твою политику! Они-то знают, что тут через одного — миллионер. Потребуют за каждого выкуп. А мы — русские, что с нас взять. На нас и не посмотрят. Думаю, Федор прав. Надо нам откликнуться, мы ничем не рискуем.
— А хочешь, мы их проверим? — таинственно улыбнувшись, предложила Людмила. — Мы с Федором за вас ответим, а вы — за нас. Тем более наша фамилия гораздо позже вашей идет.
— Ты что, совсем спятила? — одернул ее Федор.
— Да погоди! — оборвала его жена. — Если они, Наташа, в политике твоей не секут, они тогда и в лицо не должны тебя знать. К примеру, мы говорим, что мы — это вы. Если они просто отмечают нас в списке, то все в порядке. Вы за нас откликнетесь, и все. Если же они где-то фамилию слышали, то тогда они могут меня увести, посадить куда-нибудь в отдельное место, короче — изолировать. Когда ведут переговоры о выкупе, обычно же заложника на видео записывают. Ну, посмотрит твой папа пленку и скажет: «Ба, да это ж Люська! Значит, с моей дочкой все в порядке».
— И что тогда? — язвительно спросил Федор, которому все это активно не нравилось.
— Тогда он скажет: «Фиг вам, а не выкуп! Это не моя дочка!»
— Ну вот, ты сама и дошла до логического конца, — произнес Федор, — как только он так ответит, сразу же найдут Наталью. А тебе еще вломят по первое число, чтобы не врала. Нет, ребята, вы как хотите, но я, если вы молчать станете, на вас покажу. Мне мои дети и жена дороже, почему мы должны за вас отдуваться?
— Сволочь! — прошипела Наталья. — Подонок! Вот вернемся в Россию, я тебе устрою!..
— Наташа, не надо, ты что! — попробовал успокоить ее Алексей. — Нам всем тяжело, мы русские, нам надо вместе держаться. Давайте хоть сейчас не будем ссориться!
— Я-то не против, — заявил Федор, — только вот она…
Он не успел договорить: боевик, читающий список, выкрикнул фамилию Алексея. В повисшей за выкриком тишине несколько секунд тянулось молчаливое ожидание, затем Людмила неожиданно даже для себя выкрикнула по-английски: «Мы здесь!»
Боевик скрупулезно отметил галочкой в списке фамилию и выкрикнул следующее имя. Все сидящие за столом русские одновременно облегченно вздохнули.
— Ну ты и дура! — в сердцах сказал жене Федор. — Были бы мы в другом месте, я бы тебе врезал!..
— Спасибо, Людочка! — поблагодарил Алексей. — Видишь, все нормально, а ты боялась! — Он погладил по плечу Наталью.
— Посмотрим… — с какой-то смутной интонацией произнесла Наталья и дернула плечом, скидывая руку мужа.
Успокаиваться им действительно было еще рано.
Занятые спором, они не видели, как посмотрел в их сторону главарь террористов, когда его помощник выкрикнул «Дубенко!» (это была фамилия Алексея и его семьи). Когда Людмила откликнулась, главарь подозвал к себе одного из автоматчиков и, что-то прошептав ему на ухо, указал на Людмилу. Тот кивнул и вышел из ресторана. Вскоре он вернулся с фотоаппаратом «Полароид». Отдав его главарю, автоматчик отправился к столу, за которым сидели оба русских семейства.
Держа автомат на изготовку, он остановился около Людмилы и обернулся к своему командиру. В эту минуту сработала вспышка: главарь сделал «Полароидом» моментальный снимок. Подождав, пока снимок проявится, и убедившись в том, что сидящую в одном купальнике Людмилу и стоящего рядом автоматчика на снимке хорошо видно, главарь кивнул, и автоматчик вернулся назад.
— Видишь, — шепнул Людмиле муж, — что ты наделала! Это они тебя фотографировали!
— Ну и что? Может, я им понравилась, — хмыкнула Людмила.
Проверка списка закончилась. Судя по всему, у террористов концы с концами совпали, все туристы были в наличии. Боевик свернул список в трубочку и отдал главарю.
— Дамы и господа! — обратился тот к пассажирам. — Теперь, когда необходимые формальности окончены, я хочу объявить вам программу нашего дальнейшего вынужденного общения. Итак, вы уже поняли, что вы все — заложники. Мы не причиним вам никакого вреда, но в настоящих условиях необходим порядок, виновные в его нарушении будут беспощадно наказываться. Вас накормят и напоят минеральной водой, я уже дал распоряжение о том, чтобы на кухне готовили обед. Желающие сходить в туалет могут занимать очередь: выпускать отсюда будут только по одному человеку.
Он говорил спокойно, но тон его таил угрозу.
— Как долго это продлится, зависит не от меня. Как только мои требования будут удовлетворены, я и мои люди покинут корабль. Еще раз повторяю: ваша безопасность зависит только от вас. Сохраняйте терпение и спокойствие, и с вами ничего не случится.
Закончив речь, главарь, не дожидаясь уточняющих вопросов, повернулся и вышел из ресторана. Немедленно в зале стал нарастать монотонный гул: заложники пустились в обсуждение своего положения.
— Милая! — обратилась к Людмиле пожилая американка, сидящая за соседним столом. — Почему это вами так заинтересовались эти люди?
— Не знаю. Может, я им чем-то понравилась?
— Милочка, поверьте мне, это очень плохой знак, когда кто-то нравится террористам. Очень плохой! Берегите себя!
— Спасибо, я буду стараться.
Веселое настроение Людмилы улетучилось. Она, кажется, постепенно начала понимать, во что вляпалась…
Главарь поднялся в командную рубку.
— Тащи сюда радиста! — приказал он одному из боевиков.
Тот вышел и вскоре вернулся с мужчиной лет за сорок.
Его волосы были с солидной проседью, а густые сизые усы делали его похожим на моржа. Вся команда уважительно звала его Михалыч, даже старшие офицеры. Иван Михайлович Хромаков отдал Балтийскому пароходству двадцать лет жизни, сменил несколько судов и повидал за эти годы столько, что хватило бы с лихвой не на одну увлекательную книгу. Но в заложниках Михалычу никогда прежде бывать не доводилось.
К нештатной ситуации он отнесся спокойно. Когда к нему в рубку ворвались два вооруженных террориста, он не стал строить из себя героя и, без лишних эмоций подняв руки, отошел от аппаратуры, когда ему приказали сделать это. Михалыч знал, что так и будет: бандитам нужна была связь…
— Ты радист? — спросил его по-русски главарь.
Михалыч кивнул.
— Давно здесь работаешь?
Снова подтверждающий кивок.
— С этой аппаратурой знаком? — Главарь указал на стоящий перед ним модем компьютерной космической связи и портативный сканер.
Михалыч так же молча кивнул.
— Перешлешь текст и вот эту фотографию по номеру, который я дам…
Главарь показал снятую им в ресторане «Полароидом» карточку и страницу с напечатанным на пишущей машинке русским текстом. Михалыч мельком глянул в фотографию. Зачем ее надо было куда-то посылать, он не понял.
— Пошли в рубку! — приказал главарь.
Михалыч, главарь и один из боевиков проследовали по коридору в радиорубку. Главарь постучал в металлическую дверь рубки условным стуком, и дверь распахнулась. Все молча вошли внутрь.
Главарь подал знак дежурившему в рубке боевику, чтобы тот уступил место за аппаратурой Михалычу. Радист сел в родное вращающееся кресло, положил перед собой модем со сканером и принялся подключать и настраивать необходимые для передачи сообщения приборы.
— Готов! — сказал он спустя пять минут.
— Работай! — приказал главарь.
Михалыч отсканировал текст и фото, ввел их в компьютер, затем набрал на модеме интернетовский
