Сейбл напрячься. Или, возможно, это произошло из-за лица Кейна – холодно-отстраненного, надменного?..
Когда она подошла к Кейну, он был уже один и ничего не сказал ей об этом разговоре. Сейбл промолчала тоже, хотя на душе у нее было неспокойно. Не иначе как эта женщина сообщала Кейну новые грязные слухи.
Через несколько минут, когда Сейбл ненадолго осталась одна, она заметила ту женщину, теперь направлявшуюся к ней. Приблизившись, женщина оглянулась вокруг, затем прошипела:
– Я всегда вас очень жалела. Но не теперь. Впрочем, вы заслуживаете друг друга. – Она проскользнула мимо, прежде чем Сейбл успела спросить, что она имеет в виду.
Сейбл сделала вывод, что Кейн пресек попытки этой дамы очернить ее, и почувствовала запретное тепло в своем сердце…
На следующий день они поехали на пляж, и Сейбл опять была искренне тронута, когда заметила, как Кейн пытается установить с ней дружеский контакт, выходящий за рамки лишь физической близости. Они много разговаривали, и он показал ей, как надо кататься на волне. Кейн оказался терпеливым учителем, и, когда наконец Сейбл встала на доску и преодолела первую маленькую волну, он даже похвалил ее, словно она справилась с сильнейшим прибоем.
«Этот мужчина был бы прекрасным отцом», – почему-то решила она, когда они возвращались домой. Странное чувство – смесь сожаления и желания – охватило ее, но Сейбл запретила себе даже думать об этом.
На эту часть Тихого океана налетел циклон, первый за все лето, который принес непрекращающийся шторм и ураганные ветры. Для спасения людей срочно понадобилась помощь – были мобилизованы врачи и медсестры, возникла необходимость обеспечить пострадавших медикаментами. Сейбл напряженно работала всю неделю и лишь немного расслабилась к пятнице, когда закончила самые неотложные дела, и, оставшись одна, стала готовиться к своей обычной работе.
И в тот же момент зазвонил ее рабочий телефон.
«Что еще там произошло?» – привычно подумала она, прежде чем сказать в трубку:
– Сейбл Мартин.
На другом конце провода царило молчание, а затем раздался голос, который она никогда больше не хотела слышать.
– Привет, Сейбл. Давно не виделись.
– Дерек?! – изумленно воскликнула она, и внутри у нее все похолодело.
– Дерек Френшэм. Он самый. – Мужчина рассмеялся. – Интересно было увидеть твои фото на страницах воскресных газет, вместе с миллиардером, которого ты подцепила. Нет, не вешай трубку, дорогая. Это неразумно.
– Что это все значит? – резко спросила она.
– Ничего особенного. Ты, я вижу, преуспеваешь, а вот у меня дела совсем плохи.
Почувствовав приступ тошноты, она с усилием произнесла:
– Думаешь вызвать у меня приступ жалости? Напрасно. Из-за тебя я чуть не попала в тюрьму, черт возьми!
– Да ладно тебе, что теперь об этом говорить. Это была ошибка моего деда. Но все уже в прошлом. Давай встретимся, вспомним нашу жизнь, а?
– Нет! – резко сказала она.
– Я думал, ты захочешь, – разочарованно протянул Дерек.
Сейбл буквально физически почувствовала опасность. Что ж тут удивительного… Шантаж был его любимым делом. «Возможно, ему действительно нужны деньги», – подумала она, и чувство тревоги стало перерастать в панику.
– Зачем? – холодно спросила она. – В результате последней нашей встречи я потеряла работу и доброе имя.
– Но я спас тебя от тюрьмы, – надменно произнес он. – Взял всю вину на себя, потому что знал: мой дед вызовет полицию, если узнает, что это сделала ты. – Голос его стал громче. – И вообще, я сделал все это ради тебя, а затем, черт возьми, ты бросила меня, а старик лишил меня наследства. И ты ответишь за это, Сейбл!
Неужели Дерек всегда так говорил, словно гангстер из второсортного боевика? Проклиная себя за то, что когда-то она считала его неотразимым, Сейбл процедила сквозь стиснутые зубы:
– Твой дед не позвал полицию потому, что знал: ты использовал меня для того, чтобы получить доступ к файлам и шантажировать этих бедных людей, один из которых покончил самоубийством. Ты помнишь об этом?
– О, я помню, но совсем не то, что ты. Да и кто поверит дочери жалкого пьянчужки? – усмехнулся Дерек.
Действительно, кто?..
Он тут же прервал ее смятенные мысли, сказав:
– Мне нужны деньги. Сейчас.
– Даже если бы они у меня были, я не дала бы их тебе…
– Тогда я расскажу о тебе все твоему другу-миллиардеру. Кому из нас он поверит?
Сейбл вздрогнула, но что для нее значила эта угроза? Еще больше упасть в глазах Кейна она уже не могла. Открыв рот, она хотела назвать Дерека негодяем, но словно онемела от гнева и унижения.
– И я уверен, что твои благородные работодатели тоже заинтересуются твоим прошлым. – Он сделал паузу. – Возможно, ты уже наложила руки на заработанные фондом денежки? Ведь этот аукцион, который ты организовала, собрал более трех миллионов долларов…
– Боже мой, какое ничтожество… – только и смогла выговорить Сейбл.
Дерек тут же сменил тон:
– Послушай, детка, я в отчаянном положении. Мне срочно нужна определенная сумма. И если ты не сможешь выудить деньги из фонда, заработай деньги в постели, с этим твоим прирученным миллиардером. Мне нужны деньги, и нужны прямо сейчас!
Сейбл бросила трубку. Когда телефон снова зазвонил, она поморщилась, глядя на него, словно на змею. Телефон звонил снова и снова, она взяла трубку и, услышав, как Дерек сказал: «Неужели ты думаешь…», снова бросила ее, но запомнила его номер. Он продолжал звонить, но Сейбл игнорировала его звонки.
К концу рабочего дня она была вконец измучена и напугана. Нервно собрав свои вещи, она вышла в холл.
Первым, кого она увидела, был Кейн, разговаривавший с раскрасневшейся Поппи.
Ревность больно кольнула ее, отчего Сейбл пришла в шок. Ей пришлось остановиться, сделав глубокий вдох, и изобразить такую широкую улыбку, что у нее заболели скулы.
Кейн, через голову Поппи, увидел, как она шла, спокойно, уверенно, грациозно, и с трудом подавил неистовую вспышку желания. Прошедшая неделя была для него истинным адом: каждую секунду, каждую минуту он хотел Сейбл, проклиная себя за то, что был так глуп. Он изложил ей свои условия настолько прямолинейно, что гордость побудила ее с негодованием отказаться от них.
С трудом оторвавшись взглядом от Сейбл, посмотрел на хорошенькое оживленное лицо Поппи, которая с энтузиазмом говорила:
– Она такая терпеливая, такая добрая: когда обучала меня, она не обращалась со мной, как с полной идиоткой, а постоянно давала мне понять, что я могу все! А некоторые сотрудники считают, что я всего лишь папина дочка, которая лишь отнимает у них время. На следующий год я собираюсь поступить в университет – Сейбл сказала, что это хорошее дело.
– Да, конечно, – кивнул он, глядя на приближавшуюся к ним Сейбл.
Поппи, заметив его взгляд и обернувшись, улыбнулась:
– Привет, Сейбл! Я только что говорила твоему мужчине, какая ты замечательная!
Легкий румянец залил высокие скулы Сейбл.
– Ты преувеличиваешь, – весело ответила она. Поппи рассмеялась:
– Если ты не хочешь, чтобы тобой восторгались, то не надо быть такой потрясающе замечательной, – затараторила она. – А, вот и папа! Лучше я пойду – мне надо поговорить с ним кое о чем, и я это сделаю по
