Безразличие прошло, он вновь ощущал себя бойцом, готовым к отражению любой атаки противника. К нему вернулся азарт настоящего бойца. Он жаждал этой схватки, жаждал сильнее, чем его противники. Его не смущало ни то, что их было в шесть раз больше, ни то, что кое-кто из них был вооружён заточками.
Как говорил старый японец: «ЧЕМ БОЛЬШЕЕ КОЛИЧЕСТВО ПРОТИВНИКА ПЕРЕД ТОБОЙ, ТЕМ СИЛЬНЕЕ ОНИ БУДУТ МЕШАТЬ ДРУГ ДРУГУ…»
Кроме того, мышцы Серафима застоялись от долгого безделья и требовали нагрузок.
— Не поскользнись на собственных соплях, Гудильников! — ухмыльнулся Сема, решив про себя, что именно с него, как с самого активного, он и начнёт.
Несмотря на то, что в этой стае не было вожака, они всё сильнее сжимали кольцо, однако никто из них не решался оказаться среди первых, кто нападёт. И только Гудильников, уверовав в свои силы после того, как новенький оскорбил его, опустил голову по-бычьи вперёд и бросился на Серафима.
Словно тореадор, приподняв руки с опущенными кистями вперёд-вверх, Серафим сосредоточился, сделал несколько пассов. Затем, чуть отклонившись в сторону, точным ударом не сильно ткнул Гудильникова за его правым ухом. Это был один из коронных ударов Серафима: из уникальной техники рукопашного боя в арсенале японской борьбы «Сикэцу-Дзюцу», среди профессионалов этот вид борьбы ещё называют «Невидимое касание смерти» или «Удар отложенной смерти». Это почти незаметное прикосновение было не сильным: от него не оставалось даже следа, но оно было точным, направленным…
Его учитель, профессиональный самурай, Такеши долго откладывал момент знакомства Серафима с этой уникальной борьбой, и только незадолго перед самым Посвящением решился, наконец, открыть ему тайну уникальной японской борьбы «Сикэцу-Дзюцу».
— СЕГОДНЯ, ВОЗМОЖНО, ДЛЯ ТЕБЯ ОТКРОЕТСЯ НОВЫЙ МИР БОЕВЫХ ИСКУССТВ, — проговорил Такеши.
— Возможно? — переспросил Серафим.
— ВОЗМОЖНО, ЕСЛИ ТЫ ОКАЖЕШЬСЯ ГОТОВ К ЭТОМУ МИРУ И ЕСЛИ ЭТОТ МИР ЗАХОЧЕТ ПРИНЯТЬ ТЕБЯ, — пояснил учитель, — ПОДОЙДИ КО МНЕ, СЫН МОЙ!
Серафим подошёл и приклонил перед ним свою голову.
Проделав несколько пассов, Такеши обвёл раскрытыми ладонями вокруг его головы, потом, не прикасаясь, поводил круговыми движениями в районе сердца и диафрагмы. Во время этих манипуляций его глаза были закрыты, а лоб был покрыт складками. Учитель как бы сканировал исследуемые участки тела ученика.
Закончив, он сделал несколько глубоких вздохов и быстрых коротких выдохов, после чего торжественно произнёс:
— ДА, СЫН МОЙ, ТЕПЕРЬ ТЫ ГОТОВ К ТОМУ, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ ЗНАНИЯ ПО ВЛАДЕНИЮ ТЕХНИКОЙ ЯПОНСКОЙ БОРЬБЫ «СИКЭЦУ-ДЗЮЦУ»… В КРУГУ УЧИТЕЛЕЙ ЭТА БОРЬБА НАЗЫВАЕТСЯ «НЕВИДИМОЕ КАСАНИЕ СМЕРТИ»… СУЩЕСТВУЮТ ЧЕТЫРЕ СТИХИИ, ОПРЕДЕЛЯЮЩИЕ ЗНАЧЕНИЯ ЭТИХ УДАРОВ: «ОГОНЬ», НЕСУЩИЙ МГНОВЕННУЮ СМЕРТЬ, «ЗЕМЛЯ», ПРИНОСЯЩАЯ СМЕРТЬ ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ, «ВОДА», ВЫЗЫВАЮЩАЯ СМЕРТЬ В ТЕЧЕНИЕ МЕСЯЦА, И «ВЕТЕР», КОГДА СМЕРТЬ К ПРОТИВНИКУ ПРИХОДИТ В ТЕЧЕНИЕ ГОДА. КОНЕЧНО, Я НАЗВАЛ КОНЕЧНЫЙ, ПОЛНЫЙ РЕЗУЛЬТАТ ВОЗДЕЙСТВИЯ УДАРА, НО ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ ТВОЕЙ КОНЦЕНТРАЦИИ И ОТ ТОГО, КАКУЮ ЭНЕРГЕТИЧЕСКУЮ СИЛУ ТЫ ВКЛАДЫВАЕШЬ В СВОЙ УДАР. ТЕБЕ ВСЕ ПОНЯТНО?
— Не совсем, — признался Серафим.
— ХОРОШО, ПОКАЖУ НА ПРИМЕРЕ, — Такеши осмотрелся вокруг и сказал, указывая взглядом, — ПРИНЕСИ СЮДА ВОН ТОТ КИРПИЧ.
Когда Серафим выполнил его просьбу, учитель сказал:
— ПОЛОЖИ ЕГО РЕБРОМ НА СПИНКУ СКАМЕЙКИ.
Серафим быстро поставил кирпич и отошёл в сторону, внимательно наблюдая за учителем, который остановился в метре от кирпича, сделал несколько настраивающих пассов, потом резко выбросил правую руку раскрытой ладонью в сторону кирпича. Его ладонь не прикоснулась к кирпичу: остановилась сантиметрах в десяти от него, но тот, словно получив сильный удар, отлетел на полметра и упал на землю.
— ПОДНИМИ ЕГО И ВНИМАТЕЛЬНО ОСМОТРИ: ЧТО ТЫ ВИДИШЬ? — спросил Такеши.
— Кирпич цел и невредим, если вы об этом, учитель, — ответил Серафим.
А ТЕПЕРЬ ВЕРНИ ЕГО НА МЕСТО, — но тут же изменил своё решение, — НЕТ, ДЛЯ ЧИСТОТЫ ЭКСПЕРИМЕНТА НУЖЕН ДРУГОЙ КИРПИЧ. ПРИНЕСИ ЕГО!
Серафим огляделся по сторонам, нашёл ещё один кирпич и быстро принёс его.
— ПОСТАВЬ ЕГО ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК И ПЕРВЫЙ КИРПИЧ, — предложил Такеши.
Серафим выполнил его просьбу, поставив принесённый кирпич на то же самое место, где стоял и первый, после чего отошёл и стал внимательно следить за действиями учителя.
Встав на то же самое место, что и при первом показе, Такеши снова провёл несколько пассов руками, но на этот раз подготовка длилась несколько дольше, а сосредоточенность и концентрация учителя заметно усилились. В какой-то момент, решив, что он полностью готов, учитель вновь выбросил правую руку с открытой ладонью вперёд и она вновь застыла точно в десяти сантиметрах от кирпича. Но в этот раз кирпич даже не шелохнулся.
— Что-то не так, учитель? — участливо спросил Серафим.
— НУ ПОЧЕМУ ЖЕ, СЫН МОЙ, — с хитринкой улыбнулся Такеши, — ПРИНЕСИ МНЕ КИРПИЧ.
Пожав плечами, Серафим подошёл и попытался поднять кирпич со спинки скамейки, но едва он притронулся к нему, как тот, несмотря на кажущуюся плотность, рассыпался на мельчайшие крупинки, словно он побывал под мощнейшим прессом.
— Вот это да! Сила! — с восхищением воскликнул Серафим, потирая пальцами кирпичную пыль. — Одна из стихий — «Огонь», а какая вторая стихия?
ТЫ СРАЗУ УГАДАЛ СТИХИЮ «ОГНЯ», — одобрительно кивнул учитель, — НО ТЫ ПОДУМАЛ, ЧТО ОНА ОТНОСИТСЯ КО ВТОРОМУ УДАРУ, НЕ ТАК ЛИ?
— А разве иначе? — напрягся Серафим, чувствуя подвох.
— НЕСОМНЕННО! — словно приговор, произнёс учитель, — И ПЕРВЫЙ, И ВТОРОЙ УДАРЫ ОТНОСЯТСЯ К СТИХИИ «ОГНЯ».
— Ну, конечно же, всё зависит от концентрации энергетического удара! — догадливо воскликнул Серафим, вспомнив, как Такеши по-разному настраивался перед ударами.
— НЕ УМ В СИЛЕ, А СИЛА В УМЕ! — глубокомысленно произнёс учитель.
— И когда я смогу овладеть борьбой «Сикэцу-Дзюцу»? — спросил Серафим.
— ПЕРВЫЙ ШАГ К ПОЗНАНИЮ ТЫ УЖЕ СДЕЛАЛ! — торжественно произнёс Такеши.
— Какой?
— ТЫ СМОГ ПРАВИЛЬНО ПРОИЗНЕСТИ НАЗВАНИЕ ЭТОЙ БОРЬБЫ, — учитель вновь хитро улыбнулся и добавил, — ЧТОБЫ В СОВЕРШЕНСТВЕ ОВЛАДЕТЬ «СИКЭЦУ-ДЗЮЦУ», ОБЫЧНОМУ ЧЕЛОВЕКУ НЕ ХВАТИТ И ВСЕЙ ЖИЗНИ, А ТЫ… — Такеши внимательно взглянул в глаза своего ученика, — МОЖЕТ, ПОТРАТИШЬ ГОД УПОРНОГО ТРУДА, А МОЖЕТ, И ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ ПРЕВЗОЙДЁШЬ МЕНЯ… ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ ТОГО, КАК ТЫ РАЗБЕРЁШЬСЯ В САМОМ СЕБЕ…
— Как это? — не понял Серафим.
— ИСКУССТВО БОРЬБЫ «СИКЭЦУ-ДЗЮЦУ» ДАЁТСЯ ТОЛЬКО ТОМУ, КТО В ЛАДАХ С САМИМ СОБОЙ И В КОМ НЕТ СОМНЕНИЙ В ПРАВИЛЬНОСТИ ПРИНЯТОГО РЕШЕНИЯ.
— Вы хотите сказать, учитель, что если бы вы во время удара или перед ударом засомневались, то ничего бы не получилось? — Серафим нахмурил брови.
— КАЖЕТСЯ, СЫН МОЙ, ТЫ СДЕЛАЛ ВТОРОЙ ШАГ К ПОЗНАНИЮ БОРЬБЫ «СИКЭЦУ-ДЗЮЦУ»… — одобрительно произнёс Такеши…
Серафим смотрел на учителя, не зная, как ему реагировать: радоваться от скрытой похвалы учителя или быть готовым к его шутке. Но взгляд Такеши был серьёзным, и Серафим вдруг понял, что он только что вошёл в круг избранных.
— А ТЕПЕРЬ ПРИСТУПИМ К СЕРЬЁЗНЫМ ЗАНЯТИЯМ… — предложил Такеши, словно подслушав мысли своего ученика.
Предположения, высказанные Такеши, Серафим подтвердил даже с более лучшими показателями. Во-
