шуткой: «Много будешь знать — скоро со-. старишься!» Тут меня совсем заело! Думаю, подначу его. «Ну и болтун ты», — говорю ему. «Болтун!..» — вскрикивает он с обидой и снова едва не проговорился, но, видно, испугался чего-то, поморщился, как от зубной боли, а потом твердо так говорит: «Посмотрим, что ты скажешь, когда я вернусь с пачками „зеленых“?» — «Откуда вернешься-то, из пивнушки, что ли?»
— вновь подколола я его, а он вдруг и выпалил:
«Из-за границы, вот откуда!» Здесь я снова рассмеялась. «Ой, уморил! — говорю. — Из-за границы! Не забудь там пустую посуду сдать, на таможне!» Это точно вконец вывело Численко из себя, и он выхватил из внутреннего кармана заграничный паспорт: «А это ты видела? Пустую посуду…» Он настолько разозлился, что как даст меня этим паспортом по носу.
— А вы?
— А что я? Хотела уже «поблагодарить» его за это коленкой в промежность, но он вдруг обиженно махнул рукой и пошел прочь… — Катерина со злостью хлопнула ладонью по столу. — Чтобы какой-то там уголовник шлепал меня по носу? Никогда не прощу!
— Почему уголовник? — заинтересовался Константин: откуда она может знать про его «ходки»?
— Так он сам рассказывал о своих похождениях..
— Что ж, спасибо вам.
— Я вам и правда помогла?
— Правда-правда. Если еще что вспомните, звоните. — Константин протянул ей свою визитку.
— А у меня уже есть, — улыбнулась девушка, потом встала и протянула ему руку, -г — Не обижайтесь на мой всплеск. Вы действительно не такой, как все. Даже приставать не стали. — В ее голосе проскользнули нотки сожаления.
— Это я просто заслушался вашей историей, а то бы ух… — Константин в шутку угрожающе поднял над собой руки и сделал пару шагов ей навстречу. — Как нападу сейчас!
— Ой, не надо, Серый Волк! Не ешь меня, лучше приюти-обогрей, — подыграла ему девушка.
— То-то же! Вас проводить?
— Не стоит, у вас и без меня много забот. — Кивнув на прощанье, она направилась к выходу из квартиры.
Проводив девушку, Рокотов набрал номер телефона центрального ОВИРа. По телефону получить какую- либо информацию из отдела виз и регистрации, где оформляются заграничные паспорта, было почти невозможно. К счастью, у Константина там работал его школьный товарищ, который, опять же к счастью, оказался на месте.
— Привет, Сидорчук, это Рокотов. — Несмотря на то что они долго не общались, Константин сразу узнал его специфический голос.
Не видя его, а слыша только голос, можно было представить, что собеседник огромного роста и с внушительной фигурой. На самом деле все было с точностью до наоборот. У Сидорчука был такой низкий баритон, что в школе к нему надолго приклеилось прозвище Левитан. Собственно говоря, Сидорчук и внешне чем-то напоминал великого диктора советского радио: такой же невзрачный, тоже в очках и тоже невысокого роста. Человек добродушный, честный и верный, он имел очень много друзей.
— Котик? — обрадовался он: так называли Рокотова в школьные годы его одноклассники. — Давно не слышал тебя. Наверное, есть проблемы? — Сидорчук со школьных лет нисколько не изменился и остался таким же заботливым, приветливым и отзывчивым парнем.
— Ты, Левитан, как всегда, угадал.
— Чем могу?.. Рассказывай.
— Я тут одним расследованием занимаюсь… Хотя ты вряд ли знаешь: я открыл свою контору.
— Как же, наслышан о твоем частном агентстве.
Молодчинка! Положись на меня: помогу чем смогу, а не смогу сам, то найду того, кто сможет.
— Друг, он и в Африке друг! Мне нужно узнать следующее: получал ли некто Численко Алексей Михайлович, одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, уроженец Москвы, загранпаспорт?
— На такой сложный вопрос отвечу через пару секунд, — хмыкнул он, и было слышно, как застучали клавиши компьютера. — Не получал, да и не обращался, — вскоре ответил он.
— Спасибо, Левитан, я тебе очень благодарен.
— Не за что, всегда рад тебе помочь. Звони.
— Сам звони, просто так, чтобы потрепаться.
— Договорились.
Положив трубку, Рокотов тут же позвонил Савелию и рассказал все, что услышал от Катерины.
— В ОВИРе проверить можно? — спросил Савелий.
— Ты о паспорте? Никакого загранпаспорта он не получал и даже не обращался, понимает, что с его судимостями ему фиг дадут.
— Но какой-то же паспорт он показал Катерине — я думаю, фальшивый, на другую фамилию.
— Правильно думаешь, — согласился Савелий, — а летит он в Америку.
— Может, ты и город назовешь, и улицу? — усмехнулся Рокотов.
— Улицу — нет, а город, скорее всего, назову, — никак не среагировав на его усмешку, спокойно ответил Савелий.
— Разыгрываешь?
— Никоим образом.
— Тогда чего тянешь?
— Батон-Руж!
— Может, Мулен Руж? — съязвил Константин.
— Нет, Батон-Руж, штат Луизиана, — терпеливо пояснил Савелий.
— Чего ты мне голову морочишь? Откуда такая твердая уверенность? — вспылил Константин.
— Не психуй, — примирительно сказал Савелий. — А почему Америка и Батон-Руж, поясняю. Я проанализировал все известные дела о похищении детей за последние два года. Причем основное внимание уделил тем случаям, что напоминают похищение ребенка твоей клиентки.
— Не томи душу! — взмолился Константин.
— Опущу мелкие подробности и остановлюсь на главном: восемьдесят процентов похищенных детей доставлялись в Америку, как раз в город Батон-Руж.
— Господи, как же это возможно? А как же документы, визы и прочее, прочее…
— Похитители нашли слабое место в законодательстве Узбекистана: похищают где-нибудь ребенка или находят беременную женщину, готовую продать будущего младенца, отвозят их в Узбекистан и там, заплатив необходимую сумму, оформляют нужные документы: либо об усыновлении, либо свидетельство о вновь родившемся ребенке у подставной матери. А потом везут ребенка в Батон-Руж, где официально, с патентом, действует Агентство по усыновлению детей, а дальше все катит по наезженной, официальной схеме.
— Знаешь, Савелий, об Узбекистане я слышал, но мне и в голову не мог прийти такой сложный путь. Это же какие деньги нужно иметь, чтобы оплатить все расходы?
— А ты представляешь себе, сколько стоит американской семье усыновить ребенка?
— Честно говоря, нет.
— От пятидесяти до ста тысяч долларов!
— Ничего себе! Теперь понятно, почему похитители идут на такой риск. Десять-пятнадцать детей украл, и куча долларов в кармане. Выходит, найти Васька нет никаких шансов, — обреченно заключил Константин.
— Если ребенка уже переправили в Батон-Руж, то надежда только на одно, что ему не сразу найдут новых родителей. Хотя на это надеяться не стоит.
— Почему?
— Потому что чаще всего похищают определенного ребенка, фотографию которого будущие усыновители уже видели, дали свое согласие и внесли установленный задаток.
— Значит, совсем труба: никаких шансов? — Он вспомнил свое предположение о том, что мать с младенцем «пасли».
