поросший кустами и деревьями Зеленый остров, окаймленный желтыми песчаными отмелями; на чаек, чиркающих по воде острыми крыльями; в голубую безоблачную и бездонную глубь неба…
Неделю ребята пропадали на Дону. Иногда возвращались уже в темноте: трудно отказать себе в удовольствии порыбачить на вечерней зорьке, когда клюет так, что успевай только подсекать да вытаскивать.
Дома у всех повторялась обычно одна и та же сцена. Мать принималась было ругать. Но рыбак гордо протягивал кукан, тяжелый от нанизанной на него рыбы:
— Возьми, мама… Почти всю вечером поймал.
Она смягчалась, ворчала уже только так, для порядка:
— Сердце изболится, дожидаючись. А вдруг что случилось…
— А что со мной может случиться, мам? Я же не один!
— Мыслимое дело — целый день не жравши… Садись уж.
— Да я и не проголодался, мам. Мы уху варили…
— Ишь ты! А рыбешки совсем подходящие есть, — замечала мать. — Эти на ушицу пойдут. А те засолить, что ли?
— Ага. Засолить… Завтра я еще свежих принесу, — отзывался рыбак, уплетая обед, ставший поздним ужином.
Только Алешку Немтыря мать не ругала никогда. Едва повернув на Лермонтовскую, он совал два пальца в рот и… раздавался такой разбойный свист, что все собаки на улице тотчас заливались лаем. Как это у него получалось?! Сам не слышит, а свистит, как никто из мальчишек.
На сигнал тотчас выскакивали из калитки его младшие братья, Сережка и Колька. Разглядывали рыбу, прыгали, визжали. В сопровождении почетного эскорта появлялся он перед матерью, улыбаясь во весь рот. Мать знала: ругай не ругай — с него как с гуся вода.
— Явился? Живой… Ну и ладно…
На Абдула в семье стали смотреть уже как на добытчика. Жена брата, Маша, возьмет рыбу и, если ее окажется меньше, чем вчера, обязательно скажет:
— Что ж ты не постарался?
— Зато смотри, хороший! Совсем большой некоторый!..
— Все равно, — не уступала Маша. — Когда сидишь с удочкой, по сторонам не зевай. На всю ораву разве хватит?.. Ну, ладно, Абдульчик. Зато сам на даровых харчах день прожил…
Абдул не обижался. Маша не была такой уж скупой и бессердечной. Просто очень тяжело жилось ей. Совсем еще молодая, а лицо все в морщинах. Встает раньше всех и позже всех спать ложится. Четверых детей прокормить — совсем не легкое дело при одном работнике. Каждый кусок на счету.
— А ты справный становишься. Кормит тебя Дон-батюшка. Он многих кормит, — прищурится Маша, вспоминая. — Я девчонкой тоже хорошо рыбу ловила… Ох, когда это было! И Дона того уже сколько лет в глаза не видела…
А с Феодалом в эти дни у мальчишек произошел крупный разговор. Возвращаясь с рыбалки, все идут как люди. А Толька никогда не донесет улов до дома. По дороге ко всем теткам пристает: «Купите рыбку, недорого!» А сам такую цену заломит! И как торгуется — словно барыга на толкучке. За каждую копейку. Смотреть тошно. Однажды Олег не выдержал:
— Не позорь ты нас, Феодал! Иди отдельно.
— А чего я, украл?! — грудью полез на него Толька.
Но ребята тоже ощетинились. Видно, всем уже надоело.
— Зачем ловил? Спекулировать стыдно! — сказал Абдул.
— Ясное дело, не украл ты. Но если будешь у теток копейки выдуривать, смотри! — с угрозой сказал Ванька.
— Подумаешь! А что будет?! — хорохорился Толька.
— Феодал ты и есть, — ответил Иван, — куркуль ты. Понял? А будет, знаешь, что?.. Я тебе первый морду набью!
Толька попятился. Ванька Руль слов на ветер не бросает.
— И еще из своей компании выгоним! — добавил Олег, твердо глянув в Толькины ускользающие глаза. — Точно!..
Такой поворот Феодала не устраивал… С тех пор, если спросит какая женщина, — отвернется и буркнет: «Непродажная!»
С утра хлынул дождь, и на рыбалку ребята не пошли. А в полдень, когда чуть разошлись тучи и солнце усердно принялось наверстывать упущенное время, к Олегу прибежал встрепанный Ванька. Тотчас потребовал:
— Дай воды! Всю дорогу бежал. — Жадно выпил большую кружку и, отдышавшись, сказал: — Ну, брат, повезло так повезло! Зови всех. Да пусть с собой мешки прихватят. Понял?
— Ничего не понял. Зачем мешки?.. Говори толком.
— Толком?.. Надо галопом лететь на ту сторону Дона! Ну чего на меня смотришь? Я тебе брехал когда? Действуй!
Минут через сорок Олег, Сенька, Абдул и Немтырь с Толькой, прихватив с собой мешки, уже спускались по Державинскому к Дону. Все приставали к Ивану: зачем едем? Он только отмахивался.
Переехали на моторке. И сразу Иван повел их прочь от Дона, по направлению к Батайску.
— На Цыганские озера ведешь? — спросил Толька. — Так это пустой номер! Там еще две недели назад всю рыбу выловили. Говорят, барыги прямо подводами возили на базар.
— Не хочешь — можешь уматывать! — разозлился Ванька.
Когда подошли к озеру, Иван скомандовал:
— Скидай штаны и айда за мной!
Мальчишки разделись. Вода сначала была им по колено, потом поднялась до груди. Ноги по щиколотку вязли в иле. Вытаскивать их становилось все трудней.
Немтырь недовольно фыркал. Низкорослый Сенька шел сзади всех и, попадая в ямки, каждый раз ахал и тихонько вскрикивал:
— Ой, лышенько!.. Ой, утопну!..
— Куда его черт несет?! — бормотал недовольный Толька. — Если какая рыба и осталась, так у того берега, в камышах. А он на самую глубину лезет…
Олег уже давно посматривал туда, куда вел их Иван. Впереди виднелись черные продолговатые не то кочки, не то островки, цепочкой пересекавшие озеро посередине… Да это же остатки мостовых быков!.. В прошлом году они ходили сюда ловить дафний на корм аквариумным рыбкам. Дядя Федя сказал: «Видишь эти обгоревшие быки? Тут хороший мост был. А в двадцатом году, когда Первая Конная вышибла деникинцев из Ростова, беляки облили его мазутом и сожгли дотла…» Но зачем Ваньке быки?..
Иван подошел к ближайшей опоре и крикнул:
— Давай сюда!.. Да тихо!
Ребята подошли вплотную. Прислушались.
— Вроде бабайками шлепают где-то, — шепнул Явор.
Теперь и все услышали негромкий плеск воды. Оглянулись вокруг, кроме них, никого.
— Сам ты бабайка! — рассмеялся Иван. — Давай подсажу.
Остатки опоры моста представляли собой как бы сарай из бревен без крыши и окон. Обгорелый верх примерно на полметра над водой. Иван подсадил Явора. Тот лег животом на верхнее бревно и вдруг заорал:
— Рыбоньки мои! Якый ворог вас сюды сбигтыся навчил?!
— Что ты там бормочешь? — крикнул Толька и полез наверх. За ним стали карабкаться и остальные.
Такого ребята еще никогда не видели. В опоре бывшего моста, изнутри похожей на огромную ванну из
