Теперь, сидя перед портретом Савелия, Джулия, вспоминая свои детские страхи в предощущении первой любви, грустно улыбнулась: она напрасно боялась, что более никогда не испытает блаженства ПЕРВОГО прикосновения Савелия. С того самого дня и до момента его гибели это чувство так и не утратило свою остроту. Всякий раз, стоило рукам любимого прикоснуться к ее коже, как она мгновенно отзывалась, вздрагивала, словно через нее проходил ток, а душа ее наполнялась такой теплотой и нежностью, что сердце готово было вырваться наружу, в висках стучали молоточки и внизу всякий раз бушевало пламя желания...
Когда десантники взялись за крышку гроба, Джулия отчетливо представила себе, что сейчас гроб закроют и она больше никогда не увидит родное лицо Савелия, не ощутит тепло ЕГО рук, не застучат в ее висках молоточки от их прикосновений...
'Нет, так не должно быть! Не делайте этого!' - кричало ее сознание, но губы лишь шевелились, не произнося ни слова, пока наконец не смогли выдавить только одно слово.
- Минуту! - прошептала Джулия, но ее услышали все.
Услышали и затихли, смолк даже шепот, а десантники застыли, словно какая-то сила заставила их замереть в той позе, в какой они услышали приказ из детской игры 'Замри!'
Джулия опустилась на колени перед гробом, обняла рукой голову Савелия и прижалась губами к его уху.
- Милый мой Савушка, - чуть слышно шептала она, почему-то твердо уверенная, что он ее слышит: - Это так несправедливо, что костлявая соперница, послав каких-то отморозков, отобрала тебя у нас с Савушкой, нашим чудесным сыном. Верь, для нас ты навсегда останешься живым! А те, кто посмел поднять на тебя руку, те, с кем ты боролся всю жизнь, горько пожалеют, что родились на свет! Клянусь у твоего гроба! Клянусь распятием святым! Клянусь жизнью нашего сына: я отомщу им! Всем отомщу!..
Потом Джулия прикрыла церковной лентой губы Савелия, нежно прижалась к ним губами, трижды перекрестила его лоб, поднялась с колен и тихо прошептала:
- Теперь можно закрывать...
Но ее шепот не услышали, и она проговорила громче:
- Закрывайте, ребята!
Ни одной слезинки не выкатилось из глаз Джулии, которая не мигая, наблюдала за тем, как десантники быстро закрыли гроб, буквально в считанные секунды вбили гвозди, затем подхватили гроб, уложили его на золотистые ленты и поднесли к могиле...
После похорон была поминальная трапеза в офицер-ском клубе. Звучало много трогательных речей о покойном. Буквально сотни людей подходили к Джулии, поддерживали словами, просили в любой момент обращаться, если потребуется, и никогда не стесняться. Смысл их слов почти не доходил до ее сознания. Джулии казалось, что они говорят не про Савелия, а про кого-то другого. И только один человек заставил ее очнуться на несколько минут и взглянуть ему в глаза: Андрей Воронов!
- Юленька, милая Юленька, неужели мы с тобой его потеряли? Господи, как ты мог допустить такую страшную несправедливость? - с надрывом воскликнул самый близкий друг Савелия, и только сейчас, словно что-то в ней прорвалось, Джулия надрывно всхлипнула и прильнула к груди Воронова.
- Не верю, что его нет... - шептали ее губы. - Не верю, Андрюша! Не верю...
- И правильно делаешь, - в ответ прошептал Андрей и тихо добавил: - Я тоже не верю... Не верю, и все тут!
- Спасибо тебе, Андрюша...
- Ты скажи, когда захочешь остаться одна.
- Хорошо, - покорно кивнула она и снова ушла в себя.
Почувствовав это, Воронов вернулся к сыну и жене, а по пути попросил Константина Рокотова побыть рядом с Джулией и постараться как можно меньше подпускать к ней посторонних лиц: пусть побудет одна...
А Джулии действительно хотелось остаться наедине со своими мыслями. Она никак не могла смирится с тем, что навсегда потеряла самого любимого человека.
Как это она больше не увидит своего Савушку? Это невозможно! Он же всегда говорил, что они никогда не расстанутся. Никогда!.. Всегда будут вместе! Всегда!..
Джулия не запомнила, когда ей внезапно захотелось уехать домой и как она наотрез отказалась, чтобы ее отвез Воронов.
- Ни в коем случае! - резко возразила она. - Не оставляй жену и сына! Им тоже сейчас тяжело: они очень любили Савушку... - потом тихо добавила: - Я знаю... - И неожиданно предложила: - Посадите меня в такси - я доеду...
- И думать не смей! - строго возразил Воронов. - Тебя Константин довезет, ты не против?
Джулия пожала плечами, она уже снова погрузилась в свои мысли...
Она не помнила, как Константин довез ее до дома Савелия, как помог ей подняться до ЕГО квартиры. Всю дорогу он что-то говорил и говорил, но его слова не доходили до ее сознания, они как бы звучали и не звучали, а может, просто казались ей фоном...
Джулия вновь пришла в себя, когда Константин, несколько раз безуспешно обратившись к ней, не потряс ее за плечо:
- Джулия, посмотри на меня!
- Ты что-то сказал? - ответила она.
- Говорю, может, мне остаться сегодня: вдруг тебе что-то понадобится? Лягу на кухне...
- Нет-нет, спасибо, Костик, - твердо ответила Джулия, - мне хочется побыть одной.
- Я понимаю... Знаешь, очень прошу тебя, если что - сразу звони мне!
- Если что - что?
- Ну, мало ли... - Константин замялся, - лекарств каких там... или покушать чего захочется... или сходить куда... Короче, не знаю, потому и сказал: 'если что'...
- Спасибо, Костик, я справлюсь! - она посмотрела на него с такой тоской, что он сразу уяснил: единственное, что вернуло бы ее в нормальное состояние и чего ей хотелось больше всего на свете, и что, к сожалению, было не в его власти - это воскресить Савелия.
- Прости меня, Юленька...
- За что? - Ее глаза недоуменно раскрылись.
- Не знаю... - грустно признался Константин.
- Добрый ты, Костик... - Джулия обняла его и прижалась к его влажной от слез щеке. - Иди... - подтолкнула его к выходу и добавила: - Все будет хорошо... со мной...
Чем глубже Джулия уходила в воспоминания о своем любимом Савелии, так нелепо погибшем, тем сильнее в ней росла ненависть к негодяям, отравляющим мирную жизнь российских граждан. Если 'не спустить пар', рано или поздно произойдет взрыв 'перегревшейся' системы - это непререкаемый закон сохранения энергии - в данном случае не взрыв, а срыв нервной системы общества и ее собственной. Нужно было что-то срочно предпринимать. Но что? Конечно, более всего Джулии хотелось отомстить повинным в гибели Савелия подонкам, но о них уже 'позаботился', к сожалению для нее, его кровный брат Андрей Ростовский: ни один не ушел с места гибели Бешеного.
Вспомнив имя Ростовского, она вздрогнула от появившейся неприязни: если бы не его темные делишки, то Савелий остался бы в живых.
После долгих размышлений Джулия пришла к выводу, что может с успехом выместить свою ярость и злость на преступниках, с которыми пока явно не справляются ни милиция, ни даже ФСБ, не говоря уже о других органах правосудия. Но как отыскать этих преступников? Их нужно остановить любым способом. Можно, конечно, обратиться к генералу Богомолову, но даже если он и назовет кого-то, что она сможет предпринять, не подставив ни генерала, ни себя?
Есть еще Константин Рокотов, занимающийся частным сыском. У него наверняка имеется информация
