мосту Глинике на Абеля. Говорили, он знал, на что шел, вернее — летел, пересекая 1 мая 1960 года границу СССР..
Вот уж вряд ли! Пауэрс был абсолютно уверен, что, по крайней мере для советских самолетов, он совершенно неуязвим. Американские У-2 поднимались на высоту 18–20, иногда 22, даже 25 километров. И пилоты-шпионы, одетые в серебристые комбинезоны, твердо считали, что здесь-то русские МиГи их У-2 с антирадарным покрытием не достанут.
Из уважения к Абелю, а совсем не к Пауэрсу все же представим этого человечка, вошедшего в историю благодаря вселенски известному обмену. Сын шахтера, ставшего затем сапожником, и домохозяйки Френсис Гарри Пауэрс родился 17 августа 1929 года в городе Дженкинс, в штате Кентукки. Окончил колледж и в мае 1950-го доброволец Пауэрс вступил в армию США. Учился в школе ВВС, летал на различных типах самолетов. Его должны были отправить на войну в Корею, но вместо этого Пауэрс попал в больницу с аппендицитом. По некоторым сведениям, именно в госпитале на молодого летчика обратили внимание люди из ЦРУ, куда он официально перешел на службу в 1956-м в звании капитана. При смене фирмы важную роль сыграло повышение зарплаты: 2500 долларов в ЦРУ — это вам совсем не 700 в ВВС.
Свой шпионский У-2 Пауэрс тщательно осваивал на затерянном в пустыне Невада аэродроме в течение двух с половиной месяцев. Гарри, как он любил называть себя сам, научился и новому для себя ремеслу перехвата сигналов радиолокационных станций и радиосигналов. Его У-2 налетал немало часов над Калифорнией и Техасом.
После учебы наступило время настоящей работы. Пришлось отправиться в Турцию на американскую военную базу Инджирлик, где находилось его подразделение ЦРУ «10–10». С 1956 года летчик регулярно совершал на У-2 разведывательные полеты вдоль границы — иногда и пересекая ее — с СССР, а также с Афганистаном и Турцией.
1 мая 1960-го, взяв старт с военной базы в пакистанском Пешаваре, Пауэрс пролетел над Афганистаном и через час, в 5.36 утра по московскому времени, нарушил советскую воздушную границу в 20 километрах от таджикского Кировабада — ныне город Пяндж.
Задача шпиона: фотосъемка секретнейших военных и промышленных объектов в Челябинске, Свердловске, Кирове, Архангельске, Мурманске и запись сигналов наших станций радиолокационного наблюдения. Пауэрс должен был обратить особое внимание на Байконур и Плесецк. До конечной точки — военной базы в городке Будё в Норвегии — ему предстояло пролететь на высоте 20 тысяч метров над чужой страной 4670 километров. Так и тянет назвать эту авантюру наглой: о новом зенитно-ракетном комплексе, способном сбивать цели даже на отметке в 25 километров, в ЦРУ не догадывались.
Где-то над Челябинском автопилот вышел из строя. Но стало ясно, что, углубившись на нашу территорию приблизительно на две тысячи километров, возвращаться летчик не будет. Пойдет дальше и почти наверняка на приспособленный для У-2 норвежский военный аэродром. Между тем в боевую готовность привели зенитные комплексы С-75 не только на Урале, но и в районах Архангельска, Вологды, Мурманска и по всей границе с Финляндией — куда бы ни направился незваный гость, его повсюду ждали.
Пауэрс действительно возвращаться не собирался. Произвел фотосъемку над секретным, как у него было отмечено, объектом — то был сверхзакрытый Челябинск-40, химкомбинат «Маяк», производящий обогащенный уран, и довольно неожиданно повернул на Свердловск. Безнаказанность пьянила. Пауэрс и не предполагал, что советские радары вели его еще от Пянджа в Таджикистане, а уничтожить его решено было в районе города Дегтярска, неподалеку от Свердловска.
Существует с десяток версий того, как сбили У-2. Не собираюсь отдавать предпочтения ни одной. Изложу лишь точно установленное, без лишних подробностей.
Еще в районе Байконура Пауэрса попытались перехватить поднятые по тревоге самолеты, но достать его на высоченном потолке не сумели. Пауэрс этого, конечно, не заметил… В то же время на подлете к Уралу, по приказу руководства ПВО, на аэропорты были срочно посажены все военные и гражданские лайнеры. То есть маршрут У-2 наши разгадали относительно верно…
Сам Пауэрс уверял своего отца и, еще важнее, конгресс США, что его сбила не ракета, а самолет, который он видел собственными глазами. Однако попала в самолет, якобы невидимку, первая же ракета класса «земля — воздух» зенитного комплекса С-75. Она была выпущена в 8 часов 53 минуты 2-м зенитным ракетным дивизионом. Его командир находился на переподготовке, многие офицеры 1 мая были, как и положено, выходными, и «на хозяйстве» пребывал начальник штаба майор Воронов, у которого опыта стрельбы боевыми ракетами не было. У экрана индикатора, вот судьба, дежурили двое молодых офицеров- ракетчиков… И все же ракету по появившемуся в секторе обстрела самолету выпустили.
ЗРК С-75 начали поступать на вооружение еще летом 1959 года. Это оружие осваивали, проводили учебные стрельбы, ставили на боевое дежурство. Американцы об этом не догадывались, а потому Пауэрс и прочие летали над СССР без всяких комплексов.
Зенитная ракета догнала самолет-шпион на высоте 22 тысяч метров и взорвалась в 25 метрах от его хвоста. Вопреки распространенному заблуждению, ракета и не должна попадать в самолет, но поражает его осколками, взрываясь на подлете. В итоге крыло и хвост нарушителя оторвало, осколки попали в двигатель. Однако в те годы точность попадания в цель определялась неважно, так что для большей надежности в У-2 полетели еще семь ракет.
Вот тут-то и случилась трагедия, о которой долгие годы молчали… Пауэрс не врал папеньке относительно увиденного рядом самолета. Ми Г-19 действительно чуть не достал шпиона, но старшему лейтенанту Сергею Сафронову чуть не хватило высоты для выполнения приказа перехватить и уничтожить…
Почему сбили своего? После взрыва первой ракеты на экранах индикаторов появилась рябь. Не имеющие серьезного опыта пуска С-75 офицеры решили, что противник применил радиопомехи. Уверенности, что наверняка сбили, не было. Тогда и поступил роковой для Сафронова приказ. Выпущенная ракета автоматически захватила цель — один из двух наших поднятых МиГов. Не мог бедняга Сафронов предполагать, что свои примут его самолет за чужой и точно попадут в него ракетой… Другой МиГ, ведущий, на котором летел пилот Айвазян, поняв в чем дело, сумел увильнуть, сделал глубокое пикирование и остался целым. Сергей Сафронов не успел, ракета попала в самолет, и он геройски тянул его, отводя от города Дегтярска. Погиб смертью храбрых. Наградой стал орден Красного Знамени, присвоенный посмертно.
В 2005 году, в канун 60-летия Победы в Великой Отечественной, о Сафронове все-таки вспомнили. К 9 Мая в Дегтярске, что километрах в шестидесяти от того места, где приземлился сбитый Пауэрс, установили скромный памятник. Рядом со стелой — сохранившийся фрагмент сафроновского МиГа. Все эти 45 лет он невостребованно пролежал в чьем-то огороде. Теперь молодожены города Дегтярска после бракосочетания подъезжают поклониться летчику. Названа в честь старшего лейтенанта и одна из городских улиц. В местном музее выставлены личные вещи Сафронова — летная куртка из кожи, полетная карта, шлем… Все это передала в музей вдова Сергея.
У нас все делается с некоторым опозданием. Но все-таки хорошо, что делается, что осталась память и жители городка хотя бы знают имя человека, спасшего город от разрушений.
На пороге смерти оказался и другой летчик, Игорь Минтюков, который, перегоняя новый экспериментальный истребитель-перехватчик Су-9 с аэродрома на аэродром, вдруг услышал приказ идти на таран для уничтожения противника — то бишь Пауэрса. Это означало верную смерть: пилот летел без высотно-компенсационного костюма, катапультирование было невозможно. Но главное — на Су-9 не было оружия. Минтюков до Пауэрса не добрался, так что рядом с собой американец видел Сафронова.
Судьба майора Воронова сложилась после удачного выстрела по Пауэрсу гораздо счастливее. В 1960 -е он попадал под «хрущевское» сокращение армии, но первый боевой и сразу удачный пуск ракеты в истории советских зенитных ракетных войск позволил высшему начальству отменить приказ и дать офицеру продолжить службу. Да и Сафронова сбил не его дивизион, а соседний…
После этого удачного попадания по Пауэрсу, как полагают некоторые историки и военные специалисты, над территорией СССР были сбиты по одним сведениям 20, по другим — 17 самолетов У-2. По крайней мере, и американцы подтверждают, что на базы не вернулось именно 20 отправлявшихся в
