действительно слишком увяз во всех этих делах и забыл обо всем остальном, не говоря уже о собственной безопасности.
— Это как-то связано с тем, что ты делал в Европе? — осторожно спросил Христо.
— Да.
— И как идут дела?
— Проблема пока не решена, — уклонился от разговора на эту тему Савелий.
— Желаю, чтобы у тебя все получилось. Помни, брат, я всегда в тебе!
— А я в тебе! — откликнулся Савелий. — Ну, будь здоров!
Гранич отключился от связи. Савелий, стоявший на противоположной стороне дороги, посмотрел на свою машину уже другими глазами — глазами человека, обладающего силой Знания. Как будто рентгеном, он прощупывал весь ее корпус, постепенно переходя от крыши «жигуленка» к приборной доске, мотору, креслам.
Ничто не ускользнуло от его взора: Савелий увидел несколько миниатюрных трещинок в корпусе, незаметных обычному взгляду из-за слоя ржавчины и краски; в моторе пригорел один клапан, подтекал масляный фильтр — но все это не представляло особенной опасности, о которой его предупредил Гранич. И только когда Савелий «увидел» небольшую коробочку, прикрепленную к днищу автомобиля аккурат под водительским креслом, он понял, что нашел то, что искал.
Говорков сконцентрировался до предела, собрал в себе большой заряд энергии и послал его в сторону замеченной им коробочки. Он внутренне почувствовал, как в ней что-то хрустнуло и исходящая от нее темная волна опасности тут же исчезла.
Теперь уже ничего не опасаясь, Савелий уверенно подошел к машине. Он нагнулся и, протянув руку под днище, сорвал с магнитной присоски безопасный уже заряд. На таймере компактной, но мощной мины (такие магнитные мины находятся на вооружении диверсионных спецподразделений ВДВ) замерли две красные цифры: 37. Если бы Савелий не смог или не успел уничтожить своим энергетическим зарядом электронику таймера, то через тридцать семь секунд его форсированные «Жигули» превратились бы в горящую груду металлолома.
Говорков достал мобильный и предупредил Рокотова о своем возможном опоздании, не вдаваясь особенно в подробности.
Он рассказал Константину о попытке покушения на него уже при встрече. Какое-то время они обсуждали, кому именно понадобилось избавиться от Савелия, и пришли к совместному выводу, что это в первую очередь нужно членам «семьи».
Но как Савелий попал под их прицел? О том, что о его роли мог кто-то проболтаться, не могло быть и речи. Значит, оставался второй вариант — разного рода технические способы слежки. Савелий вспомнил, как он общался по телефону (пусть и по спецсвязи) с Фадеевым: этого было достаточно, чтобы его засечь. Понял Савелий и то, что Фадеев тоже находится под плотным наблюдением президентской «семьи», которая, по всей видимости, смогла засечь и его роль в истории с возвращением в Россию денег, похищенных «семьей».
— Давай махнемся машинами! — предложил Константин. — Бери мою «семерку», а я возьму твою старушку и помотаю твой «хвост» по городу. У тебя тем временем появится свобода и возможность заняться своими делами.
— Ты что, не понимаешь, что это опасно? — возразил Савелий. — Ты же прекрасно заешь, что обнаруженная бомба не случайность. Это может означать только одно: уже поступил приказ о моей ликвидации! А значит, на первой неудаче не остановятся и захотят во что бы то ни стало довести свое дело до конца. Теперь на моей машине будто проклятье висит: все, кто к ней прикоснется, автоматически попадают в зону смертельного риска.
Константин Рокотов, по молодости лет, недостатку опыта и азартности характера, наотрез отказывался принимать во внимание доводы Савелия, ему казалось, что старший друг излишне драматизирует ситуацию.
— Вряд ли они будут дважды бить по одному и тому же месту, — беззаботно улыбнулся он, — второй снаряд в одну воронку не падает, ты же знаешь! Я просто оттяну у них время, для того чтобы ты смог принять все необходимые меры безопасности.
Савелий понимал, что в словах его есть свой резон, но в душе у него что-то противилось этой идее, он каким-то глубоким внутренним чутьем улавливал, что желание Рокотова взять «огонь на себя» может добром не кончиться.
Но Константин продолжал упорствовать и давить на него, и Савелий скрепя сердце все-таки уступил его натиску.
— Ну хорошо, — сказал Савелий, протягивая ключи Косте, — только пообещай мне особенно не лихачить и не лезть на рожон. Короче, не строй из себя Джеймса Бонда!
— Обещаю! — с легкостью согласился Костя и вновь широко улыбнулся. Кажется, он так и не поверил в существование реальной опасности.
— И, пожалуйста, проверяй машину почаще, особенно после остановок, даже самых коротких, — видя его бесшабашность, снова «нажал» Савелий, — к ней сейчас всякая гадость так и липнет, а прикрепить «Магнитку» и пары секунд хватит.
— Обязательно, что, я не понимаю? Воспитываешь, как дите малое? Не строй, пожалуйста, из себя заботливую няньку, — снова успокоил Савелия Рокотов.
Друзья, обменявшись машинами, разъехались в разные стороны. Рокотов помчал к Речному вокзалу, уводя от Савелия «хвост», а Говорков направился в Барвиху, где под неусыпным наблюдением проверенных врачей сейчас находился Президент. Савелий надеялся, что ему все-таки удастся встретиться с Фадеевым а предупредить его о том, что за ними следят и поэтому пока телефонами пользоваться не стоит.
Как ни странно, но у Говоркова все прошло гораздо проще, чем он ожидал, и как нельзя лучше: достаточно было попросить офицера, дежурившего у шлагбаума, связаться с Фадеевым и передать, что Мануйлов прибыл и стоит у въезда в президентскую резиденцию. Через минуту офицер вежливо отдал честь Савелию и передал просьбу Фадеева подъехать к центральному входу резиденции.
Им удалось минут пятнадцать пообщаться. Первым делом они обсудили все новости и вроде бы остались довольны. Когда же Савелий сообщил о покушении и изложил свою версию того, как на него вышли, Фадеев зло выругался, коря себя за столь непростительную для работника спецслужбы ошибку, которая могла стоить Савелию жизни.
— Не переживайте так, товарищ генерал! Не ошибается только тот, кто ничего не делает! Да и со мною вроде все в порядке.
— Да, словно сам Господь Бог тебя хранит… — виновато вздохнул Фадеев.
— Эт-то точно! — бодро согласился Савелий, подумав, что генерал не так уж и далек от истины.
— Связь мы будем поддерживать через одного моего офицера, которому я доверяю, как самому себе! Антон! — позвал Фадеев, и в кабинет тут же вошел симпатичный парень едва ли не на голову выше Бешеного. Застенчиво, как показалось Савелию, он остановился посередине кабинета.
— Познакомься, Антон! Это Сергей Мануйлов!
— Майор Косолапое!
— Антон, ты будешь работать с Сергеем и выполнять все его поручения и просьбы, как если бы это был я! Кроме того, именно ты будешь осуществлять его связь со мной! О связи договоритесь отдельно: Сергей введет тебя в курс дела и объяснит что к чему! Вопросы?
— Никак нет, товарищ генерал!
— В таком случае подожди в приемной, сейчас мы закончим!
Тот кивнул и вышел из кабинета.
— А задержал я тебя вот почему, — начал Фадеев, — вчера я общался с Константином Ивановичем. Генерал очень беспокоится за тебя, спрашивал у меня, как ты и что? Позвонил бы ты ему, что ли… Богомолов чудный мужик, не нужно его расстраивать. Да и вообще…
— Да, конечно, — Савелий вспыхнул от стыда — как же он мог с самого отъезда в Швейцарию забыть о своем крестном? — обязательно сегодня же позвоню!
Выйдя из кабинета Фадеева, он несколько минут пообщался с Антоном, и они условились о том, как будут держать между собой связь, чтобы не привлекать к себе постороннего, ненужного внимания, после
