Голландии. И даже помирать мне было совсем не страшно.
Когда поток ругательств иссяк, я бодро села и спросила Катарину:
– Водка есть? Неси!
И та, даже не взглянув на хозяйку, понеслась исполнять приказание. Педро и Анита не мигая смотрели на меня.
– Я слышал, что «Камино Хусто» заигрывает с русскими, – произнес Педро.
– И правильно делает! – гавкнула я. – С кем ей еще заигрывать – с америкосами? Россия – великая держава, хочет восстановить свое влияние в Латинской Америке и восстановит. Правда, уже без меня. Если даже не помру здесь, вероятность чего очень велика, то ноги моей больше не будет на вашем придурочном континенте.
Тут Катарина принесла водку «Абсолют». Я хлопнула в ладоши и почему-то стала изображать из себя какого-то купца.
– Ну-ка, давай ее сюда, голубушку.
Свинтила головку, взяла со стол стакан для воды, наполнила его водкой и, ухарски крякнув, выпила залпом. Утерла губы тыльной стороной ладони и заявила всем зрителям:
– Вот так-то! – Потом зачем-то по-испански добавила: – После первой не закусываю.
И вдруг раздался детский голосок:
– Мама! Она сейчас умрет?
– Фигушки! – ответила я. – Русские не сдаются! – И налила себе второй стакан.
Тут появились дети. Мальчик и девочка лет восьми – десяти встали по бокам от Катарины и круглыми от изумления глазами смотрели на меня.
– Подглядывали?
– Да, – просто ответила девочка.
– Предлагаю выпить за Россию, – я встала и запела гимн.
Катарина с детьми и так стояли, а Анита, к моему изумлению, поднялась и взяла в руки свой бокал. Весь гимн я, увы, не знала и ограничилась первым куплетом с припевом.
Только я собралась хлебануть водяры, как мальчик заявил:
– Я тоже хочу выпить за Россию.
– И я, – присоединилась девочка.
– Молодцы, – похвалила я и взглянула на Аниту, та согласно кивнула и сама наполнила два бокала на четверть красным вином. – А эти? – Вопрос относился к Педро и Катарине.
– Обязательно, – ответила Анита, и Катарина налила вина в оставшиеся два бокала.
– За Россию! – гордо повторила я, и все торжественно выпили. Я конечно же не могла осрамиться и опять вылакала свой стакан до дна.
– Ты сейчас точно не умрешь? – поинтересовался мальчик.
– Ни в коем случае! – успокоила я. – Только надо съесть чего-нибудь. Огурцов соленых у вас нет, конечно. Ладно, будем лопать мороженое!
Я плюхнулась на диван, взяла вазочку и начала закусывать уже успевшим подтаять фисташковым мороженым с шоколадной крошкой.
– А вы что стоите, малышня? Налетай, а то совсем растает!
Мальчик помялся и сказал:
– Мы не едим.
– С чего это?
– Нас всех скоро убьют, поэтому мы много молимся и постимся, чтобы Господь Бог простил грехи мамы и папы.
– Ну, как знаешь, пацан! – Я продолжала уминать мороженое. – Только по мне, заморить себя голодом – тоже не выход. Смахивает на самоубийство. Не думаю, чтобы Бог сильно этому обрадовался. Меня, видать, тоже скоро укокошат, но я уж напоследок порадую себя.
Вдруг девочка молча взяла вазочку с мороженым, села рядом со мной и начала есть. Катарина сдавленно ахнула.
– Как тебя зовут?
– Светлана. Можно Света.
– А меня – Анна.
– Рада знакомству.
– Я тоже.
– А тебя кто будет убивать? – деловито поинтересовалась она. – Ты же из «Камина Хусто»?
– Да не совсем, Анюта, – и стала я рассказывать свою историю.
К концу моего недолгого повествования уже все сидели за столом и слушали, открыв рты, а мальчик время от времени клал в свой открытый рот ложечку окончательно растаявшего мороженого.
– Значит, тебя спас дельфин? – спросила Анита.
– Да. Мой прекрасный Джонни.
– Так не бывает. Я тебе не верю, – сказал мальчик.
– Как тебя зовут?
– Кристиан.
– Очень приятно. Знаешь, Кристиан, я и сама частенько не верю в то, что со мной происходит.
Воцарилось молчание, видно, сказать было больше нечего.
Энергия моя побушевала, побушевала и перешла в дикую тоску плюс меня стало тошнить. То ли от водки с мороженым, то ли от ситуации. Самое интересное, что опьянения не было никакого. Мне захотелось выть, но я не имела права опозорить Россию.
– Слушайте, я так не могу. Сидеть и вести беседы о том, кто кого и когда убьет. Вы же прямо сейчас не собираетесь меня расстреливать? – Хозяева как-то неуверенно переглянулись и ничего не ответили. – Ну вот! Вам же надо теперь обдумать, как со мной поступить, раз первый эмоциональный порыв не привел ни к какому результату. Может, из меня можно извлечь какую-нибудь пользу?
Анита громко заявила:
– Я думать не хочу. Я последние месяцы только и делала, что думала. Устала. Пусть думает Педро.
– Меня устраивает, – согласилась я. – Пусть мужчина думает, а женщины и дети будут развлекаться!
Опять повисло недоуменное тягостное молчание, ему нельзя было дать затянуться, поэтому я встала и заявила:
– Хотелось бы начать с водных процедур. У вас есть где искупаться? Плавание меня всегда бодрит.
– Бассейн не работает. Рабочий сбежал. А Педро в бассейнах ничего не понимает, – печально сообщила маленькая Анна.
– Есть озеро, но очень холодное – там купаться нельзя, – вступил в беседу Кристиан.
– Фигня! Холодная вода – это то, что нам сейчас необходимо. Показывайте!
Первой двинулась Анита, я зашагала за ней, через несколько секунд к нам присоединились дети, Катарина и Педро. Шли мы довольно долго через запущенный парк, который все-таки еще оставался парком. Я иногда подходила к диковинным деревьям или кустам, а белоснежная хозяйка объясняла мне, откуда дерево, как за ним ухаживать и чем оно знаменито. Просто экскурсия по ботаническому саду. Я не уставала восхищаться.
Дорога пошла в горку, было очень жарко, мы примолкли, и когда поднялись на вершину холма, то я не сразу поняла, что это передо мной. Сначала мне просто показалось, что я вижу картину гениального художника. Нет слов, чтобы описать эту гармонию и совершенство, только самые простые – сапфировая вода, окруженная изумрудными разновысокими берегами, довольно высокая скала, передняя часть которой состояла из огромнейших валунов, и из этих валунов билась горная речка, разбиваясь неоднократно об следующие более низкие глыбы камня, создавая каскад водопадов с облаками брызг, и в это облаке ярко сияла небольшая, но очень четкая радуга.
Именно шум воды вывел меня из шока.
– Мать честная, да это все настоящее! – подумала я и завизжала.
И так, с визгом, полетела по дорожке, ведущей к небольшому пляжику рядом с искусственной лужайкой,
