— Вы присылаете сюда, на патрульный пост, своего человека с деньгами и паролем на доставку вашего племянника в больницу, я говорю, где находится чемоданчик. Как только чемоданчик будет у вас, вы даете отмашку своему человеку, и тот вручает нам деньги, а я сообщаю вам код замка и код входа в систему, после чего мы расстаемся, как старые приятели. Идет?
— Вполне. Дайте-ка командира патруля.
— Минуту. — Савелий вернулся и протянул старшему лейтенанту трубку. — Он хочет с тобой поговорить.
— Да, старший лейтенант Тутаев у телефона, — вытянулся тот по стойке «смирно», немного послушав, он что-то бросил по-чеченски, отключил связь и повернулся к Савелию. — Хозяин сказал, чтобы вы подождали его человека с нами: хотите — в землянке, хотите — на воздухе, хотите — в машине.
— Благодарю вас, старлей, мы в машине подождем, — стараясь быть вежливым, ответил Савелий.
— Хорошо. Вон там поставьте машину. — Старший патруля кивнул в сторону от дороги, а сам что-то сказал своим подчиненным, и они вернулись на прежнее место.
Савелий сел в машину, ее перегнали в указанное место, но выходить не стали.
— Что он ответил Дудаеву? — спросил Савелий.
— Что тот может не беспокоиться о своих друзьях: они будут с нами максимально учтивы, — перевел Михаил. — Я могу тебя спросить?
— Конечно.
— Тебе что, удалось поставить взрыв на определенный час? — с некоторым недоверием спросил он.
— Нет, на определенные действия. — Савелий хитро усмехнулся.
— Как это? — нахмурился Денис.
— Очень просто, откроют чемоданчик, а он как бабахнет, — рассмеялся Михаил.
— А если открывать будет не тот, кому нужно, тогда как? — снова усмехнулся Савелий.
— Тогда не знаю, — признался Михаил.
— После того как крышка будет открыта, система сработает через сто восемьдесят минут!
— Почему именно через три часа?
— Не знаю, мне показалось, что это оптимальное время со всех сторон. На нас меньше подозрений, это во-первых, да и ночь уже будет, глубокий сон, это во-вторых.
Забегая вперед, надо сказать, что Савелий рассчитал почти все правильно, но не учел одного: Дудаев именно в эту ночь был приглашен на годовщину свадьбы своего давнего приятеля и задержался там. Неизвестно, сколько бы продолжилось гулянье, если бы к нему, среди ночи, не приехал один из его помощников, который сообщил о взрыве и о том, что погибли все, кто был в тот момент в его комнате: домохозяйка, его порученец и двое охранников. Когда Дудаев приехал и взглянул на место взрыва, он сразу понял, что взорвался «дипломат», и так разозлился, что всех прогнал прочь, а его ругань слышалась еще с полчаса. В конце концов Дудаев решил, что во всем виновато любопытство: кто-то из погибших решил заглянуть внутрь «дипломата», и в нем сработала система защиты…
Вскоре раздался звонок на его мобильном телефоне. Савелий взял трубку:
— Слушаю.
— Это Дудаев. Мой посыльный появился?
— Пока нет.
— Сейчас будет.
И действительно, не успел закончить фразу Дудаев, как на шоссе показалась красного цвета «Нива».
— Он на чем должен приехать?
— На красной «Ниве».
— Вроде едет.
— Его зовут Мирза. Посигнальте ему трижды светом и один раз гудком.
Савелий быстро проделал предложенное, и «Нива» тут же повернула к ним.
— Один из вас пусть подойдет к нему, проверит наличие денег.
— Зачем? Я и так вам верю, — заметил Савелий.
— Во всем должен быть порядок, — возразил Дудаев.
— Хорошо, это я сам сделаю, не прекращая с вами разговаривать. — Савелий вышел из машины, подошел к «Ниве», остановившейся в десяти метрах от них. — Привет, Мирза, — бодро сказал он в сторону кабины, в которой сидел молодой водитель и еще один кавказец с бородой.
— Привет, — холодно ответил тот, что сидел рядом с водителем.
— Командир сказал, что ты мне должен что-то показать. — Савелий подошел к нему.
— Вот, — бородатый открыл спортивную сумку, в которой лежали банковские упаковки со стодолларовыми купюрами, — тридцать пачек по десять тысяч.
— Отлично, — одобрил Савелий, сунув руку в сумку. Он вытащил первую попавшуюся пачку и шелестнул купюрами, проверяя ее содержимое.
— Все нормально, — сказал он посланцу и пошел к своему «уазику». — Вы меня слушаете? — спросил он в трубку.
— Все в порядке?
— В полном. Чемоданчик находится в той самой комнате, где мы с вами беседовали, под крышкой письменного стола. Через сколько времени ожидать вашего звонка? — спросил Савелий.
— Минут через сорок позвонит мой порученец и передаст «привет от ДД». Зовут его Тимур. У него с собой будет два телефона: по одному связь со мной, по другому-с вами. Далее — как договорились.
— Хорошо, жду. — Савелий отключил телефон и сел в машину.
— Ну и как? — едва ли не хором спросили ребята.
— Все в порядке: через сорок минут все кончится. Как там наш раненый?
— Спит пока, как убитый. Думаю, минут тридцать еще продержится, — заверил Михаил.
— Не будем рисковать, через двадцать минут добавь ему чуток «удовольствия».
— Хорошо. — Михаил повернулся к Денису: — Давай в города поиграем?
— Как это?
— Я называю город, а ты должен на его последнюю букву назвать другой город и так далее, понял?
— Понял. Пномпень, — тут же сказал он.
— Почему Пномпень? — удивился Михаил.
— Я с отцом там был, очень понравилось, — хитро прищурился Денис.
— Теперь ты — на мягкий знак.
— Конечно же, не на мягкий, а на «н», — возразил Михаил.
— Нечестно! Ты же сам сказал: на последнюю букву. — Денис озорно посмотрел ему в глаза.
— Чего ты мне мозги паришь? — догадавшись, воскликнул вдруг Михаил. — Ты же отлично знаешь эту игру. — Он даже чуть-чуть обиделся.
— Не сердись, пошутил я, — успокоил друга Денис, — говори на «н»!
Пока ребята играли, Савелий углубился в свои мыс ли.
Его, конечно же, ошарашило, когда он услышал, что за дверями дома, где они захватили Мушмакаева, находится сам Дудаев, живой и невредимый, вопреки информации, облетевшей весь свет. Вероятнее всего, это была одна из самых хитрых мистификаций за последний десяток лет, если не во всем мире, то уж в России точно.
Интересно, кому это выгодно? Если бы знать ответ на этот вопрос, то стало бы ясно, зачем это было нужно Дудаеву. Савелий вспомнил интервью, взятое журналистами ОРТ у жены Джохара Дудаева едва ли не на следующий день после объявления о его гибели. Еще тогда Савелию показалось странным, что она не только не уронила ни слезинки, но была настолько спокойна, что ее выдержке и самообладанию можно было только позавидовать.
Теперь становилось совершенно очевидно, что это было вовсе не самообладание. Просто она была плохой актрисой и не сумела изобразить подобающее случаю горе. Сейчас, наверное, нежится где-нибудь на берегу океана и радуется жизни.
Непонятно другое: для чего так рискует своей головой Дудаев, появившись в родных местах, где его
