не тронул. А говорили, он — принципиальный, копает подо всех, невзирая на посты и регалии…
— Откуда ты получил информацию?
— От коллег из кремлевской охраны: они в зале были и все своими глазами видели.
— Да-а-а… Что-то тут не так, а, Андрюша?
— Не думаю. Просто человек за место свое держится, вот и все. Его понять можно.
— Ты же сам говоришь — надавили. Давить можно по-разному. Можно премии лишить, а можно дочь выкрасть и в Чечню увезти… Посмотрю я на тебя, если, не дай Бог, с твоим сыном что-то произойдет.
— Типун тебе на язык, Савелий! — разозлился Андрей.
— Точно. Извини, но я так сказал, чтобы ты лучше понял, о чем я речь веду.
— Ну и о чем?
— О том, что на Малютина даванули так, что он по-другому не смог поступить… Представляешь, что это могло быть? Вряд ли это касалось лично его, скорее наезд на семью был.
— Выдумываешь ты все! — Савелий так и не сумел убедить Андрея в обоснованности своих предположений.
— Ну, ладно. Ты как знаешь, а я все-таки настаиваю на своем, — заявил Савелий.
— Пойдем-ка лучше спать, Савка, засиделись мы с тобой, полночь уж скоро…
— Знаешь, я, наверное, все-таки домой поеду, — с минуту подумав, сказал Говорков и добавил: — Извинись перед Ланой, что мы ее одну оставили.
— Ты, Савка, не помнишь, что она теперь не одна, — улыбнулся Андрей,
—.скорее она о нас из-за сына забудет.
— Ну, ты не очень-то на жену баллоны кати, она у тебя — о-го-го! — Савелий подмигнул.
— Знаю! — серьезно сказал Андрей.
Братья расстались. Савелий, оказавшись дома, ложиться спать не стал. У него из головы не выходил недавний разговор о Малютине.
«Что-то точно случилось… Причем что-то такое, о чем очень важно знать… — подумал про себя Савелий. — Надо срочно выяснить…»
Поразмышляв еще немного, он потянулся к телефону.
— Извини, братишка, — сказал Савелий, когда трубку на том конце сняли. Он представил, как заспанный Андрей сейчас стоит в одних трусах в коридоре с трубкой в руке — он всегда выходил из комнаты, чтобы не мешать своими разговорами Лане. — Помощь твоя нужна.
— Какая? — невозмутимо спросил Андрей, понимая, что раз Савелий позвонил в такое время, значит, это действительно для него важно.
— Надо узнать все номера телефонов Малютина: служебный, сотовый, если есть, домашний, дачный. Может, у него и в баньке на участке еще аппарат запасной стоит — короче, все, что есть. Я буду ждать твоего звонка, звони, как только, так сразу.
Андрей перезвонил через пятнадцать минут:
— Вот, выяснил у нашего дежурного — хорошо, что капитан знакомый попался, а то…
— Диктуй, — перебил его Савелий и записал все номера на клочке бумажки. — Спасибо, дрыхни дальше! И поцелуй, не поленись, за меня жену.
— А вот это — с особым удовольствием! — пообещал Андрей и повесил трубку.
Было уже два часа ночи, когда Савелий решил поговорить с Малютиным. Первым делом он набрал номер его московской квартиры, но там стоял автоответчик, на котором был записан женский голос с обычным бытовым сообщением. Тогда Савелий позвонил на дачу Малютина.
— Алло? — услышал он в трубке женский голос, тот, что был записан на автоответчике. — Сережа, это ты?
— Извините, — сказал Савелий, — я хотел бы срочно поговорить с Сергеем Петровичем, но…
— Его сейчас нет дома. А вы кто? — Голос дрожал; женщина была явно на грани истерики.
— Коллега, — схитрил Савелий, — да вы не волнуйтесь так, все будет в порядке!
— Вы знаете, я тут места себе не нахожу… Вы, наверное, в курсе его сегодняшнего… ой, нет, уже вчерашнего выступления? Ему весь день звонят, звонят: из правительства, из прокуратуры, из Министерства юстиции, наши друзья… Целый легион журналистов звонил, и наших, и иностранных — и всем нужен Сережа. А его нет! И никто не знает, где он. Как вы думаете, может, в управление охраны сообщить? Или в милицию?
— Думаю, этого делать не стоит, — мягко сказал Савелий, — вашего мужа вполне можно понять: после такого доклада ему надо побыть одному…
— Но он всегда меня предупреждал, когда задерживался где-нибудь! Это так на него не похоже!
— Лучше успокойтесь, прощу вас, и обязательно постарайтесь уснуть, — посоветовал Савелий, — а я попробую его разыскать. Обещаю вам: как только отыщу его, первым делом попрошу его вам позвонить.
Он еще несколько минут успокаивал жену Малютина, и только после того, как почувствовал, что его слова хоть немного, но подействовали на нее, Савелий пожелал спокойной ночи и положил трубку.
У него оставалось еще два номера: прямого служебного телефона, который стоял в рабочем кабинете Малютина, и мобильного. По служебному, как Савелий и ожидал, никто ему не ответил. Сотовый был отключен.
«Жена наверняка по всем этим телефонам прозвонила, — подумал Савелий, — и тоже безрезультатно, иначе бы она так не волновалась. Остается только два варианта: или Малютин сейчас вне этих телефонов, или… не желает ни с кем общаться: мобильный-то наверняка у него с собой, просто отключил, чтобы побыть одному. Может, отложить тогда наш разговор на завтра? Нет, у Малютина сейчас на душе такие кошки скребут, его нельзя оставлять наедине с собой. В таком состоянии мало ли чего может случиться… Еще пустит себе пулю в лоб сгоряча!»
Убедившись в том, что обычными способами пропавшего следователя не найти, Савелий понял: у него остался единственный шанс разыскать Малютина — применить свои способности, переданные ему Учителем и особо проявившиеся благодаря обряду Посвящения.
Савелий уселся на ковер в позе лотоса, положил перед собой телефон и расслабил полностью тело; его руки лежали ладонями кверху, глаза были закрыты. Он сосредоточился, открывая в себе внутреннее зрение, затем сконцентрировал всю свою энергию и направил ее к ладоням.
Так он просидел несколько минут и, когда почувствовал наконец тяжесть в руках, потихоньку начал посылать энергию, волнами вытекающую из его рук, в космическое пространство. Он постарался представить своим внутренним зрением образ Малютина и настроить пучки льющейся из него энергии на его образ. Спустя какое-то время Савелий ощутил легкое покалывание в руках: значит, где-то далеко отсюда его волны коснулись энергетического тела Малютина.
Савелий постарался поточнее настроиться на эти слабые сигналы — и вскоре он уже мог определить направление, в котором в настоящий момент находился следователь. Еще чуть-чуть усилия — и перед внутренним взором Савелия возник смутный образ. Он становился все четче и четче, пока Савелий ясно не увидел Малютина. Тот недвижно лежал на каком-то большом кожаном диване. Савелий повнимательнее присмотрелся к окружающей обстановке и понял, что Малютин находится в рабочем кабинете собственной квартиры — он определил это по семейным фотографиям, висящим над рабочим столом.
Главное было достигнуто: Савелий теперь точно знал, где находится Малютин. Теперь надо было убедить его поднять трубку. Савелий набрал номер квартиры Малютина и, не дожидаясь гудков, послал к Сергею Петровичу мощный импульс:
«Возьми трубку! Возьми трубку, это очень важно для тебя! Возьми немедленно!»
На третьем гудке Малютин пошевелился на диване и потянулся к телефону — сейчас Савелий все это видел, как будто сам находился в кабинете следователя: настолько хорошо он настроился на волну Сергея Петровича. Увидев, как тот тянется к трубке, Савелий с облегчением вздохнул: кажется, у него получилось…
— А-а, суки, вы меня и здесь достали! — услышал Савелий в трубке голос Сергея Петровича. Хотя он со следователем до этой минуты никогда не общался, сразу было понятно, что Малютин сильно пьян. — Ну, что вам от меня еще надо?! Оставьте меня в покое!
— Сергей Петрович, что с вами? У вас все в порядке? — осторожно спросил Савелий.
