– Я сейчас рассержусь по-настоящему! – Остапенко схватил агента за грудки и сильно тряхнул. – Где твои сообщники?!
Порат неопределённо замычал. Валентин отвесил ему оплеуху.
– Ты чего дерёшься? – заныл тарланин.
«Он что, в детство впал?» – озадаченно подумал капитан.
Вокруг по-прежнему было тихо. Валентин обыскал карманы агента и в одном из них обнаружил небольшой тупорылый пистолет. После этого, держа Пората на прицеле, Остапенко взобрался на холм и снова оглядел местность – никого.
Вернувшись к агенту, по-прежнему обжиравшемуся ягодами, он присел рядом и приказал:
– Снимай бронекостюм!
– Не хочу-у-у! – завыл Порат. – В нём хорошо…
– Я тебя накажу, – пригрозил Остапенко.
– Как? – заинтересовался тарланин и даже перестал жевать.
– Отстрелю яйца!
– Тогда я умру, – Порат вновь зачавкал.
– Мазохист чёртов! А ещё… я не дам тебе есть ягоды!
Агент открыл от неожиданности рот.
– Не надо! – прошептал он. – Я сделаю, как ты скажешь…
– Снимай костюм, придурок!
– А вот и не надо ему снимать костюм! – раздалось вдруг за спиной.
Валентин вздрогнул. Чёрт возьми, попался – расплата за беспечность, сам придурок!
– Смотри-ка, сам пришёл! Положи оружие на землю, медленно встань и повернись! – приказал Акмолл. – А ты, Порат, что расселся? Мы тебя ищем, а ты тут покушать решил, скотина!
Валентин быстро соображал. Видимо, Акмолл ещё не знает, что Порат кайфует, и если это как-то использовать…
– Валентин, моё терпение кончается. Положи деструктор и встань! Руки за голову!
– Порату не до вас, – не оборачиваясь, сказал Остапенко. – Он теперь
– Ты что мелешь, землянин? – в бешенстве закричал Акмолл. – Порат, мразь, подъём!
– Там под кустиком сидят восемь беленьких мышат, – с чувством продекламировал Порат и вздохнул. – Жалко, что желудок у меня не резиновый, не лезет уже. А то бы…
– А то бы я его тебе вспорол, дубина! – чуть не завизжал командир и приказал другому тарланину: – Митралл, заставь встать этого варвара!
Валентин до сего момента не двигался, сидя перед блаженствующим Поратом на корточках, но через пару секунд почувствовал, как к спине приставили ствол деструктора.
– С такого расстояния я точно не промахиваюсь, – пообещал Митралл. – Делай, что велено!
– Ну, вот и встретились, дорогуша, – усмехнулся Валентин.
– Встретились, – многообещающе прошипел агент. – Пошевеливайся!
Остапенко положил на землю оба «ствола» и поднялся.
– Руки за спину!
– А твой босс говорил «Руки за голову»… Кого мне слушаться?
– Не разглагольствуй, придурок!
– Ну, хорошо. – Капитан сцепил руки за спиной. – Будь по-вашему, сударь.
Валентин услышал, как подошёл Акмолл, и почувствовал, что руки начали вязать какой-то верёвкой.
– Где же ваши патентованные наручники? – с издёвкой поинтересовался он.
Тарлане не ответили, и Митралл сорвал с него шлем.
– Поносил, и хватит! – заметил он.
Затем Митралл попытался привести в чувства своего сослуживца.
– Эй, Порат, давай-ка, ты чего?..
– Что ты с ним сделал? – поинтересовался Акмолл у Валентина.
Остапенко лишь пожал плечами.
– Он уже был тут такой. Почём я знаю?
– Старая история! И Кин вы уже такой нашли, и Пората таким нашли, и бронекостюмы под кустом лежали. Кстати, где девчонка, где твой друг? Не пытайся меня обмануть!
У Валентина отвисла челюсть.
– Разве они не у вас?
Акмолл сжал зубы и ударил капитана ногой в живот. Остапенко упал и, не удержавшись на склоне, скатился на несколько метров вниз.
Командир агентов пообещал, что больше цацкаться с землянином не станет, а когда они придут в лагерь, вообще займётся им по-настоящему. Он приказал Валентину встать и следовать впереди них. Тем временем Митралл, подобрав оружие, тащил за собой уже ничего не соображающего Пората, ругая его, на чём свет стоит.
Они пошли по верхушке холма – впереди Валентин, сзади его держал на мушке Акмолл, а замыкала шествие парочка Порат—Митралл. Митралл своего собрата постоянно пинал, материл и фактически тащил на себе, так как ноги у последнего почти не двигались. Сагдана при этом нигде видно не было. Сторожит Кин и Шорина? Но Акмолл утверждает, что они не захватывали их, странно.
– Так, и где же твои дружки? – словно угадав его мысли, спросил Акмолл.
– Я уже сказал: не знаю, – ответил Остапенко. – Они ушли за водой и фруктами, но пропали.
– Не рассказывай сказки!
– Так и есть. Я бегал вокруг, искал их, но не нашёл…
– Где это произошло?
– У горы.
– Растяжимое понятие – гора занимает чуть ли не весь этот чертов остров. Где именно?
– Остров? Так мы на острове? – удивился Валентин.
– Да. И перехода на нём нет. Если только на соседнем.
Остапенко вспомнил полоску земли в океане.
Тарланин повторил вопрос про то, где точно исчезли Николай и Кината? Валентин ответил, что если агенты взяли их, данный вопрос не имеет смысла. Акмолл заверил его, что никого они не брали – Остапенко первый из беглецов, кого агентам удалось снова захватить.
Валентин снова повторил, что ему нечего рассказывать – его товарищи по несчастью исчезли без всяких следов. Тарланин высказал предположение, что они могли просто бросить Остапенко на острове, ведь никто не знал – возможно, что у Кинаты был где-то спрятан гравилёт. Валентин с негодованием отверг такое предположение: если он ещё и мог допустить подобные действия со стороны девушки, которую, действительно, совершенно не знал, то его лучший друг и боевой товарищ ни за что не поступил бы так.
– Но, возможно, девчонка нашла способ и от твоего друга избавиться, – заметил Акмолл.
– Да не может быть, – вскинулся Остапенко. – Вряд ли Кин пошла бы на такое!
Тарланин хмыкнул:
– Да что ты вообще о ней знаешь?
– Ну, я вообще о всех вас мало чего знаю, – парировал Валентин. – Ты же мне ничего не рассказываешь.
– А я тебе и не должен ничего рассказывать. Чем меньше знаешь, тем тебе же лучше! Пойми, землянин: если ты узнаешь слишком много, тебя однозначно ликвидируют! Так что можешь считать, что я о твоем благе пекусь.
– Да, неужто?!
– Именно! Кроме того, я – правосудие, а ты – преступник.
– В своем мире я сам ловил преступников, – заметил Остапенко.
– О, да мы коллеги? – усмехнулся Акмолл. – Что ж, твоя вина этим только усугубляется.
