лестницу, забрался на чердак и рыскал в темноте, пока не нашел маленький черный ящик размером с мобильный телефон, прикрепленный скотчем к одной из балок.
— Вот и наш передатчик… если не муляж.
Рубен кинул ящик Донне. Она его открыла и крикнула в ответ.
— Тут одна батарейка и крошечная плата. Разве таким штукам не полагаются антенны?
— Может, вплавлена в корпус?
— Точно. Нашла.
— Вытаскивай батарейку, сейчас мы его искупаем. Вряд ли он влагоустойчивый, все способности к передаче и смоются. Такой ящик, скорее всего, передает не больше, чем километра на два. Если за нами следят, они не могли засесть далеко.
— Мой папа топит жучков. Вот что я скажу друзьям, когда они спросят, чем ты занимаешься. Никто не знает, чем занимаются философы. Зато меня поймут, если я представлю тебя истребителем насекомых.
Рубен улыбнулся. Донна сыграла роль противоядия для его страхов.
— Будешь смотреть «Убеждение»? Кассета должна быть где-то здесь. Или… я знаю, что это дико звучит, но почему бы тебе не почитать? Хотя, наверное, это совершенно исключено.
— Пап! Ты рискуешь.
На следующий день представитель «Электроник Стафф», компании по продаже электронного оборудования и обнаружения средств наблюдения, прочесал дом и нашел еще одного «жучка». Тот сидел внутри фальшивой ручки, оставленной на письменном столе в углу гостиной.
— Компьютер разбирали? — спросил молодой эксперт. — Настоящие шпионы не полагаются на программы. Антивирусы и сканирующие программы затыкают дыры за день-другой. Сколько раз вы снимали крышку с системного блока и заглядывали внутрь?
— Нисколько.
— Удивительно, как часто нам приходится слышать такой ответ. Некоторые клиенты блефуют, но по накопившейся пыли сразу понятно, что они вскрывают компьютер, только когда барахлит «железо» или нужен апгрейд. Даже если кто-то заглянет внутрь, то увидит лишь кремниевые джунгли. Никто не разбирается, что к чему.
— Верно. — Рубена заинтересовала техническая лекция.
— Вот почему удобнее следить за вами с помощью вставного кристалла памяти, — продолжил специалист. — Они запрограммированы так, что не обнаруживаются при проверке системы. Дешевые съемные чипы подключают к проводу от клавиатуры. Они снимаются позже или подключаются к Интернету без вашего ведома и отсылают ворованную информацию на электронный адрес.
Эксперт проверил компьютеры Донны и Рубена. Внутри системного блока в пыли остались отпечатки пальцев.
— Взгляните, — техник указал на плату памяти в гнезде материнской платы. — Это не видеокарта. Вас все время записывают. У вас серьезная работа?
— Нет.
— Может, полиция или секретные службы вышли на охоту. Наркотики, терроризм, ограбление банков, порно, педофилия? Хотите сменить национальный флаг или открыть миру истинные политические пристрастия нашего премьер-министра?
— Ничего подобного. Я ученый, теософ.
— Ага! Тогда понятно. Слышал я о плагиате в вашей среде. Не знал, что вы до такого доходите. Этот приборчик — произведение искусства, такими пользуются тайные агенты, стоит о-го-го.
Больше ничего не нашли. Рубен подозревал, что «жучки» — очередное ухищрение перед основным ударом в изматывающей войне, и они сделали свое дело.
ГЛАВА 28
ОТЧЕТ
Мы с Дианой недавно смеялись до упаду, —
Рубен откинулся на стуле, предвкушая удовольствие. Если теория Ричарда про зомби — проходная, то на Q чудаковатые ученые со странными теориями слетятся, как мухи на мед.
Профессорша доказывала, что манускрипт написала Мария Магдалина, потому что близко знала Иисуса и следовала за ним до конца. Но Мария — женщина, а потому отцы церкви, естественно, подавляли ее творчество. Этим самым отцам, по мнению профессорши, страшно было подумать, что ими будет верховодить женщина.
«Признает ли профессорша свою ошибку, когда все откроется? — спросил себя Рубен. — Или поступит, как большинство ученых — будет цепляться за популярную теорию, благодаря которой держится на должности? По Свиткам Мертвого моря издано пять тысяч книг. Она явно пополнит их число своей: „Q написала Мария Магдалина“».
За тридцать лет карьеры Рубен цинично считал, что многие из его коллег обманываются, думая, будто их цель — истина. По опыту он знал, что ученые, сталкиваясь с неудобными фактами, игнорируют их, сколько могут, проходятся по ним частым гребнем в поисках слабого места или искажают собственные теории, подгоняя их к новым фактам. Профессорша, несомненно, заявит, что «Филон» — подходящий мужской псевдоним для Марии Магдалины.
Теолог, на которого повлиял скорее Фрейд, чем другие Евангелия, —
Тут он прав. До Нового Завета именно в таком смысле слово и употребляли. Во сне мы расслаблены. Пробуждаясь, мы становимся напряженными, а потом поднимаемся. Все просто. Восстав из мертвых, Иисус поднялся.
Потом теолог-фрейдист перешел на сексуальные понятия, такие откровенные, что я не решусь повторить, и объяснил, что, положив Иисуса в гробницу, его якобы вернули в утробу. Воскресение тремя днями позже означает уход эрегированного мужского члена, оставившего семя новой духовной жизни. Интересная аналогия, мы с Дианой славно повеселились. Телевизионщики прыгали от счастья. Их отделения в Северной Америке завалили гневными письмами.
Рубен трясся от хохота, пока больные ребра не напомнили о себе. Смех оказался заразительным. Соседи по интернет-кафе заулыбались, глядя на него. Рубен улыбнулся в ответ. Даже от такой крошечной дозы веселья напряжение последних дней спало.
Я не задумывалась, как назвать манускрипт, —
Первое, что смутило нас с Дианой — почему для Q предпочли свиток из кожаного пергамента, а не папирус. Абсолютно все найденные христианские манускрипты первых трех веков написаны на папирусе — дорогой бумаге, которую делали по большей части в Египте и Абиссинии из растения Cyperus Papyrus, растущего на болотах.