— Так у тебя проблемы с «жучками»? За вами следят?
Мне жаль, — посочувствовала Анна Рубену досадно ровным тоном.
Она позвонила якобы спросить, как его ребра. Рубен ответил, что чувствует себя лучше, и многозначительно сообщил о найденных и утопленных «жучках», надеясь на объяснения.
После неловкой паузы Анна выдала лишь убогие соболезнования. Ей явно не хотелось говорить о подслушивающих устройствах. Она вернулась к их отношениям.
Ты злишься на меня? Понимаю. Я поступила нехорошо.
Теперь мяч оказался на поле Рубена. Он хотел бы держать Анну на коротком поводке, но, как с обожаемым непослушным питомцем, долго не вытерпел. Смягчившись от ее чарующего голоса и обезоруживающей искренности, Рубен сам не заметил, как пригласил Анну на ужин.
Вам — бутылка особого вина и цветы, — с энтузиазмом объявила она по приходу. — На десерт я принесла «царскую мазурку» с фруктами и орехами, сама приготовила. Надеюсь, вам понравится.
Рубен с радостью принял ее мирный дар и поблагодарил поцелуем в лоб.
После ужина Донна отправилась учить уроки.
Какая милая девушка, твоя дочка. Мне бы хотелось такого ребенка, — мечтательно сказала Анна. — Жалко, что я ошиблась с замужеством. Теперь уже поздно. Я слишком старая. Зато у меня есть друзья с детьми, например ты. Мне нравится с ними общаться. — Анна подалась вперед и прошептала Рубену на ухо, прикрываясь рукой: — Связной передал мне, что ты вымел из дома электронных жучков. Но, по-моему, остался один на улице, на твоем телефонном кабеле.
Рубен побледнел. Они прослушивали его телефонные звонки и следили за действиями в Интернете — неприятное напоминание о его беспомощности. Связывалась ли Анна с начальством после их разговора? Они попросили ее рассказать о пропущенном «жучке», чтобы показать свое превосходство? Или Анна действительно хотела помочь? Рубен чувствовал себя мышью, которая прячется в норке от кота и не знает, довериться ли советам дружественной крысы.
Спасибо. Я проверю. Не говори ничего Донне. Она разволнуется.
Ладно. Проверь. Я пока схожу к Донне, поспрашиваю об уроках.
Открыв зеленый ящик, через который сотрудники телефонной компании могли добраться до подземного кабеля коммуникаций между его домом и соседским, Рубен увидел на своей линии прибор, подсоединенный «крокодилом».
Шпионы прослушивали его телефон, просматривали электронную почту и страницы в Интернете, а при наличии декодера еще и кабельные программы — если они действительно следили, а не пытались запугать.
Рубен рассердился сам на себя, что не посмотрел в таком очевидном месте. Подумал только о «жучках» в доме, на личных вещах и в машине, забыв об удаленном наблюдении.
Рубен взялся было снимать устройство, но передумал. Пусть лучше останется уже известный ему шпион. Может, получится употребить его себе на пользу.
Привет, Ричард, — говорил Рубен следующим вечером. — Я решил тебе позвонить, на работе говорить неудобно, рядом всегда кто-то есть.
Все в порядке. — Ричард Фидел обрадовался, что Рубен сам позвонил. — Спонсоры, которых я выстроил в очередь, сделают твердое предложение, когда манускрипт будет в университете. У тебя есть месяц. А лучше — быстрее. Мне понадобится точная дата, потому что я договорился с охранным предприятием — они согласны караулить манускрипт бесплатно, если мы сделаем им рекламу, а нам это нетрудно. — Ричард перевел дух и продолжил: —Кстати о рекламе. Спонсорам ее только подавай. Ну и конечно, как я уже говорил, нам и университету тоже будет польза. Ты совершенно прав, я раскаиваюсь, что показал журналистам кусок, который ты дал мне на перевод. На сей раз я ничего не скажу, пока мы не закончим предварительное исследование и не будем уверены, что манускрипт подлинный. Мне кажется, подлинный. Такое предчувствие.
— Да?
— Ну и твое мнение тоже многого значит, — льстиво добавил Ричард.
Слушая грандиозные планы Ричарда, Рубен невольно подумал: «Теперь, когда ты поймал всех на мою приманку и обеспечил себе прекрасное будущее, можно и обо мне позаботиться. Подлиза, иначе и не скажешь».
— Ну как? — Ричард закончил свой экспромт.
— Я все сомневаюсь, — неискренне поделился Рубен. — Может, отдать его израильтянам? Сделать доброе дело, проникнуться духом соглашения ЮНЕСКО о репатриации древних артефактов? В Новой Зеландии скоро появятся нужные законы.
— Шаг, достойный восхищения, Рубен. В душе я с тобой согласен, — быстро среагировал Ричард.
— Да, стоит серьезно подумать, — повторил Рубен для шпионов.
— Кстати, — ухватился Ричард за шанс спасти свою мечту. — Может, сделаем предварительный анализ и выставим Q на пять лету нас, или даже пригласим израильтян участвовать в проекте? У них довольно опыта в этой области. Потом отдадим манускрипт им. Должно получиться.
— Я подумаю. Я еще не решил, — и, чтобы шпионы не скучали, Рубен добавил: —Ты все страдаешь от нападок журналистов, любителей богословия, религиозных фанатиков и теневых антикваров?
— Еще как. Большинство ничего не понимает в современной библейской науке. Они предпочитают цепляться за свои шаткие предубеждения и образы из воскресной школы. Те, что называют себя христианами, чаще всего не стесняются в выражениях. Некоторые меня даже прокляли.
— Да, тяжело тебе.
— Такова цена нашей работы… Я как раз дорабатываю доклад по твоим строчкам из Q. Я говорил? Буду читать на конференции по библейской археологии в Беркли через неделю.
— Да, что-то припоминаю, — ответил Рубен.
— Вот почему хорошо бы тебе передать манускрипт в течение месяца… недели через две, как я вернусь… или покажи мне хотя бы фотокопию до конференции, — с надеждой предложил Ричард.
— Я подумаю. Но лучше выставить весь манускрипт в одном месте на всеобщее обозрение, чем он кусками будет просачиваться по теневым каналам. Не стоит давать пишу для пересудов и безумных теорий.
Вешая трубку, Рубен надеялся, что приятели Анны увидели его на распутье трех дорог: что лучше — оставить манускрипт в Новой Зеландии, передать его израильским властям или сначала выставить на родине, а потом отослать в Святую Землю?
Если Анна сообщила наблюдателям, что Рубен знает о прослушивании своего телефона и просмотре электронной почты, они сочтут разговор с Ричардом за дезинформацию и подумают о четвертом выходе.
«Если бы у меня были возможности, как у этих людей, я догадываюсь, как поступил бы дальше». Рубен поморщился от одной мысли.
— Спасибо, что дал вести, пап. Мне надо потренироваться.
Донна сидела за рулем их престарелой «тойоты», они ехали по извилистой Римутака-Хилл-роуд из Веллингтона через долину Хатт и вниз к Вайрарапа на другой стороне. Рубен заверил дочь, что она прекрасно справляется с крутой дорогой и вскоре сможет получить водительские права.
Они наслаждались загородной прогулкой, приходя в себя после недавних событий. «День скрепления родственных уз», как шутливо обозвала мероприятие Донна. Рубен улыбнулся, когда она быстро добавила:
— Но я читала, что если водить учит отец, эффект может получиться противоположный.
Юношеский задор Донны смягчал беспокойство, терзавшее Рубена.
Покатые фермерские участки и виноградники сменились холмами, обдуваемыми ветром, а они все ехали мимо причудливых городков и деревень, которые давно стали любимым местом для однодневных туристов из Веллингтона, спешивших избавиться от города, вдохнуть деревенский воздух, попробовать знаменитое вино и поужинать в модных ресторанчиках. Те, кто поэнергичнее, ловили в реках форель, преодолевали пороги на каяках, ныряли за лангустами с неровного берега или охотились в горах на диких медведей и оленей.
