Конечно, права. Но в устах Адорны даже добродетель превращалась в некое… занудство, что ли?
— Леди… Адорна… расскажите же, какая участь постигла вашего сына, у как внуки вернулись к вам? Потеря, должно быть, опустошила детей.
— Опустошила? Нет, — виконтесса покачала головой. — Напротив, это они опустошают все вокруг.
Разве смерть отца не трагедия для детей? Вот юношеская чувствительность и напомнила о себе… Неужели осиротевшие крошки долгое время оставались без опеки близких, затерянные где-то посреди пустыни?
Впереди на дорогу выехала карета. Кучер хлестнул лошадей, и они, сломя голову, пронеслись мимо.
Шарлотта все же успела разглядеть герб на дверце. Ах, если бы она могла его забыть! У девушки похолодело внутри.
Адорна вытянула шею, чтобы рассмотреть пассажиров кареты.
— Странно! Это были лорд и леди Говард.
— Да, это они, — тихо промолвила Шарлотта.
— Бедная девочка! Я помню о том ужасном инциденте. Постойте, они выехали из Остинпарка, и мне показалось, что леди ударила мужа шляпкой… Но в доме никого нет, кроме… — Глаза виконтессы в ужасе округлились, а рука невольно потянулась к ленточке шляпы. — Только не это! Он не мог пригласить гостей в мое отсутствие!
— Кто?
— Он не посмел бы! Ведь я ему велела…
— Что?
— Ските, поторопитесь! — крикнула Адорна кучеру, привстав от волнения.
Экипаж въехал в ворота, прокатился по аллее, миновал просторную, ухоженную сторожку. Выполняя просьбу хозяйки, Ските послушно погонял лошадей — только гравий летел из-под колес. Рукой в белой перчатке виконтесса сжимала край сидения и пристально смотрела вперед.
Что заставило Адорну так встревожиться, Шарлотта не знала, и догадаться было невозможно. Карета между тем неслась мимо старых раскидистых деревьев, высаженных вдоль дороги. В отдалении виднелась лазурная гладь озера, мраморная беседка и решетчатая ограда сада, расцвеченного яркими бутонами весенних цветов. Наконец они повернули, и Шарлотта увидела особняк. Старый дом сливался своими кирпичными стенами с окружающим пейзажем, врастал в землю, устремлялся в небо, исполненный гордости от своей приправленной временем величественной красоты. Добрую сотню лет назад классический стиль был в большом почете… Интересно, думалось Шарлотте, какое благородное семейство выстроило этот дом, чтобы вскоре его лишиться, и, опять же, почему так случилось?
Им навстречу катился еще один экипаж. Бедная виконтесса воскликнула:
— Это мистер Морден с супругой! Вы же знаете эту дотошную поборницу приличий! О нет, он не мог вот так все погубить!
Дом скрылся за островком деревьев, но как только экипаж обогнул рощицу, показался снова. На террасе стоял мужчина. Даже на таком расстоянии было видно, что он высокий и широкоплечий — этакий памятник природной мужественности. Или вызов тщедушным носителям западной цивилизации?
Они подъехали ближе, и теперь можно было разглядеть кулачищи атлета, покоившиеся на бедрах, мускулистую грудь и массивные бицепсы, игравшие под белой сорочкой. Черный жилет и облегающие брюки только подчеркивали мощь его тела. Они, казалось, трещали по швам, а пуговицы рубашки расстегнулись сами собой, не выдержав напряжения.
Странно, но глядя на него, можно было предположить, что этот мужчина пытается защитить право собственности на поместье. С чего вдруг эта мысль взбрела Шарлотте в голову, непонятно. Наверняка это новый муж Адорны, хотя виконтесса ни разу не упомянула о нем в разговоре. А может, кто-то из родственников. Например, Стюарт, тот племянник мужа, о котором она говорила.
Волосы мужчины — вот что приковало внимание девушки. До неприличия длинные пряди развевались на ветру. Светлые, точь-в-точь белокурые локоны Адорны.
Экипаж остановился, и человек, улыбнувшись, шагнул им навстречу. Теперь взгляду Шарлотты открылась новая деталь его одеяния, а точнее, отсутствие оной: он был босоног.
Невероятно, но сомнений не оставалось.
— Кто это? — вопрос невольно слетел с уст девушки.
— Мой сын, — Адорна испепеляла взглядом белокурого красавца, дожидаясь, пока Ските приладит подножку и поможет ей выйти. — Мой сын Винтер, восставший из ада, чтобы вконец извести меня.
Глава 3
— Так он жив? — вырвалось у Шарлотты. Она никогда не говорила, не подумав, и этот промах стал для нее своего рода предостережением о том, что встреча с этим человеком будет иметь для нее судьбоносное значение. Такой поворот событий оказался столь неожиданным, что девушка совсем растерялась.
Тем временем Адорна выбралась из экипажа, поднялась по ступенькам и заключила сына в объятия.
— Мой мальчик, что ты на этот раз натворил?
«Мальчику» пришлось наклониться, чтобы чмокнуть матушку в щеку. С едва заметным, незнакомым Шарлотте акцентом он отвечал:
— Я лишь посоветовал мужчинам держать своих жен в узде.
Юношеская влюбленность Шарлотты растаяла без следа.
— Винтер, как ты мог сказать такое в присутствии миссис Морден? Ты же знаешь, что она мнит себя особой голубой крови, к тому же Мордены настолько богаты и знатны, что могут позволить себе роскошь иметь собственное мнение.
— По правде говоря, больше всех оскорбилась леди Говард, — поразмыслив, ответил молодой человек. — Эта змея кокетничала со мной на глазах у собственного мужа.
Шарлотта сделала вид, что не слушает их разговор.
— У нас дамы не ограничены в общении с мужчинами, — возразила Адорна, — и легкий флирт вполне уместен.
— То есть это отвечает правилам приличия? Виконтесса качнула головой, словно взвешивая тонкости английского этикета и подбирая подходящее разъяснение.
— Конечно, если одна из сторон связана узами брака, женское кокетство не приветствуется, но…
— Какие могут быть «но»? Если противоречит правилам, значит, это неприлично! — Молодой человек обернулся к Шарлотте, которая, прихватив саквояж, с помощью Скитса как раз выбиралась из коляски. — А вы как думаете?
Шарлотта «думала», что мужчине, который отращивает волосы, как у женщины, и ходит босиком, не сподобившись даже застегнуть рубашку на все пуговицы, не пристало рассуждать о правилах приличия. Но безупречное воспитание не позволило девушке высказать свои соображения вслух. Вместо этого, сложив руки перед собой, она отвечала:
— Дело не в том, что об этом думаю я или вы. Хозяин дома обязан всегда помнить о гостеприимстве.
— Ваша правда, если в пустыне человеку отказывают в гостеприимстве, сохнуть его костям на солнышке! — Винтер задумчиво смотрел перед собой, вспоминая, наверное, бесконечные дюны и палящее солнце пустыни.
В этот момент позади него кто-то многозначительно кашлянул. Это вывело молодого человека из оцепенения. Он шагнул в сторону, позволяя Шарлотте пройти, и без лишних церемоний доложил:
— Кстати, о гостях, мама. Один тебя тут дожидается.
В дверях стоял со вкусом одетый господин. Адорна застыла от неожиданности. Пальцы невольно потянулись к воротничку, потом скользнули вниз.
— Лорд Бакнелл, — наконец произнесла она. — Дорогой мой, какой сюрприз! Всегда рада вас видеть, но я не предполагала… Вы застали меня врасплох! И вы… познакомились с моим сыном? — аристократичный голос виконтессы предательски дрогнул, но она все же заставила себя улыбнуться и шагнула к лорду, протянув ему обе руки.
Бакнелл, подтянутый представительный мужчина лет пятидесяти с благородной сединой и гордой
