— Страсть? — Она презрительно фыркнула, стараясь подражать сэру Джозефу. — Нет во мне никакой страсти. Мужчины — это пиявки, сосущие кровь.
Он запрокинул голову и расхохотался — так звонко, что все в зале замерли.
— Это правда! — рассердилась Джулиана. — В страсти все наслаждение достается мужчине, а женщина лишь платит. Вот и в нашем браке плачу я, а не вы.
Он перестал смеяться и шумно вздохнул, словно она нанесла ему неожиданный удар.
Раймонд потер небритую щеку, а Джулиане неудержимо захотелось сделать то же самое — дотронуться до его лица. Не сердись, мысленно сказала она, я выйду за тебя замуж, и все будет хорошо. Однако в следующую же секунду Джулиана испугалась собственных мыслей.
Лицо Раймонда внезапно просияло лучезарной мальчишеской улыбкой, и он снова превратился в неотразимого покорителя женских сердец.
— Вообще-то вы правы, — признал он. — Получается, что я — вроде дорогой шлюхи. Однако уверяю вас, что за свои деньги вы получите меня целиком, со всеми потрохами.
Джулиана порозовела — то ли от смущения, то ли от удовольствия. Этот человек постоянно вгонял ее в краску. Зачем только судьба свела их вместе! А вдруг эта встреча не состоялась бы?
— Сколько лет было вашему мужу, когда вы сыграли свадьбу?
Она потерла лоб и рассеянно ответила:
— Ему шел пятнадцатый год.
Джулиана вдруг вспомнила, при каких обстоятельствах произошла ее первая встреча с Раймондом. Тогда, в заснеженной хижине, она зауважала саму себя — в ней обнаружилась сила, о которой прежде она и не подозревала. Да и на Раймонда ее поведение произвело впечатление. Ведь именно тогда он отказался от идеи жениться на ней против ее воли, решил завоевать ее доверие. Иначе разве стал бы он изображать из себя ремесленника, возиться с рытьем земли и изготовлением лопат?
Раймонд показал линию на ее ладони.
— Вот ваша первая свадьба. А когда он умер?
Думая о другом, она ответила:
— В восемнадцать лет.
Она еще не знала, кто такой Раймонд на самом деле, а уже воспользовалась его поддержкой, чтобы избавиться от сэра Джозефа. Раймонд вернул ей то, чего она лишилась три года назад — самоуважение, характер, как сказал бы покойный отец. Можно выразиться и иначе: со дня их встречи началось ее исцеление.
Раймонд низко склонился над ее ладонью.
— Вот этот шрам свидетельствует о перенесенном горе. Настоящая женщина не может быть счастлива с юнцом, они слишком суетливы и горячны. Да и сколько лет прошло с тех пор?
Она откинулась назад и с вызовом сказала:
— Вы — гадальщик, вот и определите.
Он рассмотрел ее ладонь и так, и этак.-
— Прошло лет десять.
Она вспомнила, что сама говорила ему об этом, и разозлилась.
— Вы узнали об этом от меня!
Он продолжал с интересом разглядывать ее руку.
— Должно быть, отец хотел снова выдать вас замуж?
— Нет, — потускневшим голосом ответила она.
— Думаю, Хью был бы счастлив.
— Говорю вам, нет.
— А Феликс?
— Нет!
Она вырвала руку так яростно, что ударила сама себя по подбородку. Получилось не грациозно, но зато символично.
— Я не хочу замуж! Пока был жив отец, король не настаивал. Как жаль, что его величеству доложили, что лорд Лофтс умер!
Она сказала бы и больше, но он смотрел на нее с таким жадным интересом, что Джулиана умолкла. Рано или поздно у него лопнет терпение, и тогда он ее ударит. Или придумает кару поизощренней. Ведь эти его расспросы — тоже настоящая пытка. Возможно, он и так уже все про нее знает.
Раймонд взял ее пальцами за подбородок. Полон соблазна, как Князь Тьмы, подумала она.
— Я приглашал вас ко двору, но вы не соизволили явиться. Вы не выполнили приказ короля. На что вы надеялись? Почему тянули время?
Вконец растерявшись, она прошептала:
— Мало ли что… Вы могли умереть от болезни, погибнуть в бою или на турнире…
Эти ее мысли, высказанные вслух, прозвучали цинично и безжалостно.
Он стиснул ей руку:
— И вы думаете, что король позволил бы, чтобы такие богатые владения пропадали зря?
— Не такие уж они богатые, — запротестовала Джулиана.
Как странно он на нее смотрел, как сильно сжимал руку, а больно почему-то не было.
— Мои владения ничтожны.
— Они расположены в стратегически важном месте, и вам хорошо это известно. Рядом — граница Уэльса. Здесь — ключ к обороне королевства.
— Но не всех же женщин выдают замуж, — возразила Джулиана.
Он невесело улыбнулся:
— Разумеется. Но для этого вам следовало обратиться к королю с петицией и хорошенько заплатить. Возможно, его величество выполнил бы вашу просьбу. Хотя сомневаюсь — слишком уж ответственный здесь участок. А что, у вас есть золото, чтобы умилостивить короля?
Она ответила ему мрачным взглядом.
— Если бы я умер — или если я умру в будущем, — король все равно выдаст вас за какого-нибудь рыцаря.
Он придвинулся вплотную, а когда Джулиана хотела отодвинуться, не позволил ей.
— Так что молитесь за меня и за мое здоровье, посоветовал Раймонд. — Следующий жених может оказаться менее терпеливым. А также менее великодушным — особенно когда до него дойдут слухи о вашем прошлом.
Он резко выпрямился, и она вжала голову в плечи, напуганная его могучей статью.
— Вы думали, что я приму вас с распростертыми объятиями? — прошептала Джулиана.
Он громогласно ответил:
— Я надеялся, что вы проявите благоразумие. А если нет — тем хуже. Я знаю, что такое война, и умею воевать. По сравнению со мной — вы хрупкий, беспомощный цветок.
— Вы обманули меня!
— А вы издевались надо мной! Весь двор потешался над моим жениховством!
— Ну как вы не понимаете, — всхлипнула Джулиана. — У женщины нет другого оружия, кроме хитрости. Я защищала себя и своих детей!
— Детей? При чем здесь дети?
— А то вы не знаете, как поступают с детьми от первого брака. Их отправляют в монастырь, а то и прикончат по-тихому, изобразив несчастный случай.
— Я ни за что бы этого не сделал!
— Откуда мне это было знать! — воскликнула она. — Теперь я вижу, что могу доверить вам своих детей, однако вы обманули меня самым гнусным образом! Если б я поступила с вами так же, вы непременно отомстили бы мне.
Подумав, он был вынужден согласиться:
— Возможно.
Почувствовав себя уверенней, она продолжила:
— Раньше у меня не было причин не доверять вам, а теперь есть.
