Волхвы

38

Мы, люди, до сих пор почти ничего о себе не ведаем, даже толком не знаем, как появился на свет род человеческий; не пред­ставляем и то, как вообще зародилась на Земле сама Жизнь.

Так называемые практические открытия науки ограничиваются описанием эфемерных и иллюзорных аспектов Природы, не затрагивая Её глубинной сути и не понимая происходящих там процессов. Мудрецы гово­рили, что неведение есть восприятие несущественного и невосприятие существенного.

Иллюзия состоит в том, что описание принимается за теорию, т.е. за объяснение. Подобными описаниями учёные в действительности выра­жают не их знание, а недостаточность их знания о природе законов, лежащих в основе описываемых явлений. И примеров такого описания, имеющего форму теории, можно привести сколько угодно (электричество, магнетизм, тяготение, свет, фотосинтез и т.д.).

Ещё не так давно казалось, будто Жизнь неглубока и скоро наука доберётся до основы всего сущего. Но то было жестокое заблуждение. Несмотря на то, что изучение феномена происхождения и сущности Жизни имеет уже многовековую историю, число связанных с этим феноменом загадок за это время не уменьшается. Более того, с годами их стано­вится всё больше: по мере исследований в руках учёных оказываются всё новые факты, требующие и не находящие объяснения.

«Наука не дала на протяжении всей своей истории – более 2500 лет никакого ответа на этот вечно стоящий перед нами вопрос», – писал акад. Вернадский в работе «Начало и вечность жизни» (СПб., 1922. С. 6).

Полвека спустя виднейший представитель «квантово-меха­нической биологии», лауреат Нобелевской премии А. Сент-Дьерди признаёт, что «мы не можем определить, что такое жизнь» (Введение в субмолекуляр­ную биологию. М., 1964. С. 116).

Прошло ещё полвека, но ни одна из многочисленных гипотез не смогла найти правдоподобного и непротиворечивого объяснения всему огромному разнообразию накопленных эмпирических данных. Поиски реше­ния важнейшей, мучительной проблемы Жизни не дали никаких положи­тельных результатов ни на уровне абстрактного философствования, ни на уровне голого лабораторного эксперимента, ни при попытках их сов­мещения, и конца этим поискам не видно.

Есть пять основных концепций относительно происхождения Жизни:

1. Жизнь сотворена сверхъестественным надприродным существом.

2. Жизнь возникала из неживого вещества самопроизвольно и многократно.

3. Жизнь никогда не возникала; она существовала вечно.

4. Концепция панспермии: Жизнь занесена на Землю из Космоса.

5. Концепция биохимической эволюции.

Гипотеза о происхождении живого из «неживого» – просто «научно» – атеистическая изнанка монотеистического креационизма, согласно которому бог сотворил жизнь из ничего. Хотя критика гипотезы о само­зарождающейся Жизни была убийственна, гипотеза эта держалась, посколь­ку библейское «объяснение» посредством акта творения Иеговой выгля­дело ещё более нелепым.

Несмотря на то, что теологическая догма и вульгарно-материалистическая версия, на первый взгляд, диаметрально противоположны, их конечные заключения удивительно схожи: обе они заявляют, что никакой тайны здесь нет, да и какая может быть тайна в бездушной, косной Природе?

Отсутствие мало-мальски вразумительных ответов и у науки, и у богословов позволяет считать пантеистическое, или космотеистическое положение о том, что Жизнь имманентна и совечна Вселенной, ничуть не большей фантасмагорией, чем гомункулус из пробирки, посев инопланетян или воскрешение Лазаря.

Большинство натурфилософов (т.е. «любящих мудрость Природы») придерживалось архаичного, полученного некогда от Ведунов и Ведьм-Прорицательниц Учения о всеобщей одушевлённости материального мира. Эмпедокл осмысливал Космос как живое целостное Существо. Мир одушев­лён, и нет принципиального различия между живым и «неживым», а есть только степень и мера одушевлённости.

Позднее, в XVII в., Учение это получило название гилозоизма (хилозоизма) от греч. слов «материя» и «жизнь», наделявшего способностью своеобразного ощущения все вещи в Природе. А ныне почти то же самое, но только в заумных терминах говорят наиболее проницательные биофи­зики и геохимики. И надо отдать им должное: они чтут Тайну.

ЖИЗНЬ – ВСЕЛЕННАЯ – БОЖЕСТВО – СУТЬ ОДНА ВЕЛИКАЯ ТАЙНА. И Тайна эта навсегда останется Тайной, иначе быть не может: ведь «разоблачённое» Божество – уже не Божество.

39

Всегда были недюжинные натуры, жаждущие более содержательной религиозной и познавательной жизни, чем та, которую могли дать им обычные представления о богах. Наиболее пытливые не удовлетворялись такой духовной пищей, а всей силой своей мысли стремились проникнуть в скрытую взаимосвязь Вселенских Тайн, чтобы там, в самой сердцевине, познать, что же есть Сущность Мира и человека, в нём живущего?

Боги – это только представления, с помощью которых люди надеются уяснить себе загадочную сущность Бытия. Но боги не решают всех религиозно-нравственных проблем.

Попытки очищения Языческих культов от позднейших наслоений предпринимали Аполлоний Тианский, Плутарх, Максим Тирский, Апулей, Кроний, Нумений, императоры Марк Аврелий, Юлиан, другие античные мыслители, выдвигавшие на первое место религиозно-этическое совершенствование человека. 

40

Лишь у балтийских славян существовали идолы, крытые храмы и особая каста жрецов, что объясняется скандинавским влиянием.

К чести даже позднего восточнославянского Язычества надобно заметить, что если у скандинавов Один, Тор, Бальдер, Локки и другие боги очеловечены до предела, то у нас под Перуном всё же в очень значительной мере подразумевалось природное, стихийное начало, и лишь на нём основывалось все остальное. В образе Волеса (Велеса) всегда преобладали архаичные медвежьи и волчьи тотемические черты, то есть та же живая природная основа.

Оккультный закон гласит: Зверь (Волк), соединённый волшебными тотемическими узами-оберегами с человеческим родом, не терпит предательства. Род, не достойный своего Тотема-Покровителя, гибнет.