ведете весьма тонкую игру. В вашем положении нельзя придумать лучшего способа обелить себя перед Советом, чем спасти женщину, которая больше всех пострадала от ваших же действий. А то, что она представляет для всех опасность, вам только на руку. – Теперь Хэши, казалось, просто рассуждал вслух, ни к кому конкретно не обращаясь. – Если она – «бомба замедленного действия», то мы все-таки об этом предупреждены. Мы сможем держаться от нее подальше. Но ваша репутация неизбежно выиграет от спасения женщины, которой есть в чем обвинить Дракона. – Хэши мог ввести в заблуждение весь мир, но, очевидно, он не умел лгать самому себе. – Я оказал вам медвежью услугу.
Это правда. Но ведь контракт уже отправлен, и его не вернуть. Если только…
– Полагаю, – устало поинтересовался Уорден, – возможность связаться с капитаном Скройлом уже отсутствует?
– Увы. – Хэши печально нахмурил брови. – Я не знаю, куда он отправился, если не считать самой общей информации о преследовании им «Трубы». Кроме того, он и не ждет моего выхода на связь.
Конечно, иначе все было бы очень просто.
– В таком случае, можешь возвращаться к выполнению своих обязанностей. – Уорден, оперевшись о стол, поднялся на ноги. – А мне дай выполнить мои. У меня мало времени.
Тебе еще рано уходить в отставку, Хэши. Ты мне все еще нужен…
Хэши встал со стула, порылся в карманах, нашел очки и вновь водрузил их на нос. Впрочем, он по- прежнему смотрел поверх них.
– Простите, если отрываю у вас время, – с присвистом пробормотал Хэши, – но для меня важно не повторить прежних ошибок. Какие будут дальнейшие указания?
Ответ Уордена последовал незамедлительно.
– Ты больше не отвечаешь ни за «Трубу», ни за Джошуа. Оставь их мне. Любую информацию, касающуюся «Купюры», Амниона, «Трубы», Джошуа или «Пикника», пересылать мне немедленно.
Больше никаких игр, Хэши!
– Я понял, – кивнул директор Бюро по сбору информации.
– Взамен я поручаю тебе расследование убийства Годсена.
Хэши вскинул брови, но Уорден не смог определить, был ли тот поражен или принял новое задание с облегчением.
– Мин отсутствует, – продолжал директор Департамента полиции. – Поэтому если ты не сможешь докопаться до правды о прогремевших взрывах, этого не сделает никто… Но есть одна подробность, о которой, возможно, ты не знаешь. Незадолго до покушения Годсену звонил Холт Фэснер и немедленно потребовал его к себе. Годсен отказался, поскольку я запретил ему покидать Департамент. Перед смертью, – закончил Уорден, – Годсен звонил мне с докладом.
Удивление Хэши было очевидным.
– Значит, – пробормотал он, – наш Годсен напоследок продемонстрировал преданность. Никогда бы не поверил.
– Именно поэтому его и убили, – процедил Уорден. – Из-за его преданности.
… Ты слушаешь меня, Хэши? Ты меня слышишь?
– Понятно, – рассеянно проговорил Хэши, о чем-то размышляя. – Тогда он заслуживает того, чтобы его оплакивали.
– Смотри, чтобы не оплакивали тебя, – резко оборвал его Уорден.
– Едва ли… – На губах Хэши заиграла улыбка, но его голубые глаза оставались холодными. – Мы с ним в разном положении. Ни у кого, кроме вас, никогда не возникало подозрений относительно моей преданности.
С этими словами Хэши коротко кивнул и подошел к двери.
– Мне кажется, – проговорил он задумчиво, ожидая, пока Уорден отопрет дверь, – что Амнион не умеет принудительно развивать сознание.
– Я пришел к тому же заключению, – резко ответил Уорден. Времени оставалось в обрез, а еще предстояло позаботиться о спасении стольких жизней, включая собственную.
Однако Хэши продолжал, словно нарочно.
– Но мы кое-что знаем о возможностях амнионцев. По крайней мере, они наверняка умеют копировать сознание. Если у Дэйвиса Хайленда оно есть, то, должно быть, является копией чужого сознания.
– Прекрасно, – прорычал Уорден. – Кого же? Ника Саккорсо?
– Думаю, что нет. – Хэши по-прежнему был задумчив, однако теперь его аура успокоилась, а голос звучал уверенно. – Вы можете себе представить, чтобы Ник Саккорсо согласился подвергнуть себя подобной процедуре? Разумеется, Амнион не мог дать ему гарантий безопасности операции. Кроме того, едва ли посторонний человек принес бы себя в жертву ради Дэйвиса Хайленда.
Хэши напоследок бросил на Уордена задумчивый взгляд, открыл дверь и вышел. И все-таки директор Бюро обронил намек, в котором так нуждался Уорден, сделав это непринужденно и элегантно.
Хэши Лебуол, ах ты сукин сын. – Ты – гений!
Скорее всего, у Дэйвиса есть сознание. Человеческое сознание. В противном случае Амнион не затребовал бы его обратно, тем более не стал бы рисковать и устраивать погоню за «Трубой». Это главный аргумент. Итак, от кого получено это сознание? Кто ради Дэйвиса готов пойти на смертельный риск? Только Морн. Значит, у Дэйвиса сознание его матери.
Времени для размышлений не оставалось. «Окно» для контакта с Мин Доннер вот-вот закроется. Кроме того, необходимо выполнить указания Холта. Не время предаваться радужным надеждам. Необходимо
