стала слишком частой гостьей.
Через несколько минут все перешло в обычное недомогание, и она посмотрела на Рэннольфа. Он все еще спал, повернувшись к ней спиной. Хотя синяки и ссадины все еще были багрового цвета, они местами побледнели и принимали желто-зеленый оттенок.
Ровена встала, чтобы сделать то, о чем не забывала каждое утро: прочитать молитвы, расчесать волосы, умыться и одеться. Потом ей не оставалось ничего другого, как только думать о том, сколько она еще сможет выдержать.
Пейзаж был все таким же спокойным и мирным, как и в другие дни. Если она высовывала руку в бойницу, то могла ощутить свежее дыхание ветра на своей коже. Это будет еще один чудесный день, проведенный в заточении.
Постепенно все ее недомогания прекратились. В ощущении, которое последовало за этим, была странная законченность, как будто боль никогда больше не будет ее мучить. Она вздохнула с благодарностью и услышала, как позади нее заворочался Рэннольф.
– Какое сегодня у тебя самочувствие, моя дорогая? – спросил он, начиная свой утренний ритуал.
– Гораздо лучше, – ответила она, поворачиваясь и одаривая его улыбкой. Затем снова припала к узкой башенной бойнице.
Рэннольф в штыки встречал ее попытки оказывать ему помощь, и все же она не могла видеть, как он страдает. Ведь все, на что он тратил минуты, она могла бы сделать для него моментально.
Что у них еще было, кроме словно черепаха ползущего времени?
Наконец, он подошел к ней.
– Боли повторились? Сегодня ты выглядишь бледной. – Муж поцеловал ее в маковку, потом в лоб, она заглянула ему в лицо.
– Нет, в самом деле, я чувствую себя гораздо лучше, чем вчера. Думаю, на меня давит только атмосфера нашего узилища. Мне грустно. – Она прислонилась к нему.
– Тогда вернись в постель, мы могли бы еще немного вздремнуть, – сказал он. – Если только ты не предпочитаешь сойти с ума от скуки.
Рука мужа обвилась вокруг ее талии. Она вздрогнула, когда его пальцы нежно остановились на изгибе ее бедер.
– Вздремнуть? В самом деле…
– Это поможет нам скоротать время, – предложил он.
Визги и крики нарушили утренний покой за стенами замка. Кто-то пробежал мимо их двери наверх. Рэннольф повернулся к бойнице.
– Что это? – вскричала она, когда ужасающие крики повторились.
– Я думаю, деревня в огне, – сказал лорд Грэстан. – Дым ползет через реку.
– В огне? – спросила она, цепенея от ужаса. Эти ветхие избы с деревянными стенами и тростниковыми крышами горят невероятно быстро. Ровена посмотрела на мужа.
– А что, если огонь дойдет до нас?
– Да, но наша тюрьма выстроена из камня, а не из дерева, – сказал Рэннольф, но она не успокоилась.
– Да, вот, значит, как. Тем хуже для нас. Огонь втянет сюда, как в дымовую трубу. А мы заперты. – Она коснулась рукой живота. – Бедный ребенок. Мы не оставили тебе шанса нормально родиться, правда?
Рэннольф привлек ее к себе.
– Тихо, милая. Ты волнуешься о том, что еще не случилось. Это здание защищено водой и камнем. Никакое пламя не проберется так далеко.
Они прислушивались, напрягая слух, чтобы найти объяснение тому, что происходило. Время медленно тянулось. Постепенно шум стих, хотя дым продолжал валить клубами. Рэннольф нахмурился.
– Кажется, они совсем не пытаются бороться с огнем, – сказал он.
– Джон из Эшби! – Глубокий, низкий голос был отчетливо слышен, хотя, казалось, он доносился из-за внешней стены. – Отдай моего брата, или я клянусь сделать больше, чем просто спалить твою деревню. Один Бог может спасти тебя, если ты тронул хотя бы волос на его голове.
– Гилльям! – с удивлением воскликнул Рэннольф.
Глаза лорда Грэстана светились от счастья и радости.
– Это Гилльям! Он поджег деревню. Мой Бог, он начал осаду.
– Уолтер, должно быть, услышал меня, – произнесла Ровена с удовлетворением. – А я ведь была не уверена, что он услышал.
– Слышал тебя? – Брови Рэннольфа поползли вверх. – Что ты хочешь этим сказать?
Она пожала плечами.
– Я не видела смысла упоминать об этом. Когда нападение окончилось и сэр Джон приказал сохранить нам жизнь, Уолтер подошел к воротам, спрашивая, что происходит внутри. Мэв велела человеку Джона преследовать оставшихся четырех воинов из нашего отряда в живых до самого Грэстана, чтобы сохранить все в тайне. Тогда я закричала, чтобы Уолтер оправлялся к Гилльяму. Мэв не знала, что твоего брата больше нет в Грэстане. – Ровена дотронулась пальцем до виска и нахмурила лоб. – Может быть, он не слышал меня, а просто додумался до этого сам.
– Моя умница, – сказал он, потом откинул голову назад и расхохотался свободным, необузданным
