пояснила она.
Иннокентий повернул к ней листок, на котором просто делал рисунки: это, как он объяснял любопытным, ему помогало сосредоточиться.
— Я что, ничем вам не помогла? — огорчилась женщина.
— Ну что вы, Полина Александровна! Помогли, еще как помогли. Спасибо вам огромное! — Он подошел и крепко пожал ей руку. — Можете идти домой отдыхать. У меня к вам одна просьба…
— Помогу, чем могу! — Женщина была явно довольна его похвалой.
— Вам нужно заходить в кабинет, где находятся остальные?
— Могу и не заходить, — улыбнулась она и вдруг подмигнула: — Я же понятием…
— Вот и отлично! До свидания. — Иннокентий проводил ее до выхода и пожелал всего доброго, потом подошел к сотруднику милиции, стоящему у дверей кабинета, и попросил его пригласить Неномнящую.
— Присаживайтесь, Анна Васильевна, — предложил Иннокентий, когда девушка проскользнула в кабинет.
Это была молодая, лет двадцати, симпатичная девушка с огромными глазами, которые она как-то виновато опускала. Сначала он не понял, что привлекло его внимание, но потом сообразил: именно глаза девушки. Они как-то странно блестели.
— Капитан Решетников, — представился он и сразу же добавил: — Анна Васильевна, расскажите, пожалуйста, о вашем ночном дежурстве. — А что рассказывать? Я не знаю… — Начните с того момента, как вы начали обход. Кстати, вы все палаты обходили?
— По правилам мы должны были обойти все, но на этаже все было вроде бы спокойно, и мы заглянули только к самым тяжелым больным.
— То есть в ту палату, где лежал Савелий Говорков? — Да. — Девушка тяжело вздохнула. — Не понимаю, как он мог в таком состоянии куда-то уйти? — Он был без сознания? — Нет, как раз этой ночью он пришел в себя. — Он что-нибудь говорил?
— Нет… — Она вдруг нахмурилась. — Хотя… я не уверена… — И все-таки?
— Мне кажется, что он хотел что-то сказать, но… уснул…
— Уснул? Может, снова сознание потерял? — Нет, что вы! Просто уснул. Он стонал, и Алексей Дмитриевич сделал ему обезболивающий… — Врач? А почему не вы сами? — удивился Кеша. — Иногда Алексей Дмитриевич сам делает уколы, говорит, чтобы не терять навык. — Что было потом? — Потом… — Она смутилась, — потом мы с ним пошли выпить кофейку. Мне стало немного не по себе, и я отпросилась на пару часов… — И куда же пошли?
— Да так… гуляла по улице. — Она снова опустила глаза.
— Вы уверены? — Иннокентий понял, что она врет, но почему? Что она скрывает? Может… — Скажите, когда вы в последний раз видели Савелия Говоркова?
— Как когда? Я же только что вам рассказывала, — искренне удивилась девушка и на этот раз взглянула ему в глаза.
— Вот что, уважаемая Анна Васильевна, я сейчас приглашу вахтера и спрошу его: видел ли он вас, выходящей из больницы, хотите? — Он сам не мог понять, почему вдруг решился на такой нажим.
Неожиданно девушка всхлипнула и уронила голову на руки. Иннокентий налил в стакан воды из графина, подошел к девушке и протянул ей. — Выпейте, пожалуйста! Вот и хорошо. Вам легче? — Да, спасибо. — А теперь рассказывайте… — Что? — Правду.
— А я… — У нее снова показались на глазах слезы. — Я сама не знаю правду. — Девушка всхлипнула, — Я… я ничего не помню. — Как? Почему не помните?
— Не знаю. — Она сделала пару глотков воды. — Мы попили кофе и…
— Ну хоть что-нибудь вы можете вспомнить? — Кеша вдруг насторожился: странное совпадение — в ту ночь, когда пропадает тяжело раненный человек, дежурная медсестра вдруг теряет память.
— Не знаю… мне как-то стыдно. — Она снова опустила глаза.
— Не нужно стыдиться: говорите! — резко бросил он. — Мне показалось, что я… что он… — Кто он?
— Алексей Дмитриевич. — И что он?
— Ну… что он… целует меня!
— Может, что-нибудь еще помните? Не было ли у вас каких-нибудь странных ощущений? Вы с Алексеем Дмитриевичем давно встречаетесь? Он нравится вам?
— Как вам сказать… Как врача я его очень уважаю, встречаемся мы только на работе, когда наши смены совпадают. А ощущения… Откуда вы знаете, что у меня были странные ощущения? — спросила она, подозрительно посмотрев ему в глаза.
— Так мне показалось… Так что же за ощущения? — Даже и не знаю… — Девушка вдруг покраснела. — Нет, я не могу вам рассказать об этом. — Вам кажется, что он с вами не только целовался? — Вам что, Полина Александровна насплетничала? — Ее глаза снова наполнились слезами.
— Послушайте, Анна Васильевна, возьмите себя в руки, — оборвал ее Иннокентий. — Вы, кажется, забыли, по поводу чего мы здесь с вами беседуем. Вы забыли, что сегодня ночью, когда вы должны были быть на своем рабочем месте, из палаты исчез человек, находящийся в беспомощном состоянии. И вместо того, чтобы помочь следствию, вы… — Он махнул рукой и замолчал.
— Простите, — прошептала девушка. — Спрашивайте… — Что вы еще помните?
— Мне кажется, он меня не только целовал, но и… — Вы хотите сказать, что он был близок с вами? — Кажется… — Она опустила глаза.
— Когда вы пришли в себя, что вы увидели? — Что я нахожусь в кабинете заведующего и, убей Бог, не понимаю, как я там оказалась. Рядом сидит Алексей Дмитриевич и ласково гладит меня вот здесь. — Она притронулась к груди. — На столе стоят две рюмки, бутылка коньяка. Но я точно помню, что не пила ничего, кроме кофе. Верьте мне, ничего. — Она всхлипнула. — Я вам правду говорю.
— Скажите, Анна Васильевна, вы согласитесь на осмотр у врача-гинеколога?
— Вы хотите сказать, что… — Она с испугом взглянула на Кешу.
— Пока я ничего не хочу сказать, но то, что я услышал… — Он пожал плечами.
— Нет, я не могу поверить в то, что такой человек, как Алексей Дмитриевич… Он же такой милый, обаятельный, добрый… Нет! — Казалось, она сейчас потеряет сознание, и ему вновь пришлось дать ей воды.
— Может быть, вы напишете все, что мне рассказали? — предложил Кеша, когда она немного пришла в себя.
— Нет, я не могу так поступить с Алексеем Дмитриевичем. Не могу! — Ей вдруг показалось, что его руки гладят ее ноги, бедра… — Нет! Извините, но я не буду этого делать.
— Как хотите. — Он пожал плечами. — Ваше право, но… — Он хотел что-то сказать, но только махнул рукой, понимая, что сейчас она вряд ли достаточно ясно соображает. — Можете идти домой, но только сразу, не видясь с Алексеем Дмитриевичем.
— Хорошо, — покорно согласилась девушка, хотя и без особого энтузиазма.
Иннокентий проводил девушку до самого выхода из отделения и показал сотруднику три пальца. Тот понятливо кивнул, и вскоре в кабинет вошел Алексей Дмитриевич.
— Прошу. — Иннокентий кивнул на стул. — Капитан Решетников!
— Очень приятно. Алексей Дмитриевич Косуновский! — Он протянул руку, по она повисла в воздухе.
— Оставим фамильярности, — сухо сказал капитан. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов, и вы знаете почему.
— Слушаю вас. — На лице этого «выцветшего гусара», как мысленно назвал его капитан, была написана такая готовность, что, казалось, прикажи ему капитан выпрыгнуть из окна, тот, не задумываясь, выпрыгнет.
— Так вот, господин Косуновский, опишите подробно ваше ночное дежурство.
— Во-первых, если можно, не нужно «господинов», а? — Он поморщился. — Во-вторых, если не трудно, поясните, для чего мне нужно описывать мое ночное дежурство?
Понимая, что поступил неосторожно. Решетников мгновенно придумал, как выкрутиться.
— Вы напрасно так взволновались: под словом «ваше» я имел в виду не лично вас, а вашу смену. — Он
