— За последние годы мне довелось принимать много хладнокровных решений, мистер Гарибальди. Вам придется к этому привыкнуть, — он вздохнул. — Возможно, мне стоило предать это огласке гораздо раньше. Позволив им скрываться во мраке, я дал им возможность стать сильнее. Но рассказать о них означало навлечь гибель на мой народ. Но это может случиться в любом случае. Наше сопротивление достаточно окрепло, чтобы открыть существование дракхов и прогнать их прочь до того, как они вынесут Приме Центавра смертный приговор.
— Вы сказали, что вам можно доверять, — сказал Гарибальди, направив палец на Вира. — Вы сказали, что все возьмете на себя. Что проблемы Примы Центавра должны решать сами центавриане. И я сделал так, как вы просили. Но теперь это касается не только Примы Центавра. Это также проблема Джона Шеридана и Деленн.
— Я возьму это на себя.
— Вир!
— Я сказал, что справлюсь с этим, — твердо повторил Вир. — Я немедленно отправляюсь на Приму Центавра. Я потратил многие годы, планируя и готовясь, рискуя собственной шеей и шеями других — и теперь все близится к развязке.
Похищение Дэвида это только доказывает. Дракхи жаждут мести… но еще больше они желают стабильности. Но вся стабильность этого мира не поможет им в борьбе против того, кого они не признают своим врагом. Того, кого они считают дураком и марионеткой.
— Я еду с вами.
— Теперь вы ведете себя глупо, — сказал Вир. Он подошел к Гарибальди и положил ему руку на плечо. — Мы вернем вам Дэвида, Майкл. Но мы должны делать это сами.
— Кто — мы?
— Легионы Огня.
Гарибальди странно посмотрел на него.
— Кто?
Вир тонко улыбнулся.
— Я, как и Лондо, интересуюсь земной историей. Знаете ли вы, что в ней есть самые разнообразные варианты сценариев конца света? И один из них — норвежский, как мне кажется, — гласит, что конец света наступит, когда гигантский огненный демон, Суртур, [11] поразит мир своим мечом и очистит его от зла. Именно это и собираются сделать Легионы Огня Майкл. Мы собираемся очистить Приму Центавра от тьмы, что так долго царила на ней. Мы собираемся открыть присутствие дракхов всей галактике. Так мы сможем выявить тех, кто на самом деле в ответе за судьбу Примы Центавра. Мы докажем, что во всем виноваты дракхи. Что вся эта долгая кампания, все это негодование и агрессия были направлены не на тот народ. Что это нужно остановить.
— И вы действительно называете себя Легионами Огня?
— А у вас есть лучшее название? — спросил слегка раздраженный Вир. — Мы могли назваться «Победоносным эскадроном Вира» или «Рыцарями Котто», но это могло бы выдать того, кто отвечает за все это.
— Нет, нет, все хорошо. Легионы Огня. Прекрасное название, — Гарибальди глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. — Вир… Он — мой крестник…. а Шеридан и Деленн — мои лучшие друзья в галактике…
— Но, верите вы мне или нет, я — ваш второй лучший друг, — ответил Вир. — Я справлюсь с этим и верну Дэвида домой. Даю слово.
— Не думаю, что это слово много значит, — произнес Гарибальди, а потом крепко пожал руку Виру. — Но я верю вам.
Но когда Гарибальди вернулся на Минбар, Шеридана и Деленн уже там не было.
Глава 16
Дурла не помнил, когда ему хотелось плакать от радости так, как сейчас.
Все происходило точно так, как в его сне. Но, на самом деле, все это было явью.
Корабли были повсюду. Везде. Они заполнили небо над космодромом. Земля тоже была покрыта кораблями, готовыми к отлету.
Они одновременно прибыли отовсюду, собравшись в единственном месте, подходившем для этого: на планете под названием K0643. Неудачные раскопки были пятном на его в остальном безупречной репутации. Но теперь он готовился к тому, чтобы стереть это пятно, и воспользовался этой никчемной захолустной планетой в качестве отправной точки для самой большой военной кампании в истории Республики Центавр.
Сам космодром не представлял собой ничего примечательного. Здания, сгрудившиеся вместе, являли собой всего лишь временные постройки. Центр управления, бараки — все это было построено кое-как. Но их вполне можно было использовать, и этого было достаточно. Завершение замысла, для осуществления которого были призваны все эти корабли и задействованы силы сотен рабочих… вот что было важно.
Прибыл генерал Райс вместе со своими командирами. Завершались последние проверки и приготовления.
— Полностью ли проверена зона перехода, генерал? — спросил Дурла.
— Полностью, премьер-министр, — кивнул Райс.
— Нет вероятности саботажа? — Дурла помрачнел. — Вряд ли нам нужны неприятности, когда наши корабли будут проходить сквозь нее, генерал.
— Говорю вам, милорд, это невозможно, — категорически заявил Райс. — Саботажа не произойдет.
— Ну, что ж, — одобрительно кивнул Дурла, — приятно это слышать.
Он обвел взглядом остальных присутствующих, ожидавших его приказов.
Удивительно, но он вспомнил своего брата, которого убил в припадке ревности.
Время от времени он задумывался о том, правильно ли он тогда поступил. Теперь же он в этом не сомневался. Он находился на вершине успеха, пусть даже ради этого ему пришлось переступить через мертвое тело брата. Что ж… значит, это было необходимо.
— Полагаю, всем все ясно, — произнес Дурла. Все кивнули. Естественно они все поняли. Но он не мог не сказать о предназначении флота, просто потому, что ему нравилось, как все это звучит: слова, план, его собственный голос. Всё.
— Мы нанесем множественные удары по планетам, девяносто процентов которых состоит в Альянсе. Десять процентов, которые мы пощадим, представляют собой маленькие и относительно беспомощные миры… к тому же нам ведь понадобятся новые рабочие, так что стоит оставить для этой цели несколько нетронутых планет, верно? — и он рассмеялся, а остальные тут же присоединились к нему.
«Они знают, как будет лучше для них», мрачно подумал он и продолжил: — Если наш удар окажется достаточно сильным и быстрым, то мы сможем парализовать их, тем самым открыв путь к полномасштабному вторжению в их владения. Данный план нападения сделает их беспомощными перед натиском Центавра в дальнейшем.
— Беспомощными, — эхом отозвался один из капитанов. — Мне нравится, как это звучит.
Остальные одобрительно кивнули.
— В нашем распоряжении, — с гордостью произнес Дурла, — более трех тысяч кораблей. Они являются результатом почти двадцати лет рабского труда. О, у Альянса возникали подозрения, доходили какие-то слухи. Но, в конце концов, все близится к завершению — они были слишком ленивы, а мы оказались слишком умны.
— В распоряжении Альянса гораздо больше кораблей, — заметил Райс, явно обеспокоенный тем, что его люди могли оказаться чрезмерно самонадеянными: — Один флот Белых Звезд чего стоит.
— Верно, — признал Дурла, но тут же добавил: — тем не менее, определенно только мы располагаем самой большой армадой, принадлежащей одному правительству. Нам не нужно беспокоиться о
