— Клянусь, никому не скажу! — твёрдо ответил Серафим.
— Я берю тебе, — кивнул японец. — У Самураеб исскустбо боя передаётся от отца к сыну… бсегда! У меня нет сына, у меня нет Наташи, у тебя нет мамы, нет отца, и мне не очень долго жить осталось, если ты хочешь, я тебе передам сбои знания…
— Конечно, хочу! — не задумываясь ни на секунду, воскликнул Серафим…
Так в жизнь маленького пацанёнка вошёл его первый учитель не только по боевым единоборствам, но он и передал ему главную тайну своего самурайского рода: умение становиться невидимым для окружающих, читать мысли собеседника и навязывать ему свою волю, но всему этому Такеши обучил своего ученика гораздо позже. Сначала он научил Серафима умению владеть своим телом, духом, силой воли, а потом и драться.
Все это скоро пригодилось Серафиму, и он оказался достойным учеником своего японского учителя.
Так получилось, что случайная встреча Серафима с учителем подготовила его к тому, ради чего он и пришёл на свет, но об этом позднее…
Глава 6
ПЕРВЫЕ ПЛОДЫ ОБУЧЕНИЯ
Прошёл всего лишь год, а Серафим уже сумел постоять за себя и своего друга, когда Рыжий Колян, не успокоившись в отношении Серафима, в очередной раз решил проучить его.
Это случилось как раз в следующие майские праздники.
Рыжий Колян где-то раздобыл пару бутылок портвейна и распил его вместе со своими дружками. Как только алкоголь ударил в детские головы, они решили немного «побалдеть», что означало на их языке — набить кому-нибудь морду. Выбор, естественно, пал на давнишнего врага: Серафима.
И вот, разгорячённые вином и подбадриваемые своим рыжим предводителем, они устремились на его поиски. Кто-то из малышей подсказал, что Серафима видели на заднем дворе, где обычно уединялись воспитанники от глаз взрослых. Хмельные ребята гурьбой направились туда.
Серафим действительно был там: сидя на бревне, он о чём-то разговаривал с Данилкой.
— Воркуете, голубки? — со злой усмешкой бросил Колян.
— А тебе-то что, Рыжий? — недовольно буркнул Серафим.
— Ты чо, падла, борзеешь? — распаляясь, мгновенно взорвался тот. — Тебе мало было урока в прошлом году? Мало из тебя кровушки вылилось?
— А здорово я тогда развёл его на пирожки… — пьяно рассмеялся Крюков: «Я не вор! Я не вор!» — передразнил он Серафима.
— Ты чо лепишь, губошлёп несчастный? — Рыжий Колян отвесил подзатыльник Крюкову, недовольный тем, что тот проговорился о прошлогодней подставе новичка.
— Чо дерёшься? — потирая затылок, пробурчал Крюков. — Столько времени прошло…
— Сколько бы не прошло: язык всё равно должен в жопе держать! Теперь из них обоих придётся дурь выбивать… — недовольно заметил Рыжий Колян.
— Ах, вы, сволочи! — прокричал Данилка, причём, благодаря выбитому зубу, у него получилось «шволощи».
Не мешкая ни секунды, Данилка первым набросился на Крюкова.
— Бей их! — резво призвал Рыжий Колян, однако сам, почему-то, не двинулся с места.
Четверо из его ватаги навалились на Серафима, а двое — на Данилку.
И тут произошло то, чего никак не ожидали нападавшие.
Пока Данилка отбивался от Крюкова и его приятеля, то один, то другой из набросившихся на Серафима вдруг оказывался на земле, словно сбитый с ног невидимой силой. Когда, наконец, вся четвёрка, корчась от боли, валялись на весенней траве, Серафим пришёл на помощь своему приятелю: быстро, почти незаметными ударами, вырубил обоих противников Данилки.
— Ну ты даёшь! — с восхищением воскликнул тот, после чего сплюнул сквозь выбитый зуб в сторону поверженных врагов.
Серафим повернулся к Рыжему Коляну:
— Ну, и что ты там крякал, урод? — спокойно спросил он, сделав шаг в его сторону.
Ошарашенный увиденным, Рыжий Колян испуганно попятился. Со стороны было смешно наблюдать, как парень, едва ли не на голову выше Серафима, пугливо озирается по сторонам и пятится от того, кто намного меньше него.
— Что, ссышь, когда страшно? — с задором рассмеялся приятель Серафима.
В этот момент Рыжий Колян перехватил взгляд одного из своих дружков, лежавших на земле, который, превозмогая боль, выдавил сквозь зубы:
— Рыжий, сделай его! Пусти ему кровуш…
Договорить бедняге не удалось: проходя мимо.
Серафим небрежно пнул его ногой в грудь. Коротко ойкнув, парень потерял сознание.
— Ну, все, сморчок несчастный, я тебя сейчас резать буду! — разъярённо вскричал Рыжий Колян. — Сейчас я тебя замочу, как поросёнка! — он сунул руку в карман, выхватил оттуда перочинный ножик и быстро раскрыл его.
— Убери свой ножик, гавнюк: порежешься! — тихо бросил Серафим. — Не уберёшь — пожалеешь! — пообещал он и сделал ещё один шаг навстречу.
— Ой, напугал! Ой, боюсь, боюсь… Не надо, мальчик, я больше не буду… Пощади несчастного! — кривляясь, раззадоривал Рыжий Колян самого себя.
Со стороны было видно, что он, отвлекая внимание, готовится к какой-то мерзости, и действительно, Рыжий Колян неожиданно сделал выпад в сторону Серафима, пытаясь ткнуть ножиком в его живот.
Серафим легко увернулся и ещё раз попытался угомонить Рыжего Коляна:
— Последний раз предупреждаю, спрячь ножичек, а то хуже будет… — тихо проговорил он.
— Ладно, уговорил, Понайотов, уговорил, — неожиданно согласился Рыжий Колян.
После чего он выпрямился, взялся за ручку ножика второй рукой, словно и впрямь с желанием сложить его, но тут же резко снова выкинул руку с ножом в сторону Серафима.
И вновь Серафим, ожидая нечто подобного, легко уклонился от предательского удара.
— Не дошло, значит, — со вздохом сожаления поморщился Серафим.
Он покачал головой, после чего, словно подкинутой невидимой пружиной, выпрыгнул навстречу противнику и в полёте пнул его по руке с ножом.
Холодное оружие выскочило из руки Рыжего Коляна, ударилось о бетонную стенку детского дома, и лезвие, жалобно взвизгнув, сломалось пополам.
— Ах, ты так! — взревел Рыжий Колян.
Обозлившись за сломанный нож и совсем потеряв контроль над собой, по-бычьи склонив голову, Колян бросился на противника.
Серафим, мягко приземлившись на обе ноги, неожиданно вертанулся всем телом вокруг своей оси. Во время поворота, выкинув свою правую ногу, хотел ударить Рыжего Коляна в голову. Однако тот был намного выше его, и Серафим чуть-чуть не дотянулся: удар пришёлся Коляну прямо в шею сзади.
Хорошо ещё, что Серафим ударил не носком ботинка, а тыльной стороной стопы. Рыжий Колян вполне мог остаться с кривой шеей на всю жизнь. Тем не менее и этого удара хватило на то, чтобы рыжий противник, словно мешок, набитый отрубями, рухнул на землю.
Серафим подошёл к нему, наклонился и тихо отчеканил:
— Ещё раз ты позволишь хоть как-то задеть меня или Данилку, я тебе башку оторву… Ты понял?
— Понял, понял, — испуганно прохрипел Рыжий Колян.
— И ещё: скажи Тамаре Леонидовне и всем воспитанникам, что Серафим не вор, никогда не был вором и не будет! И что в прошлом году ты и твоя компания меня и подставили! Ты понял, сам расскажи о подставке! Ты меня хорошо понял? — он с угрозой поднёс к его лицу свой маленький кулачок.
— Скажу, скажу! — пролепетал тот.
Рыжий Колян даже зажмурился страха: ему показалось, что Серафим ударит его сейчас своим «огромным» кулаком.
Недаром в народе говорят: «У страха глаза велики!»
— И запомните, я никогда не буду таким, как вы! — словно клятву произнёс Серафим, потом
