необходимые средства на исследовательскую экспедицию. Пожалуй, это может до некоторой степени об'яснить образ действий Амундсена. Кроме того, будущее покажет, что простаку вообще не по дороге с прожженными дельцами. От амундсеновского миллиона скоро не останется ничего, а самого его опутают по рукам и по ногам темные пройдохи и чуть ли не по миру пустит родной брат!
Но обо всем этом будет еще сказано. Пока же вернемся несколько назад, к довоенному времени, к мирному и тихому 1909 году.
Амундсен никогда не был консерватором в использовании средств полярной техники. Если он стоял за собачий транспорт, то лишь потому, что этот способ передвижения до сих пор является непревзойденным в полярных странах при проведении углубленной научной работы. Нынешние воздушные экспедиции в Антарктике, как и отдельные полеты в Арктике, дают очень много в смысле разведки с воздуха, аэрофотос'емки, нанесения местности на карту, проверки и исправления существующих карт, но посадка и под'ем летающих машин з полярных странах до сих пор еще сопряжены со значительным риском. Поэтому вполне естественно, что Амундсен, сторонник коротких, решительных ударов — цель достигнута и можно считать дело законченным, — не мог не заинтересоваться теми широчайшими возможностями, которые способна дать исследованию авиация. В то время, когда велась подготовительная работа по организации экспедиции «Фрама», авиация еще переживала свое детство. Можно было лишь мечтать о том, что даст летательная машина «тяжелее воздуха» в будущем, но никаких практических выводов из этого не решался еще делать даже самый смелый фантазер.
Однако Амундсен еще в 1909 году интересуется опытами со змейковыми аппаратами и заказывает себе змеéк, который мог бы поднимать на воздух человека. Предполагалось производить при помощи такого аппарата воздушные разведки в дрейфующих льдах, когда «Фрам» пройдет к северу от Берингова пролива.
Змеек был сделан и на нем совершались удачные под'емы на высоту до 600 метров. Поднимался на воздух и сам Амундсен. Во время опытов со змейковыми аппаратами был убит молнией капитан Уле Энгельста, заместитель начальника экспедиции на «Фраме». На этом и закончились эксперименты Амундсена, тем более, что план его похода на «Фраме» уже изменился.
Вернувшись в Норвегию из Антарктики, Амундсен увидел, что за время его отсутствия авиация сделала очень большие успехи. В 1913 году, совершая поездку по Германии с докладами об экспедиции к Южному полюсу, Амундсен впервые увидел, как аэроплан оторвался от земли и начал парить в воздухе, плавно описывая круги. В неописуемом восторге Амундсен не мог отвести глаз от летающей машины, волнение овладело им.
— Я стоял, глядя на машину, летавшую по воздуху, а в памяти моей еще свежо было воспоминание о долгих санных поездках в Антарктике. За какой-нибудь час аэроплан покрыл расстояние, которое при путешествиях в полярных областях заняло бы много дней и стоило бы тяжелой работы, — рассказывал он об этом.
Конечно, для надобностей полярного исследования требуется, чтобы аэроплан мог продержаться в воздухе без посадки значительное время. И Амундсен понимал, что перед аэропланом лежит еще очень долгий путь. Но все же, все же…
Когда-то Амундсен решил сам научиться искусству навигации, чтобы быть независимым от капитана экспедиционного судна. Теперь он ревностно принимается за изучение летного искусства. Ведь для того, чтобы использовать все возможности, предоставляемые летающей машиной, нужно научиться летать самому! И Амундсен совершает несколько полетов в Германии и во Франции. Один из первых деятелей норвежской авиации капитан Сем-Якобсен дает ему уроки теории летного дела, и в конце 1914 года Амундсен покупает у своего учителя аэроплан системы Фармана. Уже тогда у него возникает мысль об использовании этого аппарата во время предстоящего плавания «Фрама» северовосточным путем.
Летом 1914 года Амундсен сдает экзамен на гражданского летчика. Первый полет он совершает в качестве пассажира, причем происходит катастрофа — аппарат падает с высоты десяти-двадцати метров и разбивается вдребезги. Нужно вспомнить, что ранние Фарманы походили на летающую этажерку, положенную плашмя. Пилот и пассажир сидели между натянутых проволочек и тоненьких стоек, прямо под ногами людей разверзалась бездна.
И пилот, и Амундсен отделались только испугом. Но испуг этот прошел, очевидно, очень скоро, потому что Амундсен пожелал продолжать экзамен, указав на вторую машину, стоявшую на аэродроме. На этот раз все обошлось благополучно. Амундсен летал и как пассажир, и сам вел машину, элегантно приземлившись с высоты 150 метров. Ему был выдан аттестат за № 1, так как Амундсен был первым, кто выдержал в Норвегии испытание на звание гражданского летчика.
В списке норвежских сухопутных летчиков значится такая запись:
«Амундсен Руал, родился в 1872 году, местожительство: Кристиания, род занятий: полярный исследователь, летная школа: Военного ведомства,
Но не только сам Амундсен обучился летному делу; еще будучи в Буэнос-Айресе, он предложил помощнику капитана «Фрама» лейтенанту Доксруду, который должен был принять участие в намеченной арктической экспедиции, использовать свое пребывание в Аргентине, чтобы научиться летать. При денежной поддержке дона Педро Кристоферсена Доксруд успешно сдал испытания и получил диплом летчика. Не удовлетворившись этим, Амундсен выражал желание, чтобы еще кто-нибудь из состава участников будущей экспедиции научился летному искусству.
Когда разразилась мировая война, Амундсен подарил свой Фарман государству для использования его для нужд военного ведомства. Ни о каких экспедициях — ни морских, ни воздушных, ни комбинированных — не могло быть больше и речи. Собственных средств у Амундсена не было, а мысль о частной поддержке он считал теперь безнадежной.
Итак, во время войны Амундсен последовал примеру многих своих сограждан и составил себе капитал. Но уже в 1916 году он прекратил свои финансовые операции, решив, что им уже накоплено достаточно денег для покрытия всех расходов по организации совершенно новой экспедиции. Главной статьей расхода должен был явиться капитальный ремонт «Фрама». Однако за те два года, что «Фрам» простоял в Норвегии, состояние судна значительно ухудшилось и выгоднее было построить новый корабль. На этом решении Амундсен и остановился. Весной 1916 года им был заключен контракт с судостроителем Кр. Йенсеном, который взялся построить корабль за 300 тысяч крон. Чертежи и расчеты для постройки нового судна были основаны на опыте «Фрама» — оно должно было быть яйцевидной формы, т. е. днище судна делалось округлым, чтобы прямому напору льдов не подставлялось никакой поверхности. Давление льда только содействовало бы выпиранию судна вверх. Такая форма подводной части обеспечивала наибольшее сопротивление при наименьшей поверхности.
Одновременно с заказом корабля Амундсен занялся закупкой провианта и снаряжения для экспедиции. На этот раз ему пришлось отступить от обычного порядка: все закупки были сделаны им в Америке. Цены в Норвегии сильно поднялись и продолжали подниматься; к тому же норвежские коммерсанты оказались недобросовестными. Патриотизм патриотизмом, но дела остаются делами! В 1912 году при подготовке экспедиции в Арктику Амундсен заказал все консервы в Норвегии, но получил такой товар, что пришлось выбрасывать за борт ящик за ящиком! Во избежание повторения подобной истории Амундсен решил на этот раз произвести свои закупки за границей. Единственным свободным рынком тогда была Америка, и осенью 1916 года он отправился в Соединенные Штаты. Вопрос о снабжении экспедиции первоклассным провиантом был настолько важен, что Амундсен счел нужным возложить обязанности приемщика товара на самого себя. Задача была нелегкая. Пришлось об'ездить бесчисленное количество фабрик, перепробовать сотни сортов различных произведений американской пищевой промышленности. Один из друзей Амундсена, помогавший ему в работе, надолго приобрел отвращение ко всякой пище и на несколько дней слег в постель. Зато труды оказались не напрасными. Все продовольствие экспедиции было действительно превосходным.
В марте 1917 года Амундсен вернулся в Норвегию и посвятил все свое время подготовке к экспедиции, считая, что главные трудности остались уже позади. Но вскоре Соединенные Штаты вступили в мировую войну и вывоз всякого продовольствия из Америки был запрещен. Опять новое препятствие, которое могло задержать отплытие экспедиции на неопределенный срок. Однако, благодаря энергичной помощи Фритьофа Нансена, находившегося тогда в Соединенных Штатах, Амундсену была выдана экспортная лицензия, причем он дал обязательство пользоваться американским привозным провиантом только во время экспедиции.
