Люди города Ура

Иштар в г. Ашшуре на севере Месопотамии); но среди общего веселья это, наверное, выдерживалось не строго, и к «посвященным» во множестве присоединялись в той же деятельности «запретные» блудницы, «шляющиеся по рынку», а может быть и другие.

О «карнавале» Иштар, с процессией, с ряжеными, порой вооруженными, с шутами — уродами и евнухами, состязаниями в силе, с самоизувечиванием и широким участием всяческих блудниц, мы знаем главным образом из других, более поздних текстов (например, из «Эпоса об Эрре»[588]); однако, как мы увидим, на эти игрища есть прямое указание и в одном из «плачей» Инаны по своему супругу, дошедшем от времени царств Ура, Иссина или Ларсы. Позже жрицам энтум, укбабтум и надитум было, по-видимому, запрещено рожать, и собственно «священный брак», видимо, начал превращаться в символическое действо. В Уруке в XI в. до н. э. игрища Иштар пытались запретить, что было воспринято как серьезнейшее народное бедствие.[589]

Ритуальные сражения и самоизувечение, возможно, следует рассматривать как пережиток инициационных обрядов (т. е. обрядов посвящения юношей в мужи путем физических и других испытаний). Следы инициационных представлений, по-видимому, вообще прослеживаются в мифологии Шумера и Аккада.

После того как справлена свадьба Инаны и Думузи, начинается главная, драматическая часть мифа — вначале, в брачных песнопениях, делались только намеки на то, что Думузи за любовь к богине будет суждена печальная судьба.

По неизвестной причине Инана решает спуститься в Преисподнюю, по всей вероятности для того, чтобы оспорить власть ее царицы Эрешкигаль, хотя это прямо нигде не сказано. Для этого она одновременно покидает семь храмов, где ее почитали в семи городах Месопотамии, и во всей своей прелести и в царственном облачении является перед привратником подземного мира, которого уверяет, что явилась на похороны мужа Эрешкигаль.[590] По приказанию царицы мертвых привратник проводит Инану через семь ворот Преисподней и в каждых снимает с нее ее магические уборы, пока юная богиня нагой и бессильной не предстает перед Эрешкигаль. Эрешкигаль вместе с судьями подземного мира приговаривает Инану к смерти; труп ее вешают на крюк. Здесь тело Инаны пребывает семь лет, семь месяцев и семь дней.

Обычно в современных изложениях мифа говорится, что тем временем на земле прекращается плодородие. Но древние тексты говорят лишь о прекращении совокупления людей и животных; вполне возможно, что все уже посеянное продолжает расти. Однако, так или иначе, после «масленицы» на земле наступает «великий пост».

Вестница Инаны, Ниншубур,[591] заранее предупрежденная своей госпожой, поочередно обращается за помощью к богам Энлилю, Нанне и Энки. Но только третий из них, Энки, принимает меры для спасения Инаны: из грязи под ногтями он создает двух шутов-уродцев (предположительно гомосексуальных или евнухов): kur-gar-(r)a и kala-tur. Из других текстов можно заключить, что это были именно шуты, вызывающие смех, но из текста «Хождение Инаны в Преисподнюю» это непосредственно не видно. Здесь говорится:

Он достал грязь из-под ногтя и создал курнгару,
Он достал грязь из-под крашеного ногтя и создал калатура,
Курнгаре растение жизни он дал,
Калатуру воду жизни он дал.
Говорит отец Энки курнгаре и калатуру:
— Идите, стопы обратите к Куру,
Летайте перед дверью как мухи,
Крутитесь как ось дверная!
Рожающая мать, из-за детей своих[592]
Лежит там Эрешкигаль больная,
Ее светлое тело не покрыто одеждой,
Ее грудь как чаша не прикрыта (?),
Ее волосы на голове ее словно пиявки.
Когда она вскрикнет: «Увы, мое чрево!»,
Скажите ей: «Ты, что стенаешь, — наша царица! Увы, твое чрево!»
Когда она вскрикнет: «Увы, мои бока!»,
Скажите ей: «Ты, что стенаешь, — наша царица! Увы, твои бока!»
(Она скажет вам): «Кто бы вы ни были,
Вы, (что) велели: „(Пусть) от моего чрева (идет боль) к твоему чреву,
От моих боков — к твоим бокам“ —
Если вы боги, — я скажу вам (доброе) слово,
Если вы люди, — я назначу (добрую) судьбу вам».
Вы же заставьте ее поклясться небом и землею.
Речной воды вам предложат — не принимайте,
Полевого зерна вам предложат — не принимайте,
«Дай нам труп с крюка», — ей скажите,
Пусть один рассыплет ей растения жизни,
Другой разбрызгает воду жизни —
Инана восстанет.

Шуты так и сделали. Инана восстала, но не может покинуть Преисподней без равноценного выкупа за себя. Ее выпускают, но в сопровождении отвратительных жителей Преисподней — galla, которые следуют за ней повсюду. Вестница Инаны — Ниншубур, затем сыновья (?)[593] Инаны — Шара в г. Умме и Лулаль в Бад-тибире, облачившись в рубища, повергаются ниц к ее ногам, и Инана не решается отдать их как выкуп за себя. Но Думузи, когда она явилась в Урук, не встал навстречу ей с (ее же) престола в ее собственном храме, и Инана отдала его на растерзание демонам. Обращаясь с мольбой к своему зятю, богу Солнца и справедливости Уту, Думузи спасается от галла у своей любимой сестры Нгештинаны. Тема бегства Думузи от галла разработана в целом ряде песнопений и несколько по- разному. Иногда Нгештинана заранее предсказывает гибель брату. Иногда Уту превращает Думузи в змею (или ящерицу), иногда — в газель (или поочередно в ту и другую). Иногда Думузи бежит еще к древней богине — «Старой Белили» (или Билулу). Галла либо врываются в дом Нгештинаны, либо сначала гонятся за ней по всем городам Шумера, но сестра, несмотря ни на что, не выдает брата. Наконец они настигают героя-пастуха в его «светлом (овечьем) загоне» (или он сам сдается, чтобы избавить от мучений сестру), и его раздирают на части:

Они окружили пленника, кружат вокруг него, кружат,
Скручивают веревку для него, раскручивают шнур для него,
Скручивают петлю (?)[594] для него, затачивают кол для него,
Кто спереди зашел, те бьют его,
Кто сзади зашел, ощипывают его как растенье,
Ноги его связаны колодками,
Узы удерживают его руки.

По другой версии, галла символически разрушают сосуды для молока и сыра в загоне, бьют Думузи по лицу пастушьим посохом, пронзают его крюком или гвоздем, разгоняют его овец.

На этом дело не кончается. Происходит оплакивание Думузи его супругой Инаной, причем она