В природе каждой матери-медведицы заложено, что в случае опасности она любой ценой должна защитить своего медвежонка. В этом случае она легко может напасть на человека. Но наша медведица особой опасности для своего первенца долго не ощущала. Лишь к вечеру чужак начал ее сильно раздражать.
Приведя свое чадо уже в сумерках в заросли кедрача и спрятавшись там, она решила уже никуда с этого места не трогаться, а если это надоедливое существо приблизится к ним, то пугнуть его, а на крайний случай – убить. В конце концов на ягодных полях должен остаться один хозяин.
Но все спутал ее же медвежонок. Человек почти миновал их лежбище и ушел бы, но детское любопытство взяло верх. Малыш вышел из кедрача, чтобы поближе рассмотреть непонятное для него существо. Привыкшая к беспрекословному подчинению своего чада, она дважды окликнула его, но он не повиновался.
А потом этот ужасный грохот! Звук, от которого вначале хотелось броситься наутек. Но там был ее ребенок. И, пересилив страх, она вышла из зарослей. Вышла, чтобы увидеть, как умирает ее малыш.
И все поняла. Так вот зачем весь этот день ходил за ними этот человек! Он хотел отнять у нее любимое, единственное чадо – и добился своего. Она опять одна. Но разлука с тем, большим медведем и даже с матерью не шла ни в какое сравнение с потерей ее медвежонка.
Она почувствовала смерть. А за смерть может быть только смерть. И почему только она не убила этого человека раньше, хотя могла сделать это много раз! Но сейчас она отомстит. Она убьет это ненавистное ей существо, а потом…
Потом опять был этот ужасный гром, и за ним наступила темнота.
8
Выйдя на улицу, Сергей остановился у подъезда и закурил папиросу. Погода окончательно испортилась. Ветер усилился, звезд на небе остались единицы, и те тускло мигали сквозь пелену еще не совсем сгустившихся облаков.
'Этого только не хватало, – подумал Сергей. – Вот тебе и бабье лето'.
Сделав несколько глубоких затяжек и отбросив папиросу в сторону, он торопливо шел по темной и уже почти пустой улице к своему товарищу, которого знал еще с детства. Андрей всегда поможет и никогда никому не скажет лишнего. Тем более что у него был собственный 'уазик', сейчас так необходимый Сергею. Ведь как бы ни ругали наши отечественные автомобили, но точно установлено и проверено камчатскими дорогами и бездорожьем, что там, где 'сядет' любой иностранный джип, наши 'УАЗ' или 'Нива' пройдут играючи.
Андрей Самойлов был старше Сергея на год. Но, несмртря на разницу в возрасте, они сдружились еще со школы. Даже в армию уходили вместе. (Андрей учился в техникуме, и поэтому у него была отсрочка на год.) И проводы они закатили общие, еще с тремя товарищами, одновременно с ними отбывающими на службу. Так и ходили всей компанией из дома в дом и провожались, нещадно уничтожая 'горькую'.
Служили, впрочем, в разных местах – Сергей в Благовещенске, а Андрей где-то под Хабаровском, но домой вернулись, как сговорились, в один день. И дальше судьба их не разлучала – вначале работа на одном рыбзаводе, общие компании, свадьбы почти одновременно, дружба семьями, Союз охотников, и даже турнули их оттуда по одному и тому же делу – за обстрел охотоведов.
Сейчас Сергею очень нужна была машина, и он знал, что друг детства ему не откажет. Подъехать прямо к месту, где Сергей убил медведей, конечно, было невозможно. Но метрах в трехстах оттуда проходила старая, заброшенная колея, по которой можно было проехать на внедорожнике. А Андреев 'уазик' с этой задачей вполне справится.
Самойлов жил неподалеку, и минут через пять-шесть Сергей уже звонил в его квартиру. Дверь открыла жена. Его Ирина, тридцатипятилетняя ухоженная блондинка, к Сергею относилась очень хорошо, не как к собутыльникам мужа. Вот и сейчас она отступила от входной двери, давая возможность Сергею войти в квартиру.
– Привет, – поздоровался Сергей, переступая через порог. – Твой дома?
– Дома, – ответила Ирина, закрывая за гостем дверь. – Он тебе сильно нужен?
– Вообще-то очень, – ответил Сергей.
Ирина грустно усмехнулась и сказала:
– Ну, иди, попробуй поднять.
И, двинувшись по коридору на звук работающего телевизора, добавила:
– Он там, в спальне.
– Что, никакой? – догадался Сергей.
– А то!
Сергей торопливо разулся и прошел в комнату сына Андрея. Не в пример им, Андрей и Ирина родили ребенка почти сразу после свадьбы, и сейчас их одиннадцатилетний Вовка сидел в зале рядом с мамой и смотрел вместе с ней какой-то американский боевик, уступив на время свой диван где-то не в меру набравшемуся папаше.
Квартира у Андрея, как и у Сергея, была двухкомнатная. Войдя в темную комнату, Сергей нащупал на стене выключатель и зажег свет. Картина ему открылась обычная: друг детства в полном обмундировании, разве что без обуви, валялся на расстеленном диване сына и дико храпел.
'Так. Вечер продолжается, – подумал про себя Сергей. – И как его теперь поднимать?'
Он присел на край дивана, потряс Андрея за плечо и сказал:
– Эй, друган! Пора вставать. Все утки на нерест улетят.
Толку от этого было мало. Андрей лишь слегка заворочался и что-то невнятно пробормотал. Сергей еще энергичнее затряс друга за плечо:
