отсутствии систем контроля нам не удастся рассчитать направление и точку выхода в реальное пространство». Вход в подпространство был бесполезным без точного наведения корабля. Другими словами, «Планер» не мог улететь из системы Массива-5. Ему грозило уничтожение. Сорас знала, что Тэвернер не согласится отдать судно в человеческие руки. Он прикажет ей разрушить корабль. Если она откажется, амнион использует мутагены, спрятанные в фильтрах воздушных очистителей. И тогда ее команда превратится в чудовищ, которые выполнят приказы Майлса.
Однако Сорас услышала в рапорте системотехника слабый отголосок надежды. Прямо или косвенно ее молитвы находили отклик у могущественных сил Вселенной.
– Где мы? – спросила она у штурмана.
Женщина подняла голову.
– Трудно сказать, капитан. Данные Бекмана уже не соответствуют реальной конфигурации роя. Сингулярность внесла свои коррективы.
Она печально усмехнулась. Возможно, штурман тоже понимала толк в надежде.
– По моим предположениям, мы здесь.
Она вывела на один из экранов схему астероидного роя. «Планер» находился примерно в тридцати километрах от зоны черной дыры – довольно далеко от трассы, которую погибшая лаборатория определила для «Трубы».
– Я и пилот уже нашли путь в чистый космос. Он не такой просторный, как маршрут, предписанный станцией. Но выбирать не приходится.
Сорас кивнула.
– Что ты можешь сказать о «Трубе»? Или о других кораблях?
– Я пока не вижу признаков их существования, – ответила штурман. – Мне кажется, «Завтрак налегке» находился в центре сингулярности. Он стал первым, кого пожрала черная дыра. А «Труба» была рядом с ним. Если она уцелела, то лишь с Божьей помощью. Или она сотворила какое-то чудо.
Чатлейн улыбнулась штурману. Она не сомневалась, что женщина тоже лелеяла надежду. Ее усмешка подтвердила, что она на стороне капитана. Это был ответ, в котором нуждалась Сорас. Еще один ответ. Разве не достаточно?
Она молча осмотрела индикаторы, мигавшие на ее пульте. Большинство из них предупреждали об ожидаемых угрозах или об опасностях, которые она уже знала. Но один огонек удивил ее. Кто-то воспользовался воздушным шлюзом – причем шлюзом в трюм, который был пробит осколками Малого Танатоса. Черт! Это было бы безумием. Никто из ее людей не стал бы покидать гравитационные защитные устройства. Подобных ускорений и силы тяжести не вынес бы ни один человек. Да и кому понадобилось бы входить в пробитый трюм при таких экстремальных условиях?
Тем не менее индикатор безошибочно указывал на то, что кто-то открыл воздушный шлюз, воспользовался им и снова закрыл. Не запечатав! Согласно данным статуса, замок был не задействован.
Ерунда! Она не могла поверить этому. Наверное, какая-то неисправность. Слишком большие перегрузки, слишком много столкновений со скалами. Она видела и не такие причуды техники. Сигнал был ложным. К тому же Сорас следовало позаботиться о других проблемах. Ее силы и выдержка уже подходили к концу.
Встряхнув головой, она повернулась к Тэвернеру и спросила:
– Что будем делать дальше?
Он не смотрел на нее. Майлс принимал какую-то информацию. Тем не менее он быстро ответил на ее вопрос, словно мог выполнять по нескольку дел одновременно – словно амнион обладал божественной способностью совершать чудеса…
– Капитан Чатлейн, во время бегства «Трубы» с Малого Танатоса мы рассчитали соотношение ее ускорения к массе корабля. Оно говорит о том, что крейсер мог выйти за горизонт событий сингулярности. Скорее всего, «Труба» уцелела. Вероятно, перед активацией гранаты она позаботилась о своем выживании. То есть…
Он замолчал, словно потерял дар речи. Казалось, что его умение понимать человеческий образ мышления истощилось от сильных перегрузок. Однако через миг он вернулся к прежнему «я» – рудиментарной части нового ума.
– То есть, – неловко повторил Тэвернер, – это вполне сходится с тем, что я знаю о капитане Термопайле. Ради своего выживания он может пожертвовать и своими спутниками, и кораблем.
Майлс поморщился, словно эта идея причинила ему боль.
– Мы должны исходить из предположения, что «Труба» уцелела.
Он повысил голос:
– «Затишье» заняло позицию у края роя. Оно ожидает появления крейсера. При первой возможности «Труба» будет разрушена. К сожалению, сторожевик атакован боевым кораблем полиции Концерна.
Тэвернер снова сделал паузу. Возможно, он подыскивал слова для перевода.
– На него напал крейсер класса «Скальпель». Пушки этого корабля не могут пробить защиту «Затишья». Однако присутствие полицейского судна уменьшает вероятность разрушения «Трубы». Нам приказано приблизиться к границе роя и взять под наблюдение крейсер. Амнионскому сторожевику требуется наша помощь. Я получил координаты места для засады. «Труба» представляет собой слишком большую опасность. Она должна быть уничтожена.
Наконец-то! Чатлейн прикусила губу. Крейсер полиции атакует «Затишье»! К счастью, Майлс не смотрел на нее. Если бы он поднял голову, то обязательно увидел бы ликование Сорас – внезапный проблеск надежды на ее лице. Слава тебе, Господи! Сбывалось все, о чем она молилась.
Чтобы скрыть безудержную радость, она быстро ответила:
