Еще в середине октября на общешкольном собрании Илья Андреевич сообщил, что в конце учебного года все без исключения будут подвергнуты проверочным испытаниям. И те, кто их не выдержит, будут оставлены на второй год.
Ребята были ошеломлены. Что это еще за испытания?! Никогда их не было. Из группы в группу переводили по текущим оценкам. И вот — на тебе! Поднялся невообразимый крик.
Тогда рядом с заведующим появилась плотная фигура Ковалева. Он поднял руку:
— Товарищи!.. — Низкий голос Ковалева услышали все. И смолкли. — Ответьте мне на один вопрос: что вы собираетесь делать, закончив школу?
— Ра-бо-тать! — грохнул зал в ответ.
— Правильно, — одобрил Ковалев. — Стройки пятилетки, фабрики и заводы ждут вас. Но им нужны парни и девчонки трудолюбивые, башковитые, знающие! Зачем им митрофанушки-неучи?! Такие в любом деле подведут. Техника-то ого-го какая!.. Вот ЦК ВКП(б) и вынес постановление: ввести проверочные испытания… А наша задача, и в первую голову задача пионеров: повысить качество учебы и на весенних испытаниях доказать, что они серьезно готовятся стать достойной сменой своим отцам и старшим братьям…
Тогда же, после собрания, Олег спросил у Ковалева:
— А когда нужно начинать готовиться к испытаниям?
— Лучше всего — с сегодняшнего дня, — посоветовал Ковалев. — Во всяком случае, не откладывай это дело в долгий ящик…
Но прошел ноябрь, декабрь — дел все не уменьшалось, и подготовку к испытаниям так и не начали.
В конце января Олег заявил товарищам:
— Всё. Точка. Хоть из шкуры выскакивайте, а два часа в день будем заниматься повторением. Нам рисковать нельзя. Не выдадут удостоверение об окончании семилетки — и полетят все наши планы вверх тормашками!.. И давайте сразу решим, у кого собираться. У Абдула негде, у Ивана — далеко. Лучше всего было бы у Тольки. Свой дом, четыре комнаты…
— У меня нельзя, — глядя в парту, поспешно ответил Толька. — Отец в зале полы покрасил, и это… Верка заболела.
— Так она же сегодня по улице бегала! — удивился Сенька.
— Ну и что?! — обозлился Феодал. — Ты что, доктор?!
— Ладно, — усмехнулся Олег. — У меня лучше всего: и больных нет, и полы не крашены…
Договорились первое занятие начать завтра же после репетиции оркестра.
Ого, сколько народу! — радостно встретил их на пороге Мишка. — А у нас сегодня три урока было.
— Поел? — спросил его Олег. — Ну вот и хорошо. А теперь выметайся. Мы заниматься будем. Дуй к Евдокии Андреевне.
— Ага. Я мигом! Тетя Дуся, знаешь, как любит, когда я у нее уроки готовлю. Особенно стихи.
Олег с Иваном вынесли на середину комнаты стол, служащий Кургановым и Обеденным, и письменным, а при нужде — и верстаком. Выдвинули обе половинки — всем места хватит.
Времени осталось мало — три с половиной месяца, поэтому решили повторять вместе алгебру, геометрию, физику, русский и немецкий. А остальные предметы — самостоятельно. А чтобы было без обмана, раз в шестидневку каждый отчитывался по одному из предметов, который он повторял дома.
С тех пор ежедневно ровно в половине двенадцатого в квартире Кургановых начинались занятия. Олег ставил будильник. Через сорок пять минут он звонко оповещал, что пора сделать перерыв. А в десять минут второго дверь распахивалась, появлялся Мишка и объявлял:
— Динь-динь-динь! Уроки окончены!.. Детки в школу собирайтесь, — и весело смеялся.
Когда повторение за пятую группу кончилось, откололся Явор. Много времени отнял Толька. Все приходят вовремя, а он обязательно опоздает. Да еще и требует повторить то, что прошли без него. Пришлось сказать ему: «Опоздаешь еще раз — не пустим». Потом оказалось, что географию и естествознание он дома не повторял.
— Успею! — оправдывался Толька. — Подумаешь, география!..
А через неделю Олег обнаружил, что задачи по геометрии и упражнения по русскому, которые нужно было сделать дома, Толька просто списал со старых тетрадей за шестую группу, так в них и не разобравшись. Его подняли на смех:
— Для кого ты это сделал?.. Мы не учителя!.. Оценок не ставим.
— Собрались тут… деловые! — вдруг обиделся Толька. — Каждый учит!.. Да я сам лучше вашего подготовлюсь!..
— Слаб
— А вот и не слабо! Тебя просить не буду!..
Больше на занятия Толька не пришел. Как он готовился — неизвестно. Но перед началом уроков в школе его всегда видели играющим с мальчишками то в орлянку, то в айданы.
Олег пробовал образумить Феодала:
— Приходи заниматься. Ведь погоришь на испытаниях!
— Не погорю! Будь спок! Меня умные люди научили…
Без Феодала повторение пошло намного быстрей. Многие параграфы учебника пропускали. Олег спрашивал:
— Следующее — подобие треугольников. Все знают?.. Значит, пошли дальше. Признаки равенства…
Мишка тоже не лентяйничал. Из-за стены порой было слышно, как он нараспев читал соседке стихи из букваря. А когда будильник извещал о перемене, отчетливо звучали бодрые слова песни, исполняемой звонким Мишкиным и дребезжащим старческим голосом тети Дуни:
Октябренок Курганов исподволь готовился стать пионером.
На собрании огородной комиссии председателем выбрали Ивана, а Олегу поручили ремонт инвентаря.
— Пусть я председатель, — взял слово Иван, — но в картошке я ни бельмеса не понимаю. Дайте помощника знающего.
— Ну и Ванька! — смеялись ребята. — Только стал начальником — уже помощника ему подавай!..
— Смех смехом, а кто хоть немного понимает в картошке? — спросил Олег. — А то мы один бурьян вырастим.
— Я, — поднялась Нина Шамарина.
— Откуда ты про картошку знаешь? — удивился Олег.
— В гарнизоне на ДВК, где мы жили с папой, у нас в школе была опытная станция. Мы даже свой сорт картошки вывели.
— Красота! Нинка готовый агроном. Утвердить ее замом! — обрадовались ребята.
— Сколько картошки нам нужно вырастить? — спросила Нина.
— Как — сколько?.. Сколько надо!.. Хватит водичку хлебать!..
