этот сверлит ей спину точно между лопаток, пока поднималась по лестнице. На самом верху она остановилась и крикнула:
— Вот еще что: мне нужно зеркало!
Рано утром паренек-помощник занес в комнату зеркало, и Машка пожалела, что попросила его. Ничего хорошего в этом зеркале она не увидела. Все было даже хуже, чем она предполагала. Никого не украшает толстый и кривой белый шрам через всю щеку. От подбородка, пересекая скулу, к виску. Машке казалось, что лезвие бога совцов нанесло ее внешности куда меньший ущерб. Теперь она была уверена, что кроме толкового советчика ей нужен еще и профессиональный косметолог. А еще лучше — пластический хирург.
Плотно позавтракав, Машка отправилась выяснять, как можно пообщаться с мессиром Глетцем. К ее облегчению, мага здесь знала буквально каждая собака, а уж люди... Любой из них давно усвоил, что у наиболее уважаемого жителя Зеркального есть неизменные привычки и распорядок дня.
В крохотном палисаднике возле дома, выкрашенного в кислотный оранжевый цвет, усатая толстая старуха заговаривала постельное белье от истирания. Рисунок на белье выцвел от старости, но смутные силуэты бабочек и цветочков еще можно было различить. Пожевывая губами, старуха перебирала мешочки с сушеными травами, лежавшие у ее ног, и периодически принималась бормотать:
— Через поле пойду, вервень-травку найду, простынь крепче попоны, а все дырки — к Херону. Ой, детки далеко, живу одиноко, и хуммус мой жидкий, свяжи, Правил, нитки.
Усы над ее верхней губой мелко подрагивали. Проговорив магическую фразу, старуха принималась шумно дышать, словно действие это отнимало много сил. Видимого эффекта заклинаний Машка не обнаружила, хотя стояла перед низеньким забором минуть пятнадцать.
Осторожно стукнув незапертой дверцей, она вошла в палисадник и окликнула занятую бельем старуху:
— Простите, вы мне не поможете?
— Ой мне! — всполошилась та. — Ты кто такая?
— Я ищу мессира Глетца, — уклончиво ответила Машка, не желая снова врать.
— Мессира? — переспросила, подслеповато прищурившись, старуха. — В это время его можно найти на площади. Это прямо по улице, до конца. Не заблудишься. Перед обедом мессир всегда выходит на прогулку по городу.
Машка с благодарностью улыбнулась ей и помчалась вперед по улице на пятачок, носивший здесь гордое название Центральная площадь.
Несмотря на то что от расположенной по соседству с Зеркальным реки с дурацким именем Кружка уже тянуло осенним холодом, две крохотные летние выноски при едальнях на площади были открыты. Вместо привычных Машке зонтов над столиками была натянута блестящая сетка, дающая тень, а сами столики отделялись от прочего пространства площади забором из серой ткани, натянутой на короткие колья. Кое-где на ткани сверкали то ли стразы, то ли камни: у правой едальни синего, у левой красного цвета.
Возле красующейся в центре площади здоровенной статуи кота ярко выраженного мужского пола на скамейке сидел пожилой седоватый джентльмен в коричневых сапогах и широком балахоне до колен. Ниже колен ноги его были обнажены и изрядно волосаты. Машка еще не встречала в Ишмизе никого, кто бы так вызывающе одевался, а потому сразу поняла: или это местный псих, или искомый маг. Судя по тому, что никто над пенсионером не смеялся, это был мессир Глетц, лучший человеческий гадатель в обитаемой части Ишмиза. Машка почувствовала непривычную робость, глядя, как жители Зеркального раскланиваются с магом. Похоже, мессира здесь очень уважали.
Посидев еще немного, мессир Глетц поднялся и направился к правой едальне. Недолго думая Машка кинулась за ним и плюхнулась за выбранный магом столик.
— Простите, господин маг, вы не будете против, если я составлю вам компанию? — выдохнула она и захлопала ресницами, копируя одну из виденных ею голливудских звезд.
Простенькое кокетство сработало. Маг улыбнулся и проговорил довольно дружелюбно:
— Мужчина в моем возрасте должен чувствовать себя польщенным, когда такая юная девушка мечтает составить ему компанию за обедом. Особенно если юное создание готово заплатить за себя.
— Оно готово, — подтвердила Машка независимо, побряцав мелочью в кармане.
Уничтожение нескольких салатиков, называемых здесь мешанками, помогло им быстро найти общий язык. За едой люди вообще удивительно легко сходятся, а потому, когда дух зала соизволил принести кисловатый сок на десерт, Машка решилась перейти к делу.
— Эльфы? — Маг пожевал губами. — Я помню парочку эльфов, с которыми мы славно поработали в дни моей далекой юности. Кажется, это были близнецы Май и Вий из северных горных селений.
— Почти так... — Машка немного смутилась. — Май и Вий, только не близнецы, а просто приятели.
— Странно, — удивился мессир Глетц. — Мне помнится, они были страшно похожи друг на друга. Они что-то передавали мне?
Машка покивала:
— Привет. Они передавали привет.
— И все? — уточнил маг. — Вообще-то они остались мне должны кое-что... Кое-что важное и весьма ценное.
— Я об этом ничего не знаю. — Машка смутилась еще больше. Оригинальность эльфийского мышления иногда ставила ее в тупик, но она как-то не ожидала, что их представления о долгах будут столь парадоксальны.
— Ну да, — подтвердил мессир Глетц, — они исчезли после того, как мы вместе выполнили один крупный заказ. Исчезли с моей долей вознаграждения, а в ней было несколько полезных для профессионального мага вещиц.
«Кажется, просить его об одолжении в память о долге перед эльфами не стоит», — раздосадованно подумала Машка и потерла шрам на щеке.
— Ну что же, рад был познакомиться. — Мессир Глетц поднялся со скамьи, церемонно поклонился Машке и взмахом руки подозвал местного мальчика на побегушках, чтобы расплатиться.
Аудиенция была окончена. Машка лихорадочно искала способ заставить мага помочь ей. «Он очень рассеян, — вспомнила она. — Вий говорил, что он из тех людей, что способны забыть в забегаловке собственную голову».
Маг любезно улыбнулся застывшему в ожидании прислужнику и опустил в его протянутую руку несколько мелких монет.
— Мне нравится, как у вас готовят, — сказал он. — Отчего это я раньше никогда не заходил в ваше заведение? Я хотел бы поговорить с вашим хозяином о возможности доставки обедов в замок. Мой мастер кушаний был вынужден уехать по делам, и я остался без приличных обедов. Для человека, который много работает дома, это, конечно, ужасная трагедия, вы так не считаете? Я люблю вкусно поесть, а когда лишен этой возможности, становлюсь просто склочным стариком. Не знаете, хорошо идут у вашего хозяина дела?
Первые несколько минут дух зала порывался ответить на заданные вопросы, но могущественный маг, видимо, был из тех людей, что хорошо умеют токовать. Начиная говорить о чем-то, они, подобно глухарям, перестают воспринимать все, что их окружает. «Он очень рассеян», — крутилось у Машки в голове. Сумка мага, больше похожая на большую помойку на ремне, стояла под столом, и из нее провокационно высовывалась книжка в толстом кожаном переплете. Мессир Глетц все говорил и говорил, а дух зала обреченно кивал.
— Мессир, — позвала Машка для проверки.
Маг сделал движение, словно отгонял назойливое насекомое, и продолжал трещать о своем. Тогда Машка, обмирая от страха, аккуратно запустила руку под стол, быстро вытащила книжку и уселась на нее, прикрыв похищенное широкими штанинами. Никто ничего не заметил. Люди за другими столами были слишком заняты разговорами и едой, маг произносил монолог о пользе вкусной и здоровой пищи, а прислужник, казалось, этим монологом был загипнотизирован. Наконец мессир Глетц замолчал. Дух зала кивнул еще пару раз по инерции, потом очнулся и бросился за хозяином заведения.
— И я тоже очень рада была с вами познакомиться! — весело сказала Машка.
