подчиняться беспрекословно. Подойдя к нему, академик тихо спросил:
— Что-то не так?
— Попросите всех выйти, — шепотом приказал тот.
Смелянский пожал плечами и обратился ко всем присутствующим:
— Извините, коллеги, но все могут быть свободны. Как в палате, так и на мониторах. Аппаратуру от обследуемого прошу не отключать. Всем быть на связи на своих рабочих местах. Вопросы? Нет? В таком случае все.
Дождавшись, когда сотрудники выйдут из палаты, а также из аппаратной, руководитель группы обратился к своему негласному начальнику, которым оказался помощник Богомолова — полковник Рокотов:
— Мне тоже выйти или…
— Как я понял, наш приятель будет слушаться только вашего голоса, не так ли? — спросил Михаил Никифорович.
— Совершенно верно.
— В таком случае у нас нет другого выхода: оставайтесь и помогите полностью раскодировать нашего сотрудника. У вас есть какие-то идеи и предложения, как действовать дальше?
— В основном только интуитивные…
— Это может представлять опасность для здоровья нашего пациента?
— Судя по его адекватной реакции, нет… — ответил академик и тут же добавил: — Однако от полной гарантии я бы воздержался…
Немного подумав, Рокотов-старший решительно сказал:
— Давайте пробовать… Только осторожно!
— Хорошо!.. — Смелянский повернулся к Воронову, который сидел неподвижно, бесстрастно уставившись в стену палаты, словно разговор шел не о нем и его совершенно не касался. — Андрей, — обратился к нему академик.
— Приказывайте!
— Какую задачу вам поставил предыдущий руководитель?
— Заставить моего названого брата Савелия Говоркова лететь в Нью-Йорк.
— Для чего?
— Конкретная причина мне неизвестна. Единственное, о чем мне говорили, что речь шла о жизни и смерти.
— Чьей жизни и смерти?
— Не знаю…
— А если бы прошлый руководитель или я приказали бы вам убить вашего брата?
— Ни он, ни вы не имеете права приказывать мне убить кого-либо из моих близких, — бесстрастно ответил Андрей и пояснил: — Это противоречит основному правилу моей подготовки.
— Вы обязаны отвечать на любой мой вопрос?
— Да…
Академик вопросительно взглянул на полковника Рокотова. Тот сначала неопределенно пожал плечами, но потом решительно махнул рукой и тихо разрешил:
— Пробуйте.
— Как звучит пароль вашего полного раскодирования?
— Этого я не помню: знать это — ваша обязанность, — без каких-либо эмоций ответил Андрей.
— В пароле — одно слово?
— Нет, четыре…
— Четыре? — удивленно переспросил Рокотов, но Андрей никак не среагировал на его голос.
— Вы уверены, Андрей, что четыре? — повторил вопрос Смелянский.
— Да, четыре, — подтвердил Воронов. И вновь академик вопросительно взглянул на полковника.
— Будем рисковать, — тут же кивнул Рокотов-старший.
— Пятнадцать Рафаэль Санти двадцать, — четко произнес Смелянский, заменив в первом кодовом пароле дату рождения художника на дату его смерти.
Не успел он договорить фразу до конца, как буквально на глазах Воронов преобразился, особенно его взгляд. Он словно очнулся от спячки и первым делом с явным изумлением осмотрел многочисленные датчики, которыми было усеяно все его тело. После чего взглянул на академика и с удивлением пожал плечами: было вполне очевидно, что он не узнал Смелянс-кого, словно видел его в первый раз. Но, заметив Рокотова, он тут же обрадованно воскликнул:
— Михаил Никифорович, что вы здесь делаете?!
— Здравствуй, майор, с возвращением, — облегченно отозвался полковник и хотел еще что-то сказать, но в этот момент ему на плечо предупредительно легла рука академика.
— Вы узнаете мой голос? — медленно и четко проговорил Смелянский.
— Конечно, — взгляд Андрея сразу стал серьезным, — я должен сообщить вам очень важную информацию.
— Я слушаю вас, — согласно кивнул академик, проверив, работает ли на запись видеокамера.
Пораженный, вслушивался Рокотов-старший в фамилии, имена известных и неизвестных ему людей, в пароли связи, в коды полного раскодирования, а в голове его мелькало:
«Господи! Сколько же информации вложили Воронову с помощью кодирования! А если бы человек сам научился полностью управлять своим мозгом? Сколько бы открытий было сделано в самое короткое время! Насколько же мало сейчас использует человек возможности своего мозга! Говорят, ученые подсчитали, что всего лишь на три процента!!! Три процента, и тем не менее в мире уже сделано столько удивительных открытий!»
Благодаря полученной от Андрея информации во многие города бывшего Советского Союза руководство ФСБ направило своих агентов, которые, отыскав известного им «спящего» человека, называли ему пароль, как бы «пробуждая» его от спячки, приказывали ехать в Москву и явиться по соответствующему адресу, где их тут же арестовывали и отправляли в распоряжение следователей ФСБ. Так закончилось самое массовое и страшное по своим последствиям для будущего России запланированное врагами нашей страны преступление уходящего века.
Когда очередь дошла до Владислава Фридриховича Ведерникова, занимавшего столь высокий пост, то Богомолову даже пришлось выходить на руководителей Администрации Президента, чтобы заручиться их согласием. Эта бюрократическая волокита привела к очень серьезным последствиям…
Пока шли переговоры и утряски, к Такиро Широши пришло сообщение о том, что на «Второго» объявлена охота. После недолгих размышлений Широши решил, что Ведерников заслужил его поддержку, и набрал номер телефона.
— Славик, это вы? — услышал Ведерников знакомый голос в трубке, и его сердце тут же откликнулось учащенной работой.
— Да, это я, — как можно спокойнее произнес Владислав Фридрихович, — чем могу быть вам полезен?
— Сегодня вы проверяли свою спецсвязь?
— Я уверен, что мы можем говорить спокойно, — проговорил Ведерников, но его охватило волнение.
— Мне нужна не ваша уверенность, а точный ответ на поставленный мной вопрос! — с некоторым раздражением произнес Широши.
— Сегодня — нет. — Ведерников взволновался еще сильнее: никогда еще «Первый» не позволял себе с ним разговаривать в таком тоне.
— Через пятнадцать минут ждите звонка… — приказал Широши, и в трубке раздались короткие гудки.
Последняя фраза означала, что Ведерников должен ожидать его звонка по телефону, зарегистрированному на фамилию, созвучную с именем отца его двоюродного брата, которого звали Петер, а значит, мобильный телефон был зарегистрирован на фамилию Петров. Сразу же после единственного разговора по этому телефону Ведерников должен был избавиться от трубки.
