В распахнутые настежь ворота въезжали всадники. Впереди ехал довольный Довер:
- Господин лейтенант, командор Тусон направил в ваше распоряжение сотню конных копейщиков под командой сержанта Куперса.
- Кто сержант Куперс? Вы? Почему без нашивок?
- Я только что назначен, господин лейтенант.
- А сотня откуда? Ваши дружинники? Ведь вы барон, сержант Куперс, не так ли?
- Так точно, господин лейтенант, барон. А сотня - освобождённые от вассальной клятвы дружинники. Они добровольно пошли на службу, как свободные люди.
- Подготовьте мне перечень ваших затрат на вооружение сотни и покупку лошадей. Затраченные вами деньги вам будут возмещены. Сержант Хобарт, разместите пополнение. Всех способных плотничать солдат освободить от любых видов службы - срочно строить конюшни для ста пятидесяти лошадей. Где есть две конные сотни, почему бы не подумать и о третьей?
- Ваше Величество, когда мы будем отправляться? - Паджеро задал вопрос, и над столом стало тихо- тихо. Прекратившие жевать сановники уставились на короля.
- Как только будет готов мост, капитан. Пошлите кого-нибудь на обрыв, чтобы нас известили заранее. Сколько времени потребуется на сборы?
- Около часа, Ваше Величество.
- Да час езды до моста. Пусть ваш человек едет сюда примерно за три часа до окончания работ: маг Бальсар сможет точно назвать ему время. Следующий ночлег - в Скироне. Продолжайте ужинать, господа, что вы замерли?
Тандер уронил вилку, и все рассмеялись. Челюсти снова усиленно заработали, запасая энергию на целые сутки - по словам Фирсоффа выходило, что остановок в пути не предвидится.
- Я вот что думаю, капитан, - Бушир уже освоился, и чувствовал себя своим, - Мы были с вами потрясающе невежливы там, на заседании Храмового Круга. Хоть и с опозданием, и пусть только от меня одного, но примите мои искренние извинения. Мне кажется, что будь здесь все остальные служители, они обязательно присоединились бы ко мне.
- Я так не думаю, служитель Бушир, но ваши извинения я принимаю. Не сушите себе больше этим голову: в жизни мне часто приходится выслушивать разное, и я хорошо отличаю людей, которые болтают всякий вздор от растерянности, от тех, которые пытаются оскорбить меня намеренно. Правда, таких я уже давно не встречал. Люди, что ли, стали лучше?!
- Вы правы, капитан, - Морон проглотил кусок мяса и вмешался в разговор, помахивая обглоданной костью, - Вы правы, потому что здорово улучшили человеческую породу с помощью вашего меча, - министр Двора показал костью, как, по его мнению, улучшал породу Паджеро, - а оставшиеся в живых, безусловно, полны добродетелей.
- Министр Морон говорит верно, - подхватил Тандер, - Вы сами виноваты в той атмосфере доброты и уважения, которая окружает вас, капитан. Вам не стоило так хорошо драться на поединках: теперь ни один мерзавец не позволит себе чем-нибудь обидеть вас, и вам приходится вести скучное существование.
- Это вам, что ли, скучно капитан? Хотите, я вас развеселю. Перед самым отъездом мне рассказали новый анекдот.- Инувик был полон желания развеять скуку Паджеро, - Слушайте.
- Тише, господа, тише.- Тараз отпил большой глоток вина, - Барон Инувик посвящает свой анекдот нашему бессменному стражу капитану Паджеро.
- Где это вы услышали свежий анекдот, господин министр? - Яктук не мог сдержать рвущихся наружу слов - страшный недуг шутов и баронов.
- На балу, господин советник, и рассказали мне его дамы.
- Дамы - и анекдот? Не верю, - Тандер потянулся за кувшином вина налить себе, и опрокинул кружку Морона.
- Барон, вы, по-моему, задались целью уничтожить за эту поездку весь мой гардероб, - Морон отскочил от разливающейся винной лужи.- Почему вы всегда садитесь за стол рядом со мной?
- Вы симпатичны мне, министр, хотя и не солдат. Но я чувствую - вы настоящий воин. В моём сердце, - Тандер постучал себе в закованную в панцирь грудь, произведя набатный гул - из соседней комнаты даже заглянул солдат, и скрылся при виде потемневших от строгости глаз капитана, - в моём сердце нет ничего для вас обидного, клянусь честью, - Тандер смущённо улыбнулся, опрокинув бокал сидящего с другой стороны Лонтира, - Прошу прощения, барон.
Дружный смех не улучшил настроения выпрыгнувшего из-за стола Лонтира.
- Что это вам на месте не сидится, господа? - Демад говорил, не прекращая жевать, и это ему удавалось, - Ваше поведение за столом, по меньшей мере, странно.
Дахран вытер стол и Морон с Лонтиром заняли свои места.
Про анекдот Инувика как-то забыли, и капитан Паджеро, так и не развеселившись, уехал на обрыв.
- Мост готов, Ваше Величество! Вернее, будет готов к нашему приезду, - Паджеро осторожно разбудил короля, - Скоро нам выезжать.
- Спасибо, капитан. Вы опять не отдохнули, а вам ещё всю дорогу до Скироны - в седле. Что господа министры и советники?
- Нагружают возки всякой снедью и выпивкой, Ваше Величество.
- Очень предусмотрительно, капитан, очень. Вы взяли бочонок раттанарского крепкого?
- Да, Ваше Величество.
- Тогда в путь, дорогой Паджеро.
Через полчаса из Каштанового Леса поползла длинная гусеница из всадников, возков и саней, освещенная яркой лунной ночью. Ещё через час колонна собралась перед мостом, который уже доходил до другой стороны пропасти.
Вышедших из возков сановников остановил Бальсар:
- Стойте, господа. Прошу не мешать: сами видите - заканчиваем. Ваше Величество, ещё минут десять обождите, и всё будет готово.
Бальсар ошибся на пять минут - у последних саней с песком сломалась оглобля. Хорошо, что неподалёку. Магистры вместе с солдатами притащили эти сани на руках, с криками и разбойничьим свистом опрокинув их в последний разрыв между мостом и берегом.
Бальсар ещё раз пробежался по новому мосту, проверяя его готовность. Затем, вместе с Аксуманом и ещё тремя магами, подошёл к погруженным в землю посохам.
- По моей команде гасим поле и тащим посохи. Раз, два, три. Начали!
Синяя линяя, обрамляющая мост, стала тускнеть, растворяться в лунном свете, превращаясь в голубой туман, теряя толщину, истончаясь. Тускнела, тускнела и погасла.
- Тащите посохи, - Бальсар вытащил свой и подошёл к Фирсоффу, - Ваше Величество, мост готов: Вы можете ехать, - и подбежавшему Аксуману, - Собери маячки и смотай канаты. Я еду с Его Величеством. Вернусь через месяц.
Колонна двинулась через мост на скиронарский берег и, освящая новый мост, из королевского возка брызнула стеклом о гранит бутылка вина. Дорогого, пенантарского.
А с неба смотрела полная луна, роняя холодный свет на заснеженную землю, и не было ей никакого дела ни до моста, ни до суетящихся вокруг него магов, ни до длинной колонны из всадников, санных возков и саней с припасами.
У каждого в мире свой интерес.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 'ГОЛОВА ЛОСЯ'
