатили большой ценой. Люди, как правило, чувствуют себя комфортнее и работают эффективнее, если их локоть не упирается в локоть соседа.
В плане центральная рубка представляла собой полуэллипс, в фокусе которого находилось капитанское кресло, а на равном расстоянии справа и слева размещались посты вахтенных офицеров. Информация о положении корабля в пространстве и об обстановке за бортом в передней и задней полусферах наблюдения поступала на огромный экран, занимающий всю стену рубки. Впрочем, несмотря на огромную скорость корабля, картина звездного мира менялась очень медленно, и это как нельзя более устраивало Натали: сейчас ей хотелось тишины и покоя.
Она стала астронавтом отчасти назло родителям, но в основном потому, что ей нравилась эта работа. Ей нравился риск, связанный с полетом, и предстартовый ритуал проверки систем, когда слова капитана и ответы вахтенных звучали как заклинание в тишине сверкающей хромом рубки и безмолвии космоса.
Неудивительно, думала она, что на иных кораблях все поголовно становятся верующими, хотя, конечно, для этого есть и другие причины, включая тоску по родным, по любимым и по дому, в котором редко задерживаешься надолго.
Питер прервал ее размышления:
– Простите, второй помощник, но на крайнем пределе видимости в хвостовой полусфере я наблюдаю точку, которая может оказаться космическим кораблем.
Натали нахмурилась. Какого черта, что происходит? В глубоком космосе корабли встречались редко, и почти всегда эти встречи таили опасность.
– Спасибо, Питер. Ты можешь определить его тип?
– Никак нет! Он еще слишком далеко.
– Курс? Скорость?
– Такие же, как у нас, мэм!
Натали задумалась. Что это? Преследование? Случайное совпадение курсов? Или что-то еще? Она произнесла в крошечный микрофон: «Машинное отделение!»
Ей ответил уверенный голос старшего техника, киборга по фамилии О'Тулл. Его пост был на другом конце корабля, но, где бы он ни находился, с ним всегда можно было выйти на связь, так как стартех никогда не снимал шлема с переговорным устройством.
– Машинное отделение слушает!
– Увеличить скорость на пять процентов, ускорение один процент!
О'Тулл помедлил, а потом спросил:
– Вы известили об этом капитана? Знаете ли, горючее стоит денег!
– Знаю, – спокойно ответила Натали. – Вы слышали приказ, выполняйте!
После паузы послышалось недовольное «Есть!», и Натали почувствовала едва ощутимое ускорение. Она снова включила микрофон:
– Пост наблюдения!
Питер, который сидел всего в десяти футах, повернулся к Натали:
– Есть пост наблюдения!
– Следите за объектом! Доложите мне, если он тоже увеличит скорость.
Питер склонился над панелью.
– Слушаюсь, мэм!
Натали откинулась в кресле. Она подумала, не разбудить ли капитана, но не решилась. У вторых
