свое имущество не в доме, а здесь, в своем святилище. Одно мое присутствие уже оскверняло это место, и все же у меня возникло желание помочиться где-нибудь в углу, чтобы окончательно разрушить его чары.
В центре комнаты еще остались декорации от вчерашнего ритуального обряда: длинный стол, покрытый все тем же красным бархатом с золотым шитьем, и пять бронзовых подсвечников примерно четырех футов высотой. На таком столе свободно мог поместиться лежащий человек, из чего можно было заключить, что «живым алтарем» была одна из женщин, служившая буфером между ритуальными инструментами и столом. Пентаграмму на полу отмечали расставленные на пяти лучах канделябры, а между ними были нарисованы мелом различные символы. Они показались мне знакомыми, но, чтобы точно определить их назначение, пришлось бы сверяться с книгами. Определенно что-то связанное с ограничениями, но ничего демонического. Никаких признаков вызова потусторонних сил не наблюдалось. Интересно. Я вынул из кармана камеру и отснял рисунки, чтобы облегчить позднейшие исследования.
Я еще раз обошел комнату по кругу. Все-таки что-то не сходилось. Имелось явное несоответствие между наружными и внутренними размерами. Я замерил глубину полок, сосчитал шаги вдоль и поперек помещения, потом вышел наружу и измерил периметр. После недолгих вычислений, учитывающих толщину стен, появился ответ.
Рядом шатался один из любопытных экспертов, явно желающий вместе со мной войти внутрь, и я попросил его оказать кое-какое содействие.
— Среди ваших инструментов случайно нет пожарного топора?
— Ммм, нет, сэр.
— А кувалды?
— Мы не пользуемся такими инструментами, сэр. — Он на секунду задумался. — Но полицейские, чтобы взломать входную дверь, пользовались «быком».
Я усмехнулся:
— Это подойдет. Не мог бы ты к ним сбегать и попросить его на время?
Пару минут спустя я уже держал в руках упомянутое «животное». На самом деле это полая труба со скользящим внутри грузом и парой ручек с каждой стороны. Отличная альтернатива набору отмычек, способна за короткое время разнести в мелкие щепки стандартную входную дверь. Я занес приспособление внутрь, сверился со своими записями и принялся опустошать один из книжных шкафов. Затем пришло время для деликатной работы: я простукивал заднюю стенку каждой полки, пока не нашел то, что искал. Это место оказалось (конечно же) с противоположной стороны. Потом оставалось только применить физическую силу, и после двух не слишком сильных ударов «быка» обнаружилась потайная дверь, о существовании которой я уже догадывался. После моего «обнаружения» дверь годилась разве что лишь на растопку. Чуть позже я отыскал и открывающий механизм, хитроумно спрятанный у самого пола. Конечно, было бы намного интереснее сначала найти потайной замок, а потом эффектно распахнуть дверь, как это бывает в кино, но я был не в том настроении, чтобы ходить вокруг да около, зато с большим удовольствием разнес деревянные доски в щепки. Дела последних двух дней почти начисто лишили меня чувства юмора, и применение грубой силы — в качестве терапевтического воздействия — не могло причинить вреда.
За дверью оказалась уходящая вниз каменная лестница, а после включения света стало видно, что ступени спускаются футов на двадцать, расположены вдоль всей стены здания и заканчиваются перед дверью в помещение, очевидно, находящееся прямо под первым залом. Я вытащил фонарь из кармана, пистолет из кобуры и улыбку — непонятно откуда. Наконец-то я добрался до секретов Просвещенных сестер и предвкушал, что внизу меня ждет много интересного.
Вниз по ступеням.
Дверь из крепкого дуба была обита железом — такие встречаются в подземельях в низкопробных триллерах. Даже «бык» с ней вряд ли бы справился, но, к моему удовольствию, она оказалась незапертой. Странно, поскольку замок-щеколда закрывался поворотом ручки, торчащей посреди двери с обеих сторон. Очень мелодраматично, в соответствии с духом ритуалов. Очевидно, в своих методах они сильно увлекались психодрамой. Я медленно потянул дверь на себя, стараясь не остаться прижатым к стене, но и не слишком высовываться, чтобы не стать целью для того, кто мог оказаться внутри, потом повернул фонарь вдоль линии прицеливания и шагнул в кромешную тьму.
С первого взгляда мне показалось, что это всего лишь еще одна задрапированная тканью комната, только бархат здесь был черного цвета. Комната освещалась расставленными по всем углам свечами, и с потолка в углы тянулись железные цепи, а еще две болтались над закрепленными в полу кольцами. Вокруг было тихо, но это место мне тоже сразу не понравилось. Я напряг все свои чувства в поисках любых потусторонних сил, но уловил только очень интенсивные вибрации, как когда-то в Джоунстауне. Какое бы событие ни было причиной моей нервозности, оно произошло именно здесь. Пора снова заглянуть под драпировку.
Находка оказалась для меня совершенно неожиданной: такая обстановка многие месяцы могла бы радовать кое-кого из членов кабинета министров.
Здесь были ремни, зажимы, поводки и целая коллекция фаллоимитаторов, вибраторов и затычек для любых отверстий. Еще я обнаружил несколько приборов, к которым обычно подключались подобные игрушки, и пару установок с браслетами, причем одна из них очень сильно напоминала кресло, к которому несколько дней назад в комнате для допросов была пристегнута несчастная Дженнифер Макнейр. И наконец, две прочные звуконепроницаемые двери. Первая вела в просторную комнату с большой белой цистерной посередине. В верхний люк было видно, что емкость до середины заполнена водой со слабым непонятным запахом. Надо, чтобы парни из нашей лаборатории провели анализ жидкости, когда я разрешу им сюда забраться. В этом помещении не было никаких драпировок. Ничего, кроме цистерны и двери в главный зал.
Вторая дверь выходила в комнату для переодевания. Здесь висели черные шелковые балахоны, тонкие до прозрачности, и множество предметов одежды из черной кожи и латекса. Работа внутреннего круга, несомненно, проходила более интересно, чем занятия внешнего круга, о которых докладывала мне Энни до своего посвящения. Стены гардеробной тоже были обтянуты черной тканью, и под ней я обнаружил еще одну дверь. Интересно, что будет дальше?
Я совсем не ожидал оказаться в офисе, тем более декорированном скандинавской деревянной мебелью и дизайнерскими светильниками. После обилия всякой эксцентричной чепухи банальная обстановка показалась несколько странной, и я позволил себе несколько мгновений культурологического шока. Здесь тоже имелись полки с книгами, но вместо трудов по магии на них в основном стояли работы по психологии. Имелась и неплохая подборка материалов в области способов дознания, пыток и промывания мозгов — включая те, что были мне знакомы. Отвратительное чтиво.
Наконец-то я добрался до главного: это рабочее место Каролины. Продолжение деятельности бывшего агента ЦРУ Кандейс Альдер. Здесь разрабатывалась методика, при помощи которой сестры проникли в душу и мозг Энни.
Еще одна полка была заполнена папками, на каждой из которых значилось отдельное имя — там были имена всех сестер, как внутреннего, так и внешнего круга. Вероятно, работа велась индивидуально. На одной из папок я прочел имя Энни.
Я взял ее папку, положил на стол и открыл.
Там была записана вся жизнь Энни — по крайней мере, та, что была придумана для нее в качестве легенды. Начиная со свидетельства о рождении и до ритуала посвящения во внутренний круг. Любовники, друзья и все остальные секреты. Все тайны, кроме одной: там не было упоминания о нашей службе. Энни каким-то образом до сих пор удавалось это скрывать; по этому поводу надо проконсультироваться у психиатров. В папке также хранилось несколько DVD, и на каждом имелась дата и имя Энни. Все, кроме одного, датировались временем до инициации Энни, но первые записи были сделаны еще год назад. Кандейс предпочитала сразу запускать когти в своих жертв и после этого уже не отпускала.
Я отложил папку Энни в сторону и стал просматривать остальные. Все они содержали почти одинаковые истории: психотропные препараты в различных комбинациях, отрезки времени, проведенные в цистерне, которая, по-видимому, использовалась для подавления психики, и еще какие-то сеансы, обозначенные словом «Обработка». Вероятно, эти сеансы и были записаны на дисках, по крайней мере, даты и время совпадали. В каждом случае о приведении объекта к полному подчинению и послушанию
