Саманта вовсе не собиралась плясать под дудку маленькой грубиянки Агнес. Она снова прервала церемонию и сказала:
– Какое красивое имя! Тебе семь, Генриетта?
Девочка кивнула, глядя на Саманту удивленными глазами.
– А откуда вы знаете?
– Я очень догадливая, – доверительно сообщила малышке Саманта.
Агнес стукнула хлыстом по сапогу, привлекая всеобщее внимание, и указала на улыбающееся создание с дырами между зубами.
– Эммелин, – прошелестела малышка.
– Тебе пять? – спросила Саманта.
– Да, – кивнула девчушка. – И у меня выпали жубы.
– О, я вижу, – улыбнулась Саманта.
Агнес, хмурясь, указала на самую маленькую сестричку. Такую же черноволосую и темноглазую, как и старшие.
Малышка стояла, засунув в рот палец, и смотрела себе под ноги.
– Это Кайла, – со вздохом сказала Агнес.
Кайла подбежала к ней и спрятала личико в складках ее платья.
Агнес погладила малышку по голове и с вызовом посмотрела на Саманту.
– Кайла обожает тебя, – сказала гувернантка. – И я ее понимаю. Ведь это ты хранишь мир и гармонию семьи, не так ли?
– Да, – Агнес гордо вскинула голову. – И поэтому вы не нужны нам. Мы позвали вас, чтобы объяснить, почему вам лучше уехать домой.
Саманта серьезно посмотрела на Агнес и произнесла, копируя безапелляционный тон девочки:
– Я не могу.
– Можете! И вам придется уехать!
– Меня направили в Кумберленд с четкими инструкциями оставаться здесь, чтобы учить тебя и твоих сестер всему, что я знаю по географии, естествознанию, музыке, письму, литературе, и изящным манерам.
– Мне ничего этого не нужно! – воскликнула Агнес.
Саманта подняла брови.
– А по-моему, очень даже нужно. – Она оглядела девочек. – Нужно всем вам.
Мара выступила вперед. Эта девочка выглядела не слишком аккуратной. На ней была та же одежда, что и на остальных, но юбка помялась, а на фартучке красовалось огромное розовое пятно. И волосы ее были так же заплетены в косу, но непослушные пряди выбивались и торчали вокруг лба и щек.
– Папа не любит гувернанток, – выпалила она.
– Ваш папа нанял меня.
– Он уволил пять гувернанток подряд, значит, он их не любит, – вступила в бой Вивьен.
– Сколько же всего гувернанток здесь побывало?
– Одиннадцать, – сказала Агнес.
– Одиннадцать! – Саманте не хотелось демонстрировать свое изумление, но она ничего не могла с собой поделать. Если победу в этой схватке обеспечивало равнодушное высокомерие, то на сегодня она явно проиграла. – И что же случилось с остальными?
Мара переминалась с ноги на ногу.
– Они уехали.
Саманта взяла девочку за руку.
– Почему?
Все шестеро одновременно раскинули руки и недоуменно пожали плечами.
– Что ж. Одиннадцать, – Саманта вздохнула. – Но можете не волноваться. Я понравлюсь вашему папе. Я нравлюсь всем, особенно детям. – Ей было ясно, что этим детям просто необходима гувернантка. Саманта сделала шаг в сторону Агнес, которая явно была инициатором происходящего. – Даже если я не понравлюсь мистеру Грегори, не беда. Потому что я понравлюсь вам.
Генриетта тоже решила поучаствовать в маленьком бунте.
– Нет, не понравитесь, – заявила она.
– Обязательно понравлюсь, – твердо произнесла Саманта.
– А мне она уже нравится, – сказала Эммелин. – Она смешная.
Саманта улыбнулась малышке.
