оторвать ее руки от себя. Ничего у меня не получилось.
Ее изумрудно-зеленые глаза словно вспыхнули огнем, и вот она уже пристально смотрит на меня. Без особого труда одной рукой она подняла меня с кровати. Я отчаянно пинался, пытаясь высвободиться, но она держала меня на вытянутой руке, и я оказался беспомощен, словно младенец. Жестокость выражения никак не шла к ее прекрасным чертам. А слова ее зазвучали неожиданно резко.
— Мог бы знать, — прошептала она, — твоя принцесска, Энтипи, часто мне молилась.
И, словно отметая возражения, Кейт отбросила меня прочь. Бросок совсем не походил на то, как мог бы действовать человек. Я упал, наверное, в добрых десяти шагах, и, пока пытался отдышаться, она подошла и изо всех сил пнула меня под ребра. Несмотря на всю мою неуязвимость, было ужасно больно, я схватился за бок, а Кейт повернулась спиной и отошла. Красивая женщина, разгуливающая при мне по комнате обнаженной, обычно занимает все мое внимание, но сейчас мысли мои были далеко.
Я валялся на полу, корчась от боли, и не сразу понял слова, сказанные Кейт, — кто она такая и с чем я столкнулся. Она же тем временем взяла с кровати покрывало и задрапировалась в него. Я медленно сел да так и застыл, не в силах вымолвить имя, обжегшее меня.
— Геката?
Она кивнула и, кажется, была очень довольна собой.
— Ну вот, — сказала она. — Кажется, теперь мы знаем друг друга.
Честно говоря, грозя ей смертью, я не предполагал, что она станет делать. Я думал, Кейт начнет умолять меня или признается, что владеет искусством плетельщицы. Я думал, она признается, что она — некий демон, суккуб, отнимающая мою жизненную силу для того, чтобы жить самой. Я никак не предполагал, что меня будут бросать, как куклу, и… и что…
— Геката? — опять спросил я.
— Ну и ну, — насмешливо сказала она. Я больше не держал ее за горло, уже стало ясно, кто она, и, кажется, теперь она тут командовала. Честно говоря, я был так потрясен, что не мог сопротивляться. — Удивительно, какое впечатление может произвести одно-единственное имя. Если бы я знала, что ты меня так уважаешь, я бы раньше тебе призналась. — И она показала в мрачной улыбке свои безупречные зубы.
Я покачал головой.
— Это… это невозможно.
— Есть люди, которые могут сказать, что так же невозможно, чтобы у воина раны затягивались сами собой и очень быстро. Мы многого не знаем, правда?
Она смотрела на меня, откровенно забавляясь.
Мне хотелось все отрицать, от всего отказываться. Я схватился за грудь, по-прежнему сидя на полу, не желая верить и зная, что все это правда.
Она невозмутимо кивнула.
— Да, Невпопад. — И выпрямилась. На ней было только покрывало с постели, но и оно смотрелось как королевское одеяние. — Геката. Правительница людей, внушающая страх, выходящая из земли. Геката, одна из первых богов, извергнутых первозданным хаосом, — остальные выползли из доисторического болота позже и тоже стали сражаться за клочки в сознании и жизни людей. Геката, стремительная и безжалостная. Геката, богиня черной магии, почитаемая рассерженными девушками, горящими местью… Похоже на принцессу Энтипи, правда?
— Правда, — беспомощно прошептал я.
— Трижды она призывала меня… и все три раза требовали серьезного внимания. В последний раз — это было несколько лет назад — она сидела на окне в своем замке, а перед ней горела ритуальная свечка. В своей молитве она говорила о тебе… выразительно и не очень лестно. Говорила о тебе с таким гневом, с яростью… что я даже заинтересовалась. Прожив с тобой какое-то время, испытав тебя, я понимаю ее. У тебя дар вызывать сильные чувства, вот что. И я решила… заглянуть в тебя, если так можно сказать. Посмотреть, что в тебе такое, что вызывает такую смесь ярости, досады и любви.
Она потерла шею и подошла ко мне, а потом вернулась на кровать и с грустной улыбкой сказала:
— Ты меня немного напугал. Наверное, мне надо бы быть тебе благодарной. Пожалуй, последний раз я так пугалась несколько веков назад. Если подумать о том, в какой тьме я обитаю, то я-то могу оценить хороший страх.
Мне хотелось убежать. С криком убежать в ночь, подальше от этой… этой… Голова у меня кружилась и, казалось, готова была взорваться. Я встречал фениксов, единорогов, плетельщиков… даже духов… — самых разных существ. Но видеть богиню… думать о том, что я был ее любовником… нет, это было выше моего понимания. Мне стало трудно дышать, я выпрямился, не желая поддаваться слабости духа, от которой чуть не лишился чувств, — а все потому, что получил ответ на вопрос, который так грубо задал.
«Невозможно… невозможно…» — твердил мне рассудок, пытаясь убедить меня, что все это просто розыгрыш.
— Это… это же… — шептал я.
— Что?
— Это… бессмысленно, — наконец смог выговорить я. — Ты… говоришь, что ты — Геката. Богиня. Но ты… совсем не похожа на богиню… Ну, твоя сила… да, необычайная, но я же вижу. — Я прищурился. — Синяки. У тебя на шее остались синяки от моих пальцев… они уже тают, но они есть… и потом, ты сказала, что испугалась…
— 'Испугалась' — наверное, слишком сильное слово. Скорее удивилась.
Она посмотрела на свои ладони, на руки, словно никогда их раньше не видела, что было, конечно, притворством с ее стороны. Но я ничего не сказал. Я не мог придумать, что сказать… такое со мной случается редко, признаю.
Кейт… то есть Геката — я понял, что именно так теперь я должен ее называть, — продолжала:
— Наверное, ты читал мифы, в которых боги ходили по земле. Знаешь, Невпопад, так и есть. Это все мифы. Нам не очень-то легко жить среди людей. Непросто сделать себе тело, и много энергии требуется, чтобы поддерживать его.
— Много… энергии?
— Твоя подружка… она, наверное, говорила тебе о том, что потеряла силу? Ту силу, которую использует каждый плетельщик, работающий с магическими нитями этого мира, для того чтобы создавать свою магию? — Она пожала плечами. — Это из-за меня.
— Из-за тебя?
— Печально, да? — Она, похоже, искала сочувствия. Мне удалось кивнуть. — Боги и люди… мы не должны быть вместе. На небесах наша сила безгранична, потому что мы берем ее от звезд. Но здесь мы можем брать силу только из земли. Совсем, совсем мало. И знаешь… в этом и трагедия.
— Трагедия? — эхом переспросил я.
Она подошла ко мне в развевающемся покрывале и подобрав его, села рядом на пол. Потом потянулась ко мне, а я отшатнулся, но она просто обняла меня за плечи, словно мы с ней были старые друзья, которые просто беседуют.
— Между богами и людьми огромная пропасть. Главная разница — в самой нашей природе. Риск, сопровождающий наш путь по этой земле, служил только для того, чтобы увеличить эту пропасть. Поэтому… я здесь.
— Неужели? — слабым голосом спросил я.
— Мне надо было кое-что сделать.
— Правда?
Она вздохнула:
— Будет еще хуже.
— Да?
Она кивнула.
— Я видела. Сейчас, Невпопад, мир полон людей, которые в нас верят. Доверяют нам. Верят, что мы здесь. Люди, которые…
— … вас жутко боятся, — вставил я, вспомнив кое-какие прежние привычки, что уже было достижением, потому что в животе у меня урчало. — Они живут в страхе, что могут обидеть вас, потому что
