Адорна кинулась к дверям, бормоча:
– Мне нужно одеться.
Блэкберн мрачно взглянул на Джейн.
– Так она будет готова к трем. Адорна просунула голову в дверь:
– Я все слышу, – укоризненно сказала она. Затем обратилась к Джейн: – Я пришлю служанку, чтобы убрать здесь. – Адорна взглянула на Рэнсома, неторопливо шедшего к ее тете, и добавила: – После того, как он уйдет.
Она вновь исчезла, оставляя Джейн один на один с очень задумчивым мужем.
Вчерашняя вспышка гнева прошла, теперь Джейн ощущала себя утомленной, но непоколебимой. Она не убежала. Она никогда больше не убежит.
– В чем дело, Рэнсом?
– Нам нужно поговорить. – Осколок фарфора хрустнул под его каблуком. – Чуть менее пылко, чем прошлой ночью.
– Продолжай.
Он остановился в двух шагах от нее.
– Ты все еще раздражена.
– Я не раздражена. «Раздражена» – это слишком бледно, чтобы передать мои чувства. – Она задумалась, подбирая слово для своего эмоционального состояния. – Я рассержена.
– Ты придаешь слишком большое значение тому, что было на самом деле простым недоразумением.
Джейн спокойно смотрела ему в глаза.
– Как глупо с моей стороны. Конечно, мне остается только поинтересоваться, а как бы отреагировал Квинси, если бы его обвинили в измене.
– Твою семью нельзя сравнивать с... – он осекся, внезапно сообразив, что после этих слов Джейн начнет спорить.
Слишком поздно.
– Мой отец был десятым виконтом Бавриджем, а ты четвертый маркиз Блэкберн. Хиггенботемы были дворянами, когда Квинси копошились в грязи. Мое происхождение благороднее твоего.
– Не думаю, – сказал он, поднимая руку. – Но я здесь не для того, чтобы вступить с тобой в перебранку. Я пришел, чтобы попросить тебя поехать сегодня с нами к Фейрчайлдам.
Она невесело рассмеялась.
– Ты считаешь, что я еще не получила свою порцию унижения?
– Ты не будешь унижена. Ты можешь находиться рядом с Адорной и мной...
– Свет тут же начнет громко сплетничать, что твоя жена охраняет тебя от чар племянницы. Нет, благодарю, но я остаюсь дома.
Его рука полезла в карман за лорнетом, но не могла его найти и бесплодно ощупывала ткань.
– Я предвидел, что ты можешь так ответить, что ж, дело твое. Но я должен спросить, почему ты решила, что Атоу – предатель?
Джейн тяжело вздохнула и опустила голову. Блэкберн пришел не для того, чтобы помириться с ней. Ему нужны сведения, касающиеся его работы. Ну конечно. Как она могла рассчитывать на что-то другое?
– Джейн?
Затем ее пронзила другая мысль, и она подняла голову.
– Мсье Шассер приходил сегодня учить Адорну?
– Нет, – сказал Блэкберн после короткого колебания. – Сегодня утром караул нашел его тело недалеко от доков в лондонском порту.
Потрясенная до глубины души, Джейн произнесла:
– Господь да упокоит его душу. Ты уверен?..
– Наш человек следил за ним. Однако это был всего лишь ребенок, поэтому он ничего не мог сделать, когда на Шассера напали и выстрелили в него.
Облокотившись на ночной столик, Джейн прошептала:
– Убили...
– Да. За то, что не оправдал доверия своего императора. Шпионская среда самая жестокая, такого там не прощают. Но, Джейн, прежде чем ты начнешь жалеть его, пожалуйста, вспомни – скорее всего, это он убил мисс Каннингем, а она была ни в чем не повинна, так же, как Адорна.
– Да. Совершенно верно. – Джейн глубоко вздохнула и вспомнила его первый вопрос. – Я решила, что Атоу шпион, потому что Фредерика берет уроки французского, которые ей не слишком нравятся. К тому же, рассказывая мне о французском корабле, Атоу внимательно следил за моей реакцией, а потом буквально удрал при появлении мистера Смита.
Глаза Блэкберна погасли. Он был разочарован:
– Это еще не показатель. Многие бегают от мистера Смита. Уперев руки в поясницу, Джейн думала,
