моему приказу.
Уорден Диос знал о записи сообщения. Фактически, он признавался в своих преступлениях.
– Морн, мне плевать, что случится со мной. Я согласен быть заложником и готов просить вас сдаться амнионам. Но я не могу допустить уничтожение миллионов невинных людей из-за того, что мы с вами не исполнили свой служебный долг.
Мин замолчала и повернулась к Хайленд, чтобы взглянуть на ее реакцию. Капитан Юбикве нахмурил густые брови. Офицеры дежурной смены забыли о пультах, ожидая ответа Морн. Даже Мика подняла голову. Ее глаза потемнели от отчаяния и безмолвной тоски. Энгус прошептал проклятие. Рот Вектора уныло изогнулся. Губы генетика дрожали от боли. Сиро не понимал, что происходит. Он сидел, откинув голову назад, и что-то нашептывал себе под нос.
«Амнионы считают Дэйвиса Хайленда своей законной собственностью… Мне плевать, что случится со мной…»
Жизнь Дэйвиса снова зависела от решений, которые принимали другие люди.
Очевидно, Морн не замечала прикованных к ней взглядов. Просьба Уордена затронула ее до глубины души. На глазах появились слезы. Нахмурив лоб, она сжимала подлокотники кресла, словно боялась потерять равновесие. Возможно, в ее голове звучали голоса родителей. Она склонилась к микрофону и, задыхаясь от эмоций, произнесла:
– Мы должны обсудить эти требования. Я не могу принимать такие решения за других людей. Оставайтесь на связи, директор. Обещаю не задерживать ответ.
Она печально отключила микрофон, как будто прощалась с Диосом навсегда. Дэйвис больше не слушал ее. Взгляд юноши перешел на Мин Доннер. Он хотел задать ей вопрос, но не знал, как выразить свои чувства. Критический момент, которого он так боялся, навис над ним, и ему нужно было понять, что делать дальше. Выполнить просьбу Уордена или вышибить себе мозги из пистолета? Дэйвис считал, что из всех людей на мостике только Мин могла дать ему верный совет.
Уорден
Морн сказала: «Мы должны обсудить эти требования. Я не могу принимать такие решения за других людей». Затем она отключилась, оставив Диоса наедине с Марком Вестабулом. Сердце Уордена дрожало, когда он отступил от терминала связи, выпиравшего наростом из стены небольшого помещения. Пот стекал по вискам и позвоночнику. Его человеческий глаз болезненно пульсировал от интенсивного освещения. Протез не давал никакой полезной информации.
Лейтенант Хайленд командовала «Карателем». Масштаб этой победы или неудачи ошеломил его. Морн удалось убедить - или заставить - Мин и Долфина отдать ей власть на крейсере. Более того, она настаивала, что больше не считает себя копом. Капитан Юбикве оказался не у дел. Мин получила возможность руководить полицией Концерна, но не могла влиять на решения Морн. Энгус Термопайл проявлял открытую враждебность.
Что-то произошло. Что-то замечательное или ужасное. Уорден не мог разобраться с этой неопределенностью - особенно сейчас, когда над его плечом нависал
Вестабул. Ситуация порождала рой вопросов: «Какое решение примет Морн? Что сделает Мин, если он прикажет ей доставить команду 'Трубы' на борт 'Затишья'? Как она стала исполнять обязанности главы полиции Концерна? Что случилось с Хэши?» Будучи пленником амнионов, Уорден не имел другого выбора, как только доверять тем людям, доверием которых он часто злоупотреблял: Мин и Энгусу, Морн и Хэши.
Вытянув руку, Вестабул отключил микрофон. Он издал несколько утробных звуков, по всей вероятности адресованных командному центру сторожевика. Уорден не понимал их значения, но догадывался, что амнион интересовался статусом связи с «Карателем». Убедившись, что канал по-прежнему активирован, он перевел внимание на Диоса.
– Ваши люди не подчиняются вам, - произнес Вестабул.
Он тоже имел лишь один человеческий глаз. Его амнионская половина лица выглядела грозной и непреклонной, в то время как человеческая сторона смущенно морщилась от огорчения.
– Вы не наделены правом принятия решений. Вы не способны удовлетворить наши требования.
О, черт! Тревога ворвалась в грудь Уордена, как едкий воздух.
– Я вынужден начать переговоры с Холтом Фэснером, - продолжил Вестабул.- Вы не оставляете мне другого выбора. Он заявил, что может получить согласие от всех властных структур в человеческом космосе.
Вцепившись в терминал, Уорден повернулся к амниону.
– Его заявление - чистая ложь!
Гнев помог ему подавить нараставшую панику. Он повысил голос, чтобы преодолеть затруднения, создаваемые дыхательной маской.
– Попросите диспетчерский центр полиции Концерна направить вам копию устава и прочитайте раздел о военном положении. Вы поймете, что я говорю вам правду. Власть Фэснера над подразделениями полиции приостановлена с той минуты, как вы начали вторжение. Сейчас я являюсь единственным верховным главнокомандующим человеческого космоса.
«Черт бы тебя побрал! Я продал за это душу. Не отвергай меня!»
Странное лицо Вестабула ничего не выражало. Мигание человеческого глаза было слишком двусмысленным для интерпретации. Аура в инфракрасном диапазоне кипела оттенками, которые Диос не понимал.
– Я знаю, что вы имеете причины для сомнений, - хрипло продолжил Уорден. - Морн Хайленд больше не считает себя офицером полиции. Она не признает мою власть, предписанную законами военного времени. Ситуация осложняется и тем, что капитан Термопайл взломал программное ядро. Но я еще не сдался.
– Мне трудно поверить, что «единственный верховный главнокомандующий человеческого космоса» не имеет никакого авторитета у команды обычного полицейского крейсера, - бесстрастно возразил амнион. - Я думаю, что такое явное противоречие разочаровало бы даже представителей вашего вида.
Уорден молча выругался.
– Повторяю! Я еще не сдался! Вы окружены нашим флотом. Да, «Каратель» отказался выполнять мои распоряжения. Но ни один из кораблей не примет приказов от Холта Фэснера. Любая ваша договоренность с ним окажется бесполезной, потому что он не сможет удержать флот от атаки. С другой стороны, мои переговоры с Морн еще не закончены. Я надеюсь убедить ее в том, что ваши требования не подлежат обсуждению. Их необходимо удовлетворить - как можно быстрее. Вы говорили, что помните идеализм людей: их веру в абстрактные идеи. Тогда вам должно быть ясно, что Морн не просто коп. Она верит в определенные заповеди - в предназначение полиции. Все члены ее семейства имели такие убеждения, и она ничем не отличается от них. Мы причинили ей вред и лишили многих иллюзий, но Морн не забудет свою клятву долгу. Она будет защищать невинных людей.
За маской гнева он молился о том, чтобы его мнение о Морн оказалось верным.
– Но даже если она не послушает меня, я дам вам то, что вы хотите, - продолжил Диос. - Морн не продержится долго, если директор Доннер и капитан Юбикве решат вернуть контроль над кораблем. Им подчиняется команда, а Долфин и Мин выполняют мои приказы. Я могу также использовать коды, которые уничтожат Энгуса. Я не делаю этого потому…
Он нарочно перешел на нервный крик.
– …что хочу обойтись без кровопролития! Дрожь тела проникла в легкие и проявилась в голосе. Маска мешала дышать. Он начал задыхаться.
– Как только я попытаюсь вернуть необходимое вам «право принятия решений», на «Карателе» возникнет перестрелка.
На тот случай, если амнион не уловил суть его слов, Уорден мрачно пояснил:
– Как бы осторожно ни вели себя Мин и Долфин, Дэйвис постарается покончить жизнь самоубийством.
